Страница 8 из 11
Двенадцатилетний рекорд Щедрина нелегко побить, но Карлу Брюллову удалось! Свою пенсионерскую поездку он продлил на целых тринадцать лет, получая финансовую поддержку не от Академии, а от нового Общества поощрения художников. Общество направляло в Италию лучших мастеров, чтобы они учились, смотрели, перенимали, а по возвращении на родину рассказывали о своем опыте и вдохновляли коллег.
Вместе с золотой медалью Карл Брюллов получил предложение римских каникул. Но мастер категорично заявил, что никуда не поедет без брата. Требование удовлетворили, часть пути в Рим Александр и Карл проделали по морю. Потом были Кенигсберг, Берлин, Мюнхен, Дрезден, Венеция, Пиза… Дорога в итальянскую столицу заняла около восьми месяцев.
Карл Брюллов был весьма необычным пенсионером. Мастер прекрасно владел немецким и французским – предрасположенность к языкам помогла ему быстро заговорить на итальянском. Он был потрясающе коммуникабельным человеком и легко вписался в общество – Брюллов умел очаровывать людей и в любой компании оказывался в центре внимания. После создания копии с «Афинской школы» Рафаэля его талант стал очевиден для местных: посыпались заказы. Вот что художник писал родителям в Санкт-Петербург о своей жизни на виа Систина:
«Из нашего дома можно видеть Древний Рим, где Колизей, хотя разрушенный, но прекрасный, заставляет забывать все окружающее, чтобы смотреть на него. Наш дом разделен от папского только одной стеной и маленьким переулком, посему мы можем видеть очень хорошо папский сад, где деревья, покрытые апельсинами, и трава гораздо зеленее, нежели летом, заставляют нас забывать, что уже январь месяц…»
Неудивительно, что художник не хотел возвращаться домой!
К. П. Брюллов. «Копия с фрески Рафаэля «Афинская школа»». 1824–1828 гг. Музей Российской академии художеств, Санкт-Петербург
Почему римская живопись Брюллова покоряла россиян? В Риме он, по примеру итальянских коллег, начал писать жанровые сценки. До этого в русском искусстве такого не было. Поэтому, когда на родине публика увидела «Итальянское утро», где молодая женщина, приспустив платье, умывается, залитая солнцем, все ахнули. Это было нечто – глоток свежего воздуха.
Все бы хорошо, но Брюллова посылали в Италию не ради милых картинок. От него ждали чего-то масштабного, монументального, основанного на мифологическом или историческом сюжете. Художник никак не мог поймать идею, но судьба давно плела канал для ее передачи…
Александр Брюллов увлекался археологией. Находясь на раскопках в городе Помпеи, он предложил Карлу взять за основу масштабной работы историю гибели древнего города в результате извержения вулкана.
Несмотря на исторический сюжет, картина «Последний день Помпеи» стала олицетворением актуальных настроений в обществе. Художники-пенсионеры собирались в кафе и обсуждали новости: на родине случилось восстание декабристов, которое подавили. Надежды прогрессивного общества на перемены, в частности на отмену крепостного права, были разрушены. В воздухе витало ощущение краха ожиданий. Плюс ко всему в Италии тоже царила нестабильная революционная обстановка.
К. П. Брюллов. «Последний день Помпеи». 1830-е гг. Государственный Русский музей, Санкт-Петербург
В Санкт-Петербурге все были настолько впечатлены полотном, что выставили его в Академии художеств как руководство для начинающих живописцев. После открытия Русского музея картина переехала в его зал и стала доступна широкой публике. В горячо любимой Италии Брюллову присудили звания почетного академика Миланской, Болонской и Флорентийской академий. С новой картиной он ездил по городам на «гастроли». Надо сказать, до распространения кинематографа картины маслом выполняли роль фильмов: их смотрели долго, не отвлекаясь, обсуждая.
В чем особенность академической живописи? В ней все построено, как на театральной сцене, а важные детали и образы будто подсвечены софитами. Посмотрите на «Последний день Помпеи»: кажется, что здесь есть кулисы, а где-то вне поля зрения сидит осветитель, направляющий свет на ключевых актеров. В центре сцены – женщина, которая лежит на земле рядом с ребенком. Она очень ярко подсвечена, а углы, напротив, затемнены.
Персонажи полотна разделены на группы. Мама в беспокойстве обнимает дочь, родители прикрывают ребенка своей одеждой, сыновья несут отца… Структура понятна и выверена. Так зрителю легче считывать маленькие истории, из которых соткано большое полотно.
«Последний день Помпеи» везде встречали музыкой и аплодисментами. Брюллова носили по улицам на руках, ему посвящали стихи. Художник затмил всех своих итальянских коллег того времени. Но и родина о своем сыне не забывала. Спустя тринадцать лет его обязали вернуться домой. Новый январь он встречал не с апельсинами зимой, а посреди наших суровых морозов. Однако если вы думаете, что Брюллов провел в Европе слишком много времени, то один из его коллег побил этот рекорд.
Александр Иванов попал в Италию пенсионером Академии и остался почти на тридцать лет – что в пять-десять раз больше привычного срока! На три года в Италию посылали мастеров жанровой и пейзажной живописи, на шесть – баталистов, скульпторов и тех, кто занимался мифологически-исторической картиной.
В чем же секрет Иванова? Сегодня его бы назвали отличным менеджером долгосрочного проекта.
Прибыв в Италию, Иванов задумал создать произведение, которое перевернет всю историю искусства, расскажет о самом важном моменте в истории человечества – о приходе Мессии. Для подготовки почвы он написал «Явление Христа Марии Магдалине после воскресения» и послал ее в Академию. Все были в восторге. Раздразнив аппетит экспертов, мастер заявил: «Я собираюсь делать большой проект – на ту же тему, но еще масштабнее». Под это дело он выбил дополнительное финансирование и время. Так повторялось несколько раз.
А. А. Иванов. «Явление Христа Марии Магдалине после воскресения». 1835 г. Государственный Русский музей, Санкт-Петербург
Слухи о масштабном замысле Иванова долетели до самого императора. Путешествуя по Италии, Николай I посетил художника в мастерской, выстроенной специально для картины – полотно размером 5,40 на 7,50 метров вместит не каждая комната. Император одобрил работу Иванова и постановил, что по окончанию проекта тот должен вернуться в Россию и заняться полотном на тему Крещения Святой Руси князем Владимиром. Иванова абсолютно не интересовали эти материальные мирские вещи. Он хотел показать человечеству самый важный момент в истории – когда явился Иисус.
Кстати, первые пять лет Иванов никого не пускал в свою гигантскую мастерскую, что поджигало фитиль взрывного итальянского любопытства. Невольно мастер сделал удивительный пиар-ход: когда он наконец открыл двери, утомленная неизвестностью толпа ринулась смотреть полотно.
«Явление Христа народу» Иванов писал около двадцати лет, тщательно прорабатывая образы. Он ходил в синагоги, смотрел на евреев, просил некоторых ему позировать, создавал наброски в Понтийских болотах. Сохранившиеся подготовительные рисунки поражают невероятной красотой!
А. А. Иванов. «Явление Христа народу». 1837 г. Государственная Третьяковская галерея, Москва
Закончив писать «Явление Христа народу» в 1857 году, мастер стал ломать голову над транспортировкой работы из Италии в Россию. Новость о скором прибытии полотна быстро разлетелась: публика помнила «Последний день Помпеи» Брюллова и жаждала нового «блокбастера». Но получила нечто другое. Картина Иванова – не блокбастер, не экшн, а глубокая работа души.