Страница 9 из 24
— Вот отстой.
Все засмеялись, а когда вернулись в дом, мы все умирали от голода.
На крыльце королева Маргарет уже приготовила для всех нас сэндвичи, и, жадно проглотив свой, я пошла принять горячий душ.
Теплая вода успокаивала, и я вспомнила, как впервые приняла душ в лазарете у Констанс, в каком была тогда восторге. Сейчас это стало обыденностью, и я уже никогда не смогу привыкнуть к обычному душу. Вымывшись, я снова вернулась мыслями к голосу Блейка.
Почему он сказал это, зачем он вложил эту мысль в мой разум? Хуже всего было то, что он точно знал, о чем я думаю.
Это не должно было произойти со мной ни сейчас, ни когда-либо. Я чувствовала себя оскорбленной, испуганной и грязной от того, что он знал об этом.
Я пыталась почувствовать его внутри себя, но ничего не получалось. Было пусто, так же, когда Кара и Люциан оставили меня.
Я выключила краны с водой, когда тепло дошло до моих костей, и обернулась мягким полотенцем.
Я надела пару дизайнерских джинсов, которые купила мне Дениз в нашу первую поездку по магазинам, красивую футболку и шлепки Бекки. Дениз — блондинка, о которой Бекки говорила сахарным голосом. Сначала я думала, что она мой единственный друг во всем этом хаосе, но когда Бекки рассказала, каких гадостей та ей наговорила, тогда я возненавидела ее ещё больше, чем Стэнли.
Все равно одежда, которую она мне подобрала, не подходила для нашего отдыха.
Я чувствовала себя так неуместно, все здесь были в летней одежде, а я выглядела как дизайнерская кукла, это была не я.
Примерно в семь начался праздничный ужин в честь моего дня рождения. Появился огромный торт, ну, не такой огромный, как прошлым вечером, но достаточно большой и просто идеальный. Я задула восемнадцать свечей, а желание, которое я загадала, было о Блейке.
Я хотела, чтобы он смирился со всем происходящим и вернулся домой ради своей семьи. Они очень скучают по нему, и я надеялась, что он это услышал.
В восемь часов Эмануэль снова вошел в столовую и хлопнул в ладоши.
— Ребята, вы готовы?
— Готовы к чему? — спросил Джордж с широкой улыбкой и посмотрел на всех нас, показав ямочки на щеках.
— Мы собираемся на вечеринку, которая проходит на яхте.
— Кто бы сомневался, — одновременно сказали Джордж и Дин.
Бекки и Сэмми хлопнули в ладоши и тихонько завизжали.
— Я только поднимусь и захвачу свою куртку, — сказала я и последовала за девчонками наверх, где находились все наши комнаты.
Когда мы добрались до причала, где ждала яхта, я заметила маленькие китайские фонарики, висевшие сзади.
Эмануэль всем нам подавал руку, когда мы забирались на громадную яхту. У меня снова затрепетало в животе, когда его ладони коснулись моих. Они были тёплыми и мягкими, чего я бы никогда не смогла себе вообразить, глядя на его настолько противоположную драконью форму.
Хотя опять же, Джордж мог выдыхать молнии, он тоже всегда был теплым.
Он подарил мне свою супер улыбку, на которую я ответила тем же, и зашёл внутрь.
Джордж и Дин ухмыльнулись друг другу и радостно загудели, увидев на столе восемнадцать огромных стопок, наполненных крепким алкоголем, и бутылку Огненного Порошка рядом с тарелками с едой.
Эмануэль распахнул дверь, но не стал входить, и я увидела, как его массивная фигура направилась к передней части яхты, где, как я полагала, находилось машинное отделение.
— За Елену, пусть у тебя будет больше дней рождения, чем мы сможем сосчитать, а ещё будь самой лучшей чертовой принцессой из всех, что видел этот мир, — сказал Джордж, поняв свою стопку.
Бекки взяла по одной для меня и себя, Дин и Сэмми уже держали в руках свои стопки. Мы запрокинули содержимое в свои рты, и я закашлялась, потому что алкоголь обжёг горло.
Все рассеялись, а Бекки легонько постучала меня по спине.
— Это… — закашляла я снова, — отвратительно.
— Ой, да ладно, Елена. У тебя день рождения, тебе надо расслабиться, — сказала Бекки, протягивая мне ещё одну порцию.
Себе она тоже взяла, остальные сделали так же.
— За дружбу. Пусть она длится до тех пор, пока мы не станем старыми пердунами, не соображающими, с кем они говорят, и бесящими друг друга до чёртиков, пока смерть не разлучит нас, — произнесла она, и я не смогла не рассмеяться.
Мы выпили ещё по одной, горло снова обожгло, но не так, как в первый раз.
— А теперь — вечеринка! — заорал Джордж и нажал на кнопку в стене. Музыка зазвучала со всех сторон, а свет стал приглушённым. С потолка опустился огромный зеркальный шар.
Я засмеялась, когда все начали танцевать, и, не успев ничего понять, я сама к ним присоединилась.
Вскоре от отдающейся во всем теле музыки я почувствовала головокружение. Я раньше никогда столько не пила, поэтому пошла посидеть снаружи. Перед глазами все немного плыло, и мне это совсем не нравилось. «Расслабиться,» — сказала Бекки, но мне не нравилось, когда я не контролировала себя, меня раздражало, что мысли улетучивались, и я ни на чём не могла сконцентрироваться.
Смешалось всё.
Я откинула голову на спинку дивана и стала смотреть на звёзды. Они так красиво сияли. Я скучала по полетам рядом с ними, по рассеканию воздуха, по ветру, ерошащему чешую, и… я закрыла глаза, потому что на них навернулись слезы по Каре.
Как бы я хотела, чтобы она была рядом.
Я постоянно задавалась вопросом, как бы выглядел ее человеческий облик, если бы Тания, ее мать, не пожертвовала своей дочерью, чтобы спасти мою жизнь.
Дедуля объяснил мне все, хотя понимания его объяснения не добавили. Как у меня могла сохраниться человеческая форма, если человеческая форма Кары погибла?
— Все очень просто, — сказал он, — Кара тогда ещё не обрела свой человеческий облик, и твоя человеческая суть возобладала над ней.
Так что она бы автоматически погибла, когда бы пришло время обретать человеческую форму. Она жила с моей сущностью в себе, словно со смертельным вирусом.
Парой минут позже меня нашла Сэмми, она принесла ещё выпивки, но я больше не могла пить, так что она выпила за меня, притворившись мною. Я засмеялась, когда она якобы подбодрила меня, остальные в каюте присоединились к тосту. Я улыбнулась ей и была бесконечно благодарна за то, что она дала возможность посидеть здесь ещё. Когда она снова вышла, то прихватила с собой бутылку воды.
— Все будет хорошо, — улыбнулась она.
— Как это может им нравиться? Мне жутко неприятно это чувство. Голова идёт кругом, тело обмякло… — я засмеялась, — и почему-то все кажется смешным.
Она рассмеялась из-за меня.
— Это черкруто, ага?
Я снова засмеялась и проследила за ней, когда она пошла обратно.
Вода так приятно освежала, я задержала ее во рту и снова взглянула на звёзды. Они казались такими близкими, что можно достать рукой, но, когда я попробовала сделать это, рука просто потрогала воздух.
Я захихикала и легонько тряхнула головой, надеясь, что это поможет вернуть все на свои места.
— Можно? — голос Эмануэля раздался рядом со мной. Я посмотрела на него, не поднимая головы от дивана, и кивнула.
Он хмыкнул и сел рядом.
— На вечеринке слишком много народа?
Я рассмеялась.
— Нет, это все алкоголь.
— Тебе восемнадцать, Елена, обещаю, что никто тебя здесь не побеспокоит.
Я одарила его взглядом.
— Папарацци повсюду, но сегодня мне нет до них дела, — уверенно сказал я.
— Правильный настрой, — сказал он и откинулся назад, чтобы тоже посмотреть на звезды.
Некоторое время было тихо.
— Можно задать вопрос? — я нарушила тишину.
— Конечно.
— Сколько тебе лет?
Он снова хмыкнул.
— Чрезвычайно стар, — ответил он.
— Да ладно, я не упала в обморок, когда Мастер Лонгвей назвал свой возраст.
— Мне почти четыреста лет.
— Боже, да ты стар, — пошутила я, и мы оба рассмеялись. — Так как ты познакомился с королем Гельмутом?