Я вернусь

– Милый, иди в душ, – Ольга подтянула под себя ноги, делая глоток вина и поглубже закутываясь в плед, – иди, я скоро приду.

Поцеловав пахнущие тонким нишевым парфюмом (других Ольга не признавала) каштановые кудри, Арсений, не споря, вышел с террасы. Ольга проводила взглядом любимого, и на секунду перехватило дыхание от его совершенства – одетый в джинсы и мягкий пиджак с заплатками на рукавах, горло закутано шарфом, чуть длинноватые русые волосы обрамляют тонкое лицо. Она любила его сильнее, чем могла выразить. Эта ее любовь, которую она встретила довольно поздно, разменяв тридцать пять, была в разы мощнее всех тех чувств, что она испытывала раньше. Она знала, что, если придется, она легко пойдет за него на костер. Предаст, обманет, даже убьет, лишь бы он был счастлив.

Арсений не знал, но каждую ночь она просыпалась, тихонько лежала и смотрела, как он спит. Когда-то шутя он показал ей ладонь, на которой линия жизни обрывалась достаточно рано, и с тех пор ее самым большим страхом стало потерять его, не родив от него ребенка. Не продолжив его жизнь, не сплетя их судьбы навсегда.

Сын, она обязательно должна родить ему сына, его копию, который потом родит своих детей, и таким образом Арсений будет всегда рядом с ней, пока она сама не уйдет в мир иной.

Не было ничего такого, что Ольга бы не сделала для него. Она обязательно его спасет, чего бы ей это ни стоило.

Переводчица назвала это каруселью. Когда двадцать мужчин, приехавших из-за океана, чтобы отыскать свое счастье в наших краях, по две минуты разговаривают с каждой из двадцати женщин, грезящих о заморском принце. Они отмечают тех, кто им понравился и с кем хотелось бы познакомиться поближе. А в конце этого действия менеджер агентства сверяет записи и устраивает настоящее свидание.

– Я чего-то не поняла, – нахмурилась Богдана, ради такого важного события надевшая юбку выше колена, десятисантиметровые каблуки и, конечно же, кофту с щедрым вырезом. Не кота же в мешке продавать, в самом деле?

Мама сводила ее в салон на укладку, макияж, и теперь Богдана очень нравилась самой себе. Наверняка иноземные кавалеры сейчас гроздьями посыпятся к ее ногам, а ей останется лишь выбрать побогаче да покрасивее. Кроваво-красные губы, длинноватый нос удачно скрыт пушистыми волосами, а голубые, слегка навыкате глаза опушены наращенными, ради такого дела, ресницами.

– Как можно за две минуты понять, нравится тебе человек или нет? – сомневалась Богдана, ведь к Васе она присматривалась почти месяц, после того, как увидела его на занятиях в училище.

– Понимаете, это химия, плюс люди все уже с опытом, – деликатно пояснила переводчица, косясь на новую партию иноземных женихов, средний возраст которых составлял шестьдесят пять лет.

– Понятно, – кивнула Богдана, на самом деле ничего не понявшая. Мужчин она уже успела окинуть быстрым взглядом. Больше всего ей понравился самый молодой – усатый мексиканец. Высокий, сбитый, с наливными бицепсами. На него-то она и положила глаз.

Карусель закрутилась, завертелась, и от происходящего у Богданы вскоре закружилась голова. Первых двоих она еще как-то запомнила, кажется, их звали Джек и Джон. Или Джон и Джек, неважно. Один был военным на пенсии, а второй фермером. Богдана пыталась улыбаться им и смотреть в глаза, но те постоянно роняли взгляд в ее декольте. Еще бы, в этой своей Америке они наверняка такого богатства не видели!

Когда очередь дошла до мексиканца, которого звали Карлосом, Богдана решила применить тяжелую артиллерию. Закинув ногу на ногу (узкая юбка сразу же приоткрыла тугие бедра), она лениво откинулась на спинку стула и сложила руки на коленях, не давая бедолаге Карлосу ни малейшего шанса оставить ее роскошный бюст без внимания. Карлос моментально вспотел, промямлил, что работает полицейским и живет в Техасе, и с видимым облегчением перешел к следующей «невесте». Богдана с жалостью окинула взглядом тощую невзрачную девушку – господи, и вот это вот еще на что-то надеется?

После окончания карусели гостям вечера были предложены напитки и небольшие бутерброды. Свободной непринужденной атмосферы не получилось – женихи жались кучками, словно опасались нападения, и издалека кидали призывные взгляды на потенциальных невест. А те смотрели друг на друга волком и не предпринимали никаких попыток познакомиться.

Менеджер агентства – симпатичная девушка лет тридцати – обходила потенциальных невест по очереди и о чем-то с каждой беседовала. Пока дело дошло до Богданы, та уже вся истомилась.

– Ну что там? Когда мы с Карлосом опять встретимся? – Богдана залпом выпила второй бокал шампанского, и легкие пузырьки в голове заставляли ее чувствовать себя облаком. Хотелось петь и танцевать. И жаркой ночи, чтоб не спать до утра.

– К сожалению, Карлос остановил свой выбор на другой девушке, – мягко сказала менеджер, подсаживаясь к Богдане и оценивая ее декольте. Ну что же, сразу видно – женщина в отчаянии, судя по возрасту – последний поезд. Вполне может заскочить с тем, кого она собиралась ей предложить.

– Что? – Богдана не сразу поняла, выпитое шампанское мешало мыслить ясно. – Я что, ему не понравилась?

– Нет, что вы! Как же вы можете не понравиться? – усмехнулась менеджер, но Богдана не уловила в ее реплике издевку.

– Знаете, – девушка понизила голос до интимного шепота и пододвинулась к Богдане, – только между нами. Карлос просто полицейский, и он очень молод. Зарабатывают полицейские немного, и работа у них опасная, да еще в таком криминальном штате, как Техас! Завтра его застрелят, и что вы будете делать? Вдовья пенсия – слезы. Так что это даже к лучшему, поверьте моему опыту. Я хочу предложить вам кое-что более интересное – Джорджа.

– Джорджа? – Богдана нахмурила лобик, пытаясь вспомнить, кто такой Джордж.

Менеджер помогла ей, кивнув в сторону пожилого мужчины с крашеной рыжей шевелюрой. Тот, не сводя с Богданы глаз, помахал ей рукой и широко улыбнулся, отсалютовав бокалом.

– Но он же старый, – разочарованно протянула Богдана. Пузырьки лопнули, испарились и забрали с собой приподнятое настроение.

– Ну что вы, шестьдесят четыре – это вообще не возраст для американских мужчин, у них только жизнь начинается! – бурно запротестовала менеджер. – Я вам советую сходить с ним куда-нибудь хотя бы раз и присмотреться. У него свой бизнес, много увлечений, скоро пенсия, а на пенсии американцы активно путешествуют.

– Ну не знаю, – снова протянула Богдана, сканируя потенциального жениха – такого разве Вальке покажешь? Да она просто засмеет!

– Только между нами, но мне кажется, он миллионер, – тихо прошептала менеджер Богдане на ухо. Агентство принадлежало ей, в этом бизнесе она крутилась уже десять лет и прекрасно знала – продать можно любое дерьмо, главное, правильно подобрать обертку.

– Миллионер? – глаза Богданы моментально зажглись интересом, и она еще раз внимательно посмотрела на Джорджа – ну, если его переодеть во что-нибудь поприличнее, чем рубашка с шортами, подстричь и показывать издали, может быть, и ничего.

– Хорошо, скажите ему, что я согласна на одно свидание, – тоном королевы-матери сообщила она, беря третий бокал с шампанским, салютуя им Джорджу и краем глаза наблюдая, как Карлос подходит к той самой больной мыши. Ну что же, сразу видно, что девица хроническая неудачница. На такую миллионер никогда не клюнет.

Вчерашнюю ночь она провела без сна. Сделав все возможное, чтобы успокоить Арсения, она лихорадочно думала, как поступить. Таких сумм, о которых шла речь, у нее не было. Она владела двумя небольшими магазинами антиквариата и галереей, в которой выставляла в основном современных художников. В лучшие годы она замечательно себя чувствовала, вращаясь в мире прекрасного и не отказывая себе в маленьких прихотях. Но кризис заставил затянуть пояса, и искусство пало едва ли не первой жертвой. Галерея почти не приносила дохода (хотя Семен пообещал ей выставить в музее кое-кого из ее подопечных при первой же возможности), держались они благодаря продаже антиквариата.