Страница 108 из 146
Лекс рассказывал и рассказывал, переключаясь с Ориона на Кассиопею, затем на её дочь Андромеду, после на псов, большого и малого… Упомянул и Гидру, и Волосы Вероники, и даже неведомого Виктору Волопаса, который при жизни был обычным парнем Аркадом, сыном нимфы Каллисто, по ошибке затравившим на охоте мать, превращённую Герой в медведицу.
— Я смотрю, веселых историй на небе мало… И в большинстве смертей виновата Гера.
— Да, баба была не промах. Зато благодаря ей на небе столько интересных наименований, а в мифологии столько увлекательных историй. Знаешь, врут те, кто говорят, что историю творят великие завоеватели и полководцы. На самом деле историю творят женщины, ради которых или назло которым эти самые завоеватели и полководцы творили свои великие дела. Взять того же Александра Македонского. Если бы не его мать… Кто знает, кем бы он стал?
— Ассоциируешь себя с Македонским?
— Я? — искренне удивившись, через секунду парень расхохотался. — Уво-о-оль! Ещё чего не хватало! Нет, я не так амбициозен и властолюбив. Мне хватает моего маленького болотца и всего одной подопечной. Да и матушка моя совсем не такая, какой была Олимпиада… Ты был с ней знаком?
— С Дианой Энсом? Конечно. Да, она очень мягкая и женственная. О таких женщинах поют серенады и слагают романтические баллады. Ты точно не в неё.
— Да, не в неё. Мама хорошая… — припоминая заботливый и всё понимающий взгляд Дианы Энсом, единственной женщины, которую он уважал, парень немного грустно улыбнулся. — И если бы не авиакатастрофа два года назад, то она бы до сих пор была с нами. Знаешь, после того дня я возненавидел самолеты. Этот перелет — первый за почти пять лет…
— Бывает, что наши близкие уходят и мы не всегда можем препятствовать этому. Такова жизнь.
— Да, такова жизнь, — тихо повторив, Лекс прикрыл глаза. За те полтора года, что он знал Диану, он успел к ней привязаться и в какой-то мере полюбить. Женщину, которая первая после отца была их опорой и защитой. Женщина, которая лично оторвала голову старшему брату Ирвина, когда стало ясно, что он был в курсе планов заговорщиков и поставлял им оружие, а затем пришла к нему и лично выхаживала, пока он не поправился окончательно, не подпуская к нему никого, даже телохранителей. Женщина, которая погибла потому, что в авиакатастрофах не выживают даже вампиры. — Ладно, давай не будем о мёртвых. Пусть земля им будет пухом. Давай о живых. Всё забываю спросить — вы Вадима грохнули или этот мудак ещё жив?
— Когда мы улетали, был ещё жив, — не очень довольно кивнул Виктор. — Мы сдали его бригаде Алексея. В ту ночь, мы присутствовали на допросе и ведьмак рассказал довольно интересные вещи, так что пришлось передать его в ведение Центрального Совета. Поверь, я сам не рад и предпочел бы уничтожить его ещё там, в его квартире. Кстати по твоему делу он оказался довольно чист, если не считать запрещенных зелий и попытки убийства по неосторожности…
— А в чём тогда суть?
— Парнишка оказался киллером. Профессиональным, заметь. Ему грозит вышка, но прежде Алексей со товарищи выпотрошат его подчистую, чтобы знать, кого ловить дальше.
— Да-а-а… Нет, бабы зло. Если бы его батя не приказал ему провернуть это дельце с приворотом и дальнейшей женитьбой, гулял бы ещё Вадимка лет двести, не заморачиваясь.
— Тебе его жаль?
— Нисколько. Знаешь, я не привык жалеть тех, кто по тем или иным причинам меня убивает. Как-то неприятно, знаешь ли…
— Понимаю, — иронично хмыкнув в ухо, чем вызвал неуместные мурашки по юному телу вампира, Виктор повел плечами. — Замёрз?
— Да, похолодало…
— Плед или что погорячее?
— Уймись, кабальеро, — незлобно улыбнувшись, Лекс чуть поелозил, чтобы устроиться поудобнее. — Погорячее будет после свадьбы.
— А когда будет свадьба?
— Свадьба… — задумчивый шепот заставил демона напрячь слух, но продолжение было совсем не таким, каким бы хотелось: — Когда-нибудь она точно будет. Я ж не буду вечно в евнухах числиться. На баб не стоит, а с эротичными снами если и есть удовольствие, то совсем не в тех объёмах…
— Так может… — теплое дыхание снова пришлось в то же чувствительное место уха и мурашки стали ещё больше, многочисленнее и нахальнее.
— Вик! Кто мне обещал?
— А я держу себя в руках. Заметь.
Хотя чем дальше, тем тяжелее это давалось.
— Эх, Витюш… — с досадой покачав головой, потому что уже успел почуять под собой нечто горячее и твёрдое, с головой выдающее истинные желания демона, вампир вздохнул. — Вот зачем всё усложнять?
— Ну, простите! Вообще-то я взрослый мужик и желания у меня взрослые!
— Желание трахнуть парня?
— А со спины ты на парня вообще не похож…
— Ну, тебя, — недовольно буркнув, уже второй раз за эти две недели Лекс осознал одну простую истину — безопасны демоны лишь днем и при посторонних. Ночью и наедине они опасны так, как не каждая ядовитая тварь.
Причем прежде всего не ядовитостью, а доступностью. Ведь что стоит ему чуть поддаться, согласиться и получить всё и даже больше? Да вообще ничего не стоит!