Побег в замужество

– Да, только приступил к практике, и вот, бегаю.

– Бегаешь?

– А то как! – ухмыльнулся парень, и лицо его озарила приветливая и искренняя улыбка. – Врач ведь должен быть в первую очередь здоровым сам, а то кто же к нему пойдет, к больному? А я вот… часто простужаюсь, поэтому и решил тренироваться!

– Впервые о таком слышу, – я тоже улыбнулась в ответ. – Даже странно слышать.

– Да что ж тут странного? – важно подбоченился Аделард. – Если ты вот, например, желаешь быть красивой, то что, разве не умываешься каждый день, а то и по нескольку раз за день?

– Умываюсь, – вздохнула я, вспомнив о том, почему я тут оказалась, и что мне следует, наверное, идти дальше.

– Ты отчего-то бледна, – заботливо взяв из моих рук чемодан (я даже не подумала сопротивляться, стояла, словно истукан), сказал парень. – Так куда идешь на ночь глядя?

– Честно?

– Ну да!

– Сама не знаю…

– Не понял? И все-таки с тобой что-то стряслось… Говори, может быть, я чем-то смогу помочь.

– Да чем же ты можешь мне помочь, наивный?! – воскликнула я, а из глаз моих в ту же минуту хлынули слезы. – Но если хочешь знать…

– Да, конечно же, хочу.

– Меня зовут Зузунда Амбр, я – дочь потаскуньи, и вот сегодня, меньше часа назад, приняла первого своего клиента, то есть, отдалась ему за деньги! Но мне это невыносимо, я не хочу этим заниматься всю жизнь, совершенно не хочу! Я люблю и умею шить, вот только мать мне не позволит, да и … у нас нет денег, чтобы я начала свое дело!

– И ты решила просто уйти?

– Да, я убежала из дому.

– И что, у тебя есть кто-то, к кому ты идешь?

– Никого нет!

– Все понятно… – выдохнул Аделард. – Я тоже когда-то был таким же. И как же мы с тобой похожи!

– Что? И твои родители тоже… этим занимались?

– Нет, я не о том, – искренне расхохотался парень. – Я – круглый сирота, выросший в приюте. Маленьким меня отдали в услужение к конюху, чтобы я зарабатывал себе на жизнь и учился ходить за животными, убирался у них. Но я всегда мечтал быть врачом, поэтому в свободное от работы время бегал в ближайшую аптеку и напрашивался быть чем-то полезным там. Иногда я просто валился от усталости, но все-таки не упускал возможности помыть аптекарю пол, вычистить камин или растереть какой-то порошок. Это уже старый мой благодетель позволял мне делать позже. Добрый и чуткий, он забрал меня к себе и обучил всему, что знал сам. А потом щедро оплатил дальнейшую учебу… Я называю его отцом, хоть метр Дидье и был для меня чужим человеком. Вот только у него самого не было детей, поэтому в свой последний час он завещал мне свою аптеку, и вот – недавно я смог даже открыть частную практику. А мне уже двадцать пять лет!

– И что, ты женат? – с изумлением выслушав его рассказ и прикинув в уме: почему же я сама не додумалась до того, чтобы брать заказы и начать шить за деньги прежде, чем смогу открыть швейную, словно очнулась. Глядя на улыбчивое лицо Аделарда, я также не могла бы поверить, что он не мой ровесник, так молодо выглядел парень. К тому же его нелепый наряд…

– Нет, не успел еще, – тряхнув моим чемоданом, парень непреднамеренно его открыл. И тут тряпье, а вместе с ним и куклы посыпались просто на траву.

– Ах, что же ты наделал! – вскричала я, бросаясь подбирать вещи. Аделард тоже присел, да так неловко, что мы столкнулись лбами, больно ударившись.

– Ой, извини, я ведь ненарочно, – пробормотал парень, быстро собирая платья. – А это что, твои?

– А то чьи же, – выхватив одну из кукол, я как можно быстрей спрятала ее внутрь чемодана. Щелкнул замок.

– Где покупала? Красивые такие, словно живые.

– Нигде не покупала, сама шила, – засмущалась я, потому что раньше никому не показывала своих изделий, решив, что это ребячество и даже стыдно будет, когда узнают, что такая взрослая девушка забавляется ерундой.

– Вот здорово! Да ты мастерица!

– И платья тоже мои…

– Ух ты! А знаешь что, Зузу, а пошли-ка жить ко мне? – предложил вдруг Аделард. – Как я понял, ты решила погубить себя, раз отправилась в такой опасный путь неизвестно куда. Так не лучше ли будет, если ты сначала устроишься у меня работать, а потом, может быть…

– Я согласна, – ощущая, как некая пелена отползает от меня прочь, быстро сказала я.

– Тогда пойдем? Давай свой чемодан, в этот раз я его не уроню.

Глава 3

Итак, моя маменька даже не подозревала, куда же сгинула ее дочь.

А я, с тех пор, как поселилась в уютном двухэтажном домике Аделарда Минкуса (на первом этаже была аптека и приемный покой), ни разу не наведала ее и даже не подходила близко к тем местам, где могла бы ее встретить.

Дни мои проходили в приятных хлопотах. Поутру я готовила завтрак, убиралась, потом занималась своей обычной работой, к которой уже привыкла дома – шила платья, а также куклы. Но теперь для своей работы я использовала новые ткани, которые покупал мне Аделард, а также превосходную фурнитуру. Также в аптеке он выделил для меня уголок, в котором я выставляла на полках свои товары. И от покупателей отбоя не было. Так что пора было подумать о том, чтобы выделить мне полноценное помещение.

– Да, куклы идут хорошо, – радостно хлопоча на кухне, говорила я своему будущему мужу, – но и на платья спрос вырос, так что пора расширяться.

Первая близость между нами была всего лишь через неделю после того, как Аделард привел меня к себе в дом.

Поначалу я дичилась парня из-за той психологической травмы, которую получила с первым своим клиентом. Но чуткий и умелый, к тому же лекарь, Аделард сумел расположить меня к себе настолько, что я сама пришла к нему в одну из ночей, когда за окнами разыгралась гроза, и молнии, сверкая, просто-таки ослепляли меня, гром же несказанно пугал.

– Что с тобой, Зузу? Ты вся дрожишь, – когда я прибежала, посреди ночи, босая, в длинной белой ночнушке до пят к нему в комнату и с ходу прыгнула в постель, парень нежно обнял меня и прижал к себе, погладил по волосам.

Я же ощутила возле него такой уют, такую теплоту и заботу, что, не контролируя, что делаю, тоже обвила его руками. И каким же было мое удивление, когда ощутила, что Аделард полностью голый! Отпрянув, в свете новой ярчайшей вспышки, я увидела его тело. Оно было сильным и красивым, не то что у подлого Бенджамина, так бессовестно купившего мою девственность. Тот мужчина был немного рыхлый, кожа его была дряблой, а дыхание несвежим. Против него Аделард был сущий бог. Нежно проведя рукой во его крепкому торсу, я легонько сжала упругий бицепс, потом опустила ладонь на грудь, на живот, чуть ниже…

– Ты этого хочешь, Зузу? – срывающимся голосом спросил парень.

– А ты?

– Я не смею тебя просить. Но… Ты мне нравишься, конечно, и я бы хотел. Ты такая красивая, хрупкая, изящная, беззащитная, и я боюсь, что еще рано…

– Ты не понимаешь, я сама к тебе пришла, – прошептала я, бережно прикасаясь рукой к его мужскому естеству, которое, вздрогнув, начало постепенно наливаться, становиться твердым.

– Но я не хочу, чтобы это случилось лишь только из благодарности за то, что я помог тебе, – охрипшим шепотом ответил Аделард. – Увидев тебя впервые, я был поражен. Еще тогда, в первые мгновения, не зная, кто ты, я решил, что мы непременно должны быть вместе, и я даже не надеялся… ах…

– Не только из благодарности, – рукой поглаживая член, я нежно приникла к его груди губами, пробежалась по коже торопливыми поцелуями, лизнула сосок.

– Ну, если так… Я сойду с ума, если так…

– Я хочу, чтобы это был ты, – опускаясь все ниже, я отчего-то захотела поцеловать именно то место, на котором было сосредоточено столько внимания, потому что именно при помощи его совершалось тайное действо, именуемое плотской любовью.

– Ты чудо… Любимая моя, – выгнувшись дугой, стонал парень, молодой мужчина, которому я решила отдаться сама, по своей воле.

Просто потому, что нас свела судьба. Пусть случайно, пусть и при таких сложных обстоятельствах. Но все же – теперь мы жили вместе, под одной крышей, между нами были теплые и доверительные отношения. Да, я была еще слишком юной, неопытной, вот только я решила раз и навсегда, что не буду искать никого другого, и если Аделард примет меня, полюбит, то я стану только его – на всю жизнь. И что мне до того, что где-то, возможно, есть и другие мужчины, намного лучше, богаче, умнее. Хотя – кто бы мог сравниться с этим целеустремленным, живым, отзывчивым, честным, успешным, таким красивым парнем. И я влюбилась. Впервые в жизни и мгновенно, как только переступила порог его дома. Так отчего же мне было не подарить ему свое тело, не порадовать саму себя ощущением близости родного человека? И когда Аделард не отверг мои ласки, принял меня, к тому же признался в том, настолько я дорога ему,… могли ли быть какие-то препятствия, ограничения, стыдливость?