Страница 11 из 27
— Что это? — слегка удивившись, Учиха посмотрел на предмет, что Наруто ему протягивала.
— Это, твое личное дело, здесь все и про Карин Уздумаки тоже. И про Саске, ты думал, мы берем в отдел кого попало, — она достала сигареты и закурила, вовсе не стесняясь, того, что рядом стоит Учиха.
Открыв папку, брюнет побледнел, ведь там, на бумаги была описана вся его жизнь от рождения, до момента как он попал в поле зрения отдела. На последнем листике стояла огромная алого цвета, печать со словом «Одобрено».
— Значит, и про Улькиорру, тоже…
— Да, но только про него все у Нелл, мы ведь ваши как бы кураторы. Мы координируем и руководим вами, толкаем в нужном направлении и отчитываемся, в случае провала вас обоих ликвидируют и исполнят уже вынесенный приговор.
— Зачем ты все это мне рассказываешь? — Итачи не мог понять, какую игру ведет эта блондинка. Но вместо ответа, Наруто лишь улыбнулась и, подойдя очень близко, поцеловала мужчину в губы, так страстно и грубо, словно она была вовсе не девушкой.
— Это потому что я тебе доверяю — отстранившись, произнесла она. И именно в этот момент к дому подъехал черным мерседес из которого вышел Шиффер.
========== Дело Учих (Часть 3) ==========
Несколько лет назад Калифорния, округ Сан-Марино
Очередная доза, игла медленно входит под кожу, пробивая вену и оставляя очередной след от инъекции. Тяжелый вздох, судорога проходит по всему телу, а затем наступает некая эйфория, разум затуманивается, и боль от укола уходит на второй план. Сейчас это не так важно, ему хорошо — и это главное, ломка проходит, сознание заволакивает туман, воображение рисует радужные картины из несуществующей реальности. Реальности, что существует только у него в голове. Учиха младший медленно опускается на продавленный пахнущий мочой и спермой диван. Ему сейчас хорошо, как никогда. Так хорошо ему не было даже после прошлой дозы, мышцы расслабляются, тепло медленно расползается по телу, так же быстро и легко, как наркотик растворяется в крови, распространяется по всему организму.
И хоть эти сволочи не давали ему наркотик регулярно, а всего лишь раз через три-четыре дня. Саске даже это устраивало. Прошлая его попытка завязать с этим пагубным делом чуть не закончилась для подростка суицидом. Он порезал себе верны, не поперек, а вдоль, а виной тому глюки, пойманные из-за сильной ломки.
Он видел червей, что ползали под его кожей, видел как они шевелятся. Ощущал боль, как вены на худых, бледных руках оживают сами по себе, превращаясь в сине-зеленых червей и сколопендр с кучей маленьких ножек, медленно передвигающихся и извивающихся под кожей.
«Они хотят сожрать меня изнутри, их нужно достать, сейчас же достать!» — он стал расцарапывать свои руки до крови, но черви все глубже заседали у него под кожей. Просверливая маленькие дырочки уже в мягких тканях, мышцах, устремляясь как можно быстрей добраться до кости. И вот тогда он взял в руки кухонный нож… Его спасло только то, что с работы вовремя вернулась Карин. Заставшая его за разрезанием собственной плоти, девушка не медля вызвала скорую. Но по выписке из больницы его ждали совсем не калифорнийское солнце, друзья-нарики и новые дозы, а психиатрическое отделение, в котором он проторчал не один месяц, пытаясь избавиться от своей зависимости. Поначалу это не помогло, он дважды сбегал, но каждый раз его ловили и возвращали. Он сидел в изоляторе по двое-трое суток в смирительной рубашке, долбясь головой об стену. Ему кололи сильнейшие успокоительные; и вот спустя первые три месяца после инцидента с червями, ему стало легче, ломка отпустила. Он стал нормально питаться, снова стал набирать вес и потихоньку походить на человека. Удзумаки почти каждый день у него бывала, и поначалу Учиха младший не хотел видеть девушку категорически, обвиняя, что из-за нее он оказался здесь, она сдала его, и тому подобное.
— Разве ты не понимаешь, тебе нужна помощь. И если бы не Итачи… — когда речь зашла о брате, Саске затихал, его лицо становилось пунцовым. На висках выступали вены, а взгляд был почти безумным.
— Не говори мне про этого ублюдка… никогда, слышишь, не упоминай его имени в моем присутствии? Санитары тут же уволакивали его, а он вырывался из их рук, пытаясь достать до лица девушки, словно хотел порвать ее в клочья.
— Вы видите, состояние пока не стабильно он опасен как для себя, так и для общества, есть конечно улучшение, но вам лучше повременить со свиданиями, похоже он еще не готов ко встречам с вами, — врач запретил им видится и просил девушку пока не приходить.
Затем была долгая недели в изоляторе, он отказывался от еды, в итоге после выходя из изолятора сильно исхудал. А потом пришло смирение, буйность прошла, он стал выжидать, покорно выполняя все указание врачей. Он ждал выхода из этих белоснежных стен, и мести, конечно, он хотел мести. Вот только кому именно мстить из этих двоих первым… он пока не решил для себя, что брат, что Карин, заслуживали медленной и мучительной смерти, но кому из них умереть первым? Слишком сложный и одновременно слишком легкий для него вопрос.
Прошел месяц, его выпустили, но приставили офицера, как надзирателя, к которому Саске приходилось наведываться каждую неделю, за ним наблюдали, он чувствовал как иногда за ним следовала машина, с противоположной стороны улицы, иногда Учиха младший ловил на себе взгляд, или чувствовал его своим затылком, но засечь следящего ему так ни разу и не удалось. Хоть в том, что это был коп, Саске был уверен на все сто. После той работы, после того проклятого задания. Его жизнь пошла под откос. И всему виной Аники.
Итачи, вот кого хотел бы раздавить Саске в первую очередь, но и тут ему не повезло, брат попался, его Аники поймали на том опасном деле, из-за которого сломалась жизнь малолетнего Саске. Ему грозила смертная казнь или пожизненное, брюнет не сильно вникал в подробности дела, но то, что старший Учиха теперь для него недоступен… и о мести придется забыть, ему было понятно. И все же он не собирался спускать все это на самотек. Помимо Аники была еще и Карин, и если он не может достать до брата, значит, можно будет рассчитаться хотя бы с ней.
***
3 года и 7 месяцев назад. Школа Дистрикт, округ Сан-марино штат Калифорния.
— Я бы хотел попросить вас, освободить Учиху Саске от занятий, под мою ответственность, — Итачи сидел в кресле директора Стива Николсона, скрестив руки на груди и вежливо улыбаясь. Обаяние — всегда было коньком Учих, особенно умело пускать его в ход умел Итачи. Мужчина, сидел в расслабленной позе, откинувшись на спинку, широкого деревянного кресла, покрытого лаком и поблескивающего в лучах утреннего солнца, что хорошо освещало кабинет директора.
Стив Николсон был порядочными гражданином, исправно платящем налог в срок, ни разу не привлекавшийся ни к уголовной, ни к административной ответственностям, о старшем Учихе был наслышан. Особых заслуг пока парень в полиции не имел, но его талант к раскрытию запутанных дел был подмечен уже не раз. Николсон и сам имел случай на практике проверить слухи об интуиции, особом чутье, что обладал брюнет, и потому можно сказать сам директор школы, в которой учился Учиха Саске, был перед старшим Учихой можно сказать в долгу. Но все-таки, причину, почему Саске должен пропускать занятия, ему бы хотелось знать.
— Для начала, я хотел бы знать причину…
— Поймите, — перебил его брюнет, улыбка с лица Учихи старшего тут же исчезла. — Наши родители погибли очень рано, и ответственность за Саске я несу почти с четырнадцати лет, мне рано пришлось узнать о прелестях и тяготах взрослой жизни… и повзрослеть тоже пришлось рано. А дело касающееся его пропуском уроков на этот ближайший месяц, что ж ответственность за это я беру полностью на себя, нам нужно посетить могилы наших родителей, на которых мы не были уже более трех лет, я все время пропадаю на работе. Саске с головой погружен в учебу, тем более мне дали отпуск. После недавнего ранения. Полученного во время очередного задания. О деталях которого распространяться я не в праве, — уж врать правдоподобно Итачи умел еще с малых лет… Это было своего рода его врожденным даром, без которого не могла уже обойтись его повседневная жизнь. — А потому я решил, что проведать могилы наших родителей без Саске будет как бы не правильно, и хотел бы вас предупредить и договориться о формальностях, заполнения нужных бумаг, заявлений и тому подобного.