Страница 26 из 63
Кроме того, хотя Скитальцы и являются маленькой бунтующей сектой, несопоставимой с основными силами Бухты Сиерус, однако поддержка нескольких десятков тысяч местных не кажется мне такой уж ничтожной выгодой в нашем нынешнем положении. Пока Скитальцы уверены, что один из наших людей – их Мессия, у нас есть сильная позиция для переговоров. Например, я собираюсь лично проконтролировать, что за прибор и в каких условиях будет испытывать разумы членов нашей команды: отказ отдавать своих людей неизвестно куда, где с ними будут делать неизвестно что, кажется мне вполне естественным. Таким образом, у нас есть повод отправить делегацию к ним на базу, и внимательно там осмотреться. Как минимум – Фиррентис составит хоть какое-то представление о местных технологиях. Как максимум - обеспечит, чтобы их техноартефакт признал Верховным Связующим нужного человека из числа твоих людей. Это дало бы значимый простор для дальнейших переговоров…
- Метишь в Мессии?
- Только если другого варианта не будет. Новоизбранного лидера желательно будет оставить его благодарным подданным, а у меня другие планы на ближайшие годы. Но у меня есть на примете несколько толковых людей, которых подобная карьера вполне удовлетворит. Другой вопрос, сумеем ли мы реализовывать ожидаемую ментальную связь Мессии с его народом. Но это мы можем решить, только вдумчиво изучив и механизм действия артефакта, и природу связи, с чего и следует начинать.
Исполнение этого плана оказалось кропотливым делом. Скитальцы, не смотря на свое «пророчество», отнюдь не планировали безоглядно раскрывать хаоситам объятия и все свои дела заодно. Особенно после того, как выяснили что вышедшие из Врат – именно хаоситы. Первая делегация, прибывшая на борт «Черного Ветра», не прошла дальше посадочного трюма, а большинство ее членов просто не смогли покинуть свой транспорт: Скитальцы оказались чрезвычайно восприимчивы к эманациям Варпа, а крейсер Сахаала пропитался скверной насквозь. Ответное хаоситское посольство подбиралось уже с учетом этой восприимчивости, да и встречающая сторона знала, к чему готовиться, но несколько случайно попавшихся в переходах техников всё равно шарахнулись от гостей со стоном. Лично знакомиться с адмиралом Зо Сахаалом отправились четверо наиболее устойчивых к Варпу Скитальцев, но вести беседу смогли только двое из них, и то не сразу.
В итоге долгих переговоров было решено, что Скитальцы примут небольшую группу, в состав которой войдут предполагаемые кандидаты на роль их Связующего, а также несколько технических специалистов (Фиррентис) для обмена технологиями и несколько дипломатов – для знакомства и переговоров с правящей верхушкой сепаратистского анклава. И на одном из своих кораблей отвезут эту делегацию в свой пустотный «мир». Нюанс заключался в том, что корабли Скитальцев совершали дальние переходы с помощью телепортации между заданными точками, поэтому ни сопроводить флот гостей до своего «мира», ни хотя бы дать его реальные координаты не могли – расчетная сетка телепорт-установки никак не соотносилась со звездными картами. То есть делегация отправлялась неизвестно куда в полном отрыве от основных сил, и это, на взгляд от природы недоверчивых Повелителей Ночи, выглядело откровенной ловушкой. Но и выпускать процесс из рук, отправив к Скитальцам не особо ценных людей, Лем не желал. Сошлись на том, что улетающие возьмут с собой Варп-маяк и активируют его по прибытии на место. Но всё-таки вопрос безопасности посольства и Сахаал и его чернецы считали крайне актуальным. А Лем логично указывал, что даже серьезная группа очень подготовленных бойцов мало что может сделать на чужом корабле, если хозяева замыслят покушение – блокировке гостевого отсека и токсину в воздуховоде мало что можно противопоставить. В такой ситуации аргументом могли быть только легионеры.
- В Бухте Сиерус незнакомы с бессмертными воинами и могут не оказать им должного уважения. Мне будет крайне затруднительно вести переговоры, если кто-то из досточтимых легионеров… выразит своё неудовольствие. Кроме того, в процессе переговоров важна определенная гибкость характера, которой грозные воины не обладают. Кроме того, в случае провокации отточенные рефлексы совершенных бойцов могут оказаться на руку провокаторам…
Перечислять, чем именно присутствие легионеров будет мешать переговорам, Лем мог бы часа полтора не умолкая. Сахаал отчетливо понял это и протестующе поднял ладонь:
- Хорошо. Есть ли истинная причина?
Лем виновато пожал плечами:
- Я не знаю, что именно мне может понадобиться, может, вообще придется всем изображать ту самую ментальную связь. Своим людям я в любой момент могу сказать «лягушка» и они будут прыгать и квакать без вопросов. Для вежливых объяснений у меня может просто не быть возможности, да и не факт, что они помогут, если досточтимый легионер сочтет, что я хочу от него непотребного. Ты бы согласился взять на операцию чужака, который по определению считает тебя низшей формой жизни и подчиняться тебе не будет?
- Для начала я бы с удовольствием взглянул бы на такого! – осклабился демон-легионер. Лем вежливо улыбнулся в ответ на шутку начальства. Сам бы он с удовольствием никогда таких не видел.
- Я тебя понял, - все еще усмехаясь, кивнул Сахаал. – Митрих отпадает. Чернецов бери, они всё понимают, если надо - сделают внушение остальным.
- Мне бы очень не хотелось, чтобы кто-то кому-то делал внушения, когда мы работаем. Потом: большинство досточтимых легионеров сильно затронуты Варпом, и этим будут создавать проблему. Что касается чернецов: Унус в моё отсутствие будет нужен на «Черном Ветре». Квинквэ – кхорнит, и дипломатия ему не даётся. Кватуор излишне подозрителен, и это внесет нежелательную тональность в переговоры.
- Он будет молчать.
- Капитан, я знаю, как выразительно умеют молчать Повелители Ночи. Это я и называю нежелательной тональностью в переговорах.
Сахаал покивал с преувеличенным пониманием:
- Еще есть Дуо и Трэс, – непроизнесенное продолжение «ну, а от этих ты как отвертишься?» читалось очень явно. И во взгляде капитана Лем заметил недобрый блеск – пока еще спортивный интерес, но с намёком на фирменную для Восьмого легиона подозрительность. В то, что присутствие его клонов может тяготить человека, не имеющего злого умысла, легионер попросту не верил.
- Есть, и они – наиболее приемлемый вариант. Но я хотел бы присутствовать при том, как ты будешь им объяснять необходимость квакать по моей команде.
Неизвестно, как прошел разговор Сахаала с чернецами, но в качестве личного – статуса ради – телохранителя Лема к посольству присоединился Трэс. И Сахаал с издевательской серьезностью отнесся к пожеланию советника, в его присутствии проинструктировав клона: «скажет: «лягушка» - будешь квакать и прыгать», а Трес с такой же серьезностью пообещал: «один раз прыгну, второго не понадобится». Наличие чувства юмора у грозных легионеров Лем оценил, но оптимизма это не прибавило. Впрочем, с Трэсом, особенно в отсутствие следующих по порядку номеров собратьев, вполне можно было договориться.
***
- В общем, никаких чудес, все банально и просто, - резюмировал Лем.
Фиррентис в ответ замахал свободным мехадендритом.
- Ошибочное утверждение! Перед нами демоническая машина, идеально экранированная и исполняющая уникальную задачу. Она чудесна, небанальна, и крайне сложна! Однако - предположение - ее владельцы не согласятся на обмен. После выхода из строя клонирующей машины я испытываю периоды эмоционального состояния «печаль» из-за отсутствия действительно сложных механизмов, доступных для всестороннего исследования.
Лем меланхолично разглядывал лежащего в стеклянном саркофаге юношу. Раньше этот парень вряд ли смог бы изобразить такое выражение лица: острая смесь страдания и вдохновения то и дело сменяется то глубокой задумчивостью, то тревогой, то провидческим экстазом. Впрочем, изобразить он не мог и сейчас – Фиррентис констатировал глубокую кому. Может ли кома сочетаться с оживленной мимикой, Лем не знал и знать не хотел.