Страница 7 из 21
— Коммандер Корвус, — козырнул Капитан, то ли только сейчас его заметив, то ли до последнего надеясь, что Избранный Башни уйдёт и не станет встревать.
— Может, и зайду, — задумчиво протянул Сэт. — Но не думай переманить меня этим на свою сторону.
— Мы все на одной стороне, — развёл руками Коммандер.
Сэт только хмыкнул, покосившись на Капитана.
Коммандер чуть заметно пожал плечами. Несмотря на вечное несогласие и даже противоборство с Капитаном гвардейцев, он не жалел о своём решении восьмилетней давности. Взять Башню полностью под свою руку, разогнать стражу — и сидеть там в одиночестве, как сыч? Ну, пусть даже в окружении дюжины Избранных, которых явно недостаточно, чтобы рыскать по городу в поисках местных воров, грабителей и убийц. Будто проблем с одними попаданцами из-за Грани мало! Нет уж, пусть обязанности полиции худо-бедно выполняют солдафоны Капитана, как и прежде. Служить и защищать Коммандер никогда не рвался.
Сэт, как и обещался, прихватил два ящика помидоров и отошёл от пикапа, оставив его в распоряжении солдат. Которые, подчиняясь приказу Капитана, принялись толкать транспорт в сторону Башни.
— Может, скажешь им, чтоб с ручника тачку сняли? — тихонько пробормотал Сэт.
— Вот ещё, — хмыкнул Коммандер. — Солдат должен уметь преодолевать препятствия.
— Хороший ты мужик, — одобрил такую точку зрения Сэт. — Надеюсь, не будешь вставать у меня на пути и не придётся тебя убивать.
— Молодой человек, я спас этот мир, ещё когда ты у мамки отпрашивался прийти домой попозже.
— Ещё пара таких спасений — и от мира ничего не останется, — возразил Сэт, не удержавшись от того, чтобы оглянуться на Потерянный Район. Впрочем, туманная чёрная стена надёжно скрывала от взоров снаружи то, во что превратилась территория, частично перешедшая за Грань.
— Что там? — не удержался от вопроса Коммандер.
Сэт взглянул на него своими змеиными глазами с вертикальным зрачком, оскалил острые зубы и коротко выплюнул:
— Муть.
— Если повторится, — Коммандер кивнул на дымчатую преграду, — я надеюсь на тебя.
— Если повторится, я буду прятаться подальше и поглубже, чтоб меня накрыло последним, — буркнул Сэт. — Одной минуты там, на самой границе, мне хватило. Вон, к Пограничникам обращайся, — он кивнул на Далласа и Дакоту. — А я…
— Ты единственный, кому повезло выжить, выпав из разрыва на Границе.
Хотя везение сомнительное. Впрочем, Сэт вроде не жалуется, ни на перемены во внешности, ни на одинокую жизнь в Чёрном Замке. С другой стороны, может, и удобно выставлять себя глашатаем древнего аристократического рода, ни одного представителя которого уж два десятка лет никто не видел. Вымерли они там, в чудовищ превратились или прежний Избранный сам своих хозяев перебил — кто знает. Сэт уж точно не признается.
— Успокойся, при следующем Падении Границ мы тут все умрём, — расхохотался Сэт. — Спасения не будет. Так что иди лопай помидорчики, пока счастье привалило.
— Не забудь заглянуть на ужин, — напомнил Коммандер, кивнул на прощание и двинулся в сторону Башни.
— Коммандер Корвус, что ж ты вьёшься над моею головой, ты добычи не дождёшься, Коммандер Корвус, я не твой, — вслед ему дурным голосом затянул Сэт.
Коммандер печально улыбнулся, ничуть не обидевшись. В конце концов, он сам выбрал себе такое имя и символ. А парень явно не знает остального текста песни и чем она заканчивается. Оставалось надеяться, что в контексте состоявшегося разговора песня всё же не станет невольным пророчеством.
1.2. Учиться, учиться и учиться…
— Следующий, — вяло протянул дежурный по кухне, отдавая очередной наполненный поднос.
Будто без команды все застынут на месте, не зная, что делать. В отличие от него, остальные торопятся. Утреннее построение ждать не будет. А успел пожрать или нет — проблемы личного состава, которые командование не волнуют.
Жорик переминался с ноги на ногу в ожидании своей очереди, уныло поглядывая на медленно сокращающуюся шеренгу впереди. Да ещё некоторые, вместо того чтобы встать в хвосте, как положено, лезли вперёд, будто им больше других надо или у них привилегии. Хотя попробуй возрази — вмиг рожу начистят. Качать права — не для таких, как он.
Четыре месяца муштры, плохое питание и постоянные физические нагрузки не слишком-то сказались на телосложении парня. Может, пара кило с пуза и сошли, но невооружённым взглядом совсем не заметно. Может, бег и отжимания — неподходящие упражнения, надо было бы тяжёлой атлетикой заняться для перегона жира в мускулатуру? Но тут не фитнес-клуб, желаний и предпочтений рекрутов никто не спрашивает. Вот и остаётся наворачивать круги вокруг Башни, протирать животом плац, да копать от забора и до обеда, когда прикажут, чтоб на следующий день было что закапывать. Овладение каким именно из этих навыков в совершенстве влечёт за собой перевод в городскую стражу, никто не понимал. Разве что умение не задавать вопросов и тупо исполнять приказы, но по понятной причине уточнять никто не пытался.
— Следующий, — в сотый раз повторил солдат, выверенным до автоматизма движением принимая у Жорика пустой поднос.
— А можно жёлтого не класть? — попросил парень.
— Нельзя, — безразлично отозвался дежурный, поочерёдно открывая краны, из которых в поднос стекала разноцветная бурда неизвестного происхождения.
Кроме цвета, баланда отличалась только консистенцией. Жёлтая, по мнению Жорика, была похожа на сопли. Хорошо, хоть вкус у всех был одинаковый — абсолютно никакой. Некоторые говорили, что на вкус как картонка, но у картона хоть какой-то вкус есть.
— Ну какая разница-то, — промямлил Жорик, решив, вопреки обыкновению, попытаться настоять на своём. — Пропусти один кран, и всё. Я её всё равно не жру, только зря переводить.
Солдат обернулся и смерил Жорика пристальным оценивающим взглядом.
— Ах, не жрёшь… — протянул он. — Порядок и дисциплину нарушаешь. Сбалансированным питанием брезгуешь, сволота жирная…
Жорик только вздохнул, видя, как солдат назло наливает побольше жёлтой бурды, которая уже переливалась на баланду других цветов по соседству. На этом дежурный не остановился, а взял ложку и перемешал всё содержимое подноса в равномерную радужную массу. Парень уныло принял получившееся «дерьмо единорога», как в шутку прозывали смешанную бурду рекруты.
— Довыделывался, Жор, — то ли посочувствовал, то ли подколол приятеля Лонг.
— Иди ты, Длинный, — вяло огрызнулся Жорик. — Ты-то жёлтенькое любишь.
Узкоглазый и желтокожий Лонг, для представителя азиатской расы и впрямь довольно высокий, только усмехнулся, ничуть не обидевшись. Жорик никогда не мог отличить китайца от японца или корейца, а сам Лонг не признавался. Как и в том, настоящее это его имя или прозвище.
— Лопай быстрее, если опоздаем, сам знаешь, как нам влетит, — напомнил азиат, уплетая баланду за обе щёки.
Жорик только вяло ковырялся, не в силах заставить себя есть. Эх, взять бы этот поднос да надеть на голову скотине-солдафону… Только вот последствия такого поступка будут куда менее радужными, чем отвратительная баланда. В итоге чувства протеста хватило только на то, чтобы оставить полный поднос на столе, вместо того чтобы отнести в мойку.
— Раз-два, раз-два, — задавал ритм сержант, заставляя рекрутов отжиматься. — Раз-два. Встать!
Рекруты постарались как могли быстро принять вертикальное положение.
— Отбросы! — рявкнул сержант. — Особенно ты! — он ткнул пальцем в последнего поднявшегося, каковым был, конечно, Жорик. — Имя?
— Рядовой Жор! — отрекомендовался тот, назвавшись насмешливым сокращением, придуманным Лонгом.
Нормальные, с точки зрения Жорика, имена тут были не в ходу. Большинство звалось «значащими» прозвищами, а из знакомых по родному миру парень слышал только несколько англоязычных имён. Впрочем, Пети, Маши и Васи в окружающей обстановке и впрямь воспринимались бы нелепо.