Лабиринт призраков

Сторож ограничился жестом, указав пальцем на небо, прихватил лестницу и зашагал к следующему фонарю. Фермин помедлил, созерцая удивительное зрелище: как бульвар Рамбла постепенно погружается в темноту. В окрестных кафе и магазинах закрывались двери, и фасады домов тускнели и выцветали, когда их касалось дыхание бледной луны. Вскоре он возобновил путь, чувствуя себя немного неуютно. Его внимание привлекла процессия, похожая на организованное ночное шествие. Люди с узелками и одеялами в руках, группами и поодиночке, направлялись к входу в метро. Одни несли зажженные свечи и фонарики, другие передвигались в темноте. Когда Фермин проходил мимо лестницы, ведущей в подземку, его взгляд выхватил в толпе мальчика лет пяти. Ребенок цеплялся за руку матери или бабушки – в скудном освещении все лица казались постаревшими раньше срока. Фермин хотел ободряюще подмигнуть ему, но малыш не сводил глаз с неба. Он уставился на пелену туч, сгущавшихся на горизонте, словно пытаясь различить нечто, скрытое за темным клубившимся занавесом. Фермин проследил за направлением его взгляда и почувствовал мимолетное прикосновение пропахшего фосфором и сгоревшим деревом холодного ветра, начинавшего подметать улицы города. Перед тем как мать увлекла ребенка по ступеням вниз, в тоннель метро, он неожиданно повернулся к Фермину, и у того кровь застыла в жилах. В глазах пятилетнего мальчика отражались слепой страх и безысходность древнего старика. Фермин опустил голову и двинулся дальше, едва не столкнувшись с жандармом, который патрулировал вход в метро. Тот ткнул в него пальцем:

– Если вы сейчас уйдете, потом не останется места. Убежища переполнены.

Фермин кивнул, однако прибавил шаг. Он держал путь вглубь Барселоны, превратившейся в призрак – глыбу морока, очертания которой с трудом угадывались в тусклом мерцании свечей и лампадок, расставленных у подъездов и на балконах. Наконец, ступив на мостовую Рамбла де Санта-Моника, он заметил в отдалении темный узкий портал. Фермин тяжело вздохнул и отправился туда, где его ожидало свидание с Лусией.

Медленно поднимаясь по тесной лестнице, Фермин чувствовал, как с каждым шагом вверх его покидает присутствие духа и тает мужество. Ему предстояло сообщить Лусии, что мужчина, которого она любила и ждала, отец ее дочери, год назад умер в тюремной камере в Севилье. На лестничной площадке четвертого этажа Фермин замешкался у двери, не отваживаясь позвонить. Потом сел на ступени и схватился за голову. Он помнил слова, прозвучавшие тринадцать месяцев назад на этом самом месте. Взяв его за руки, Лусия посмотрела ему в лицо и попросила: «Ради меня, постарайся, чтобы с ним ничего не случилось, и привези назад». Фермин вытащил из кармана размокший конверт, тоскливо поглядел в сумерках на обрывки, скомкал и выбросил в темноту. Он встал и начал спускаться по лестнице, решив сбежать, но вдруг услышал, как на площадке открылась дверь. Фермин остановился.

С порога на Фермина смотрела девочка лет семи. В руках малышка держала книгу, заложив палец между страницами, чтобы не потерять место, где она читала. Фермин улыбнулся и поднял руку.

– Здравствуй, Алисия, – произнес он. – Не забыла меня?

Девочка разглядывала гостя с опаской и недоверием.

– Что ты читаешь?

– «Алису в Стране чудес».

– Да ну! Можно посмотреть?

Девочка издали показала книгу, не давая ему в руки.

– Это одна из моих любимых, – объяснила она.

– И моих тоже, – подхватил Фермин. – Все, что касается падений в нору, встреч с безумцами и решений математических задач, я воспринимаю как эпизоды из собственной биографии.

Алисия прикусила губу, чтобы не рассмеяться.

– Да, но ее написали для меня, – заявила она.

– Никаких сомнений. Мама дома?

Девочка не ответила, однако открыла дверь шире. Фермин сделал шаг вперед. Она повернулась и, не прибавив ни слова, исчезла в недрах квартиры. Фермин замялся на пороге. Жилище было погружено во тьму, не считая слабого огонька, едва теплившегося в дальнем конце узкого коридора.

– Лусия! – позвал Фермин.

Его голос растворился в сумерках. Он постучал в открытую дверь согнутыми пальцами и подождал.

– Лусия! Это я…

Помедлив несколько мгновений и не получив отклика, Фермин зашел в квартиру и пересек прихожую. Двери помещений, расположенных вдоль длинного прохода, были закрыты. Дальше, в глубине коридора, находилась гостиная, временами служившая и столовой. На столе горела свеча, язычок пламени, окруженный золотистым ореолом, мягко поглаживал сумерки. На стуле спиной к окну сидела пожилая женщина. Фермин узнал ее не сразу.

– Донья Леонор…

Женщине, показавшейся ему старухой, было не более сорока пяти лет. Лицо почернело от горя, а в глазах, уставших от ненависти и слез, застыло отсутствующее выражение. Леонор молча взирала на гостя. Фермин подвинул стул, сел рядом с ней и улыбнулся, взяв ее за руку.

– Ей следовало бы выйти замуж за тебя, – пробормотала она. – Ты некрасив, но у тебя хотя бы есть голова на плечах.

– Где Лусия, донья Леонор?

Женщина отвернулась:

– Ее забрали. Месяца два назад.

– Куда?

Леонор не ответила.

– Кто?

– Тот человек…

– Фумеро?

– Про Эрнесто не спрашивали. Пришли за Лусией.

Фермин обнял Леонор, но она не шелохнулась.

– Я найду ее, донья Леонор. Найду и приведу домой.

Женщина покачала головой:

– Он мертв, да? Мой сын?

– Я не знаю, донья Леонор.

Она обожгла его гневным взглядом и ударила по щеке:

– Убирайся!

– Донья Леонор…

– Уходи…

Фермин встал и попятился. Алисия наблюдала за сценой из коридора. Он улыбнулся ей, девочка несмело засеменила к нему и крепко взяла за руку. Фермин присел на корточки рядом с малышкой. Ему хотелось сказать что-нибудь ободряющее, например, что он был другом ее матери, или повеселить какой-нибудь шуткой, только бы развеять печаль и неприкаянность в глазах девочки. Леонор беззвучно давилась слезами, закрыв лицо руками. Неожиданно Фермин уловил далекий гул, исходивший с неба. Повернувшись к окнам, он заметил, что стекла в раме мелко задрожали.

Фермин бросился к окну, отодвинул занавеску и задрал голову, посмотрев на узкую полоску неба, которая запуталась среди карнизов, смыкавшихся над узким переулком. Гул нарастал, приближаясь. Сначала Фермин подумал, будто с моря надвигается буря, и живо представил, как черные тучи лавиной наползают на причалы, срывая паруса и ломая мачты на своем пути. Но прежде ему не доводилось видеть бурю, изрыгавшую огонь под грохот металла. Пелена тумана вдруг расползлась лоскутами, и в открывшийся просвет он увидел их. Появившись из темноты, они летели строем, напоминая гигантских стальных насекомых. Проглотив слюну, Фермин перевел взгляд на Леонор и дрожавшую Алисию. Малышка все еще держала в руках книгу.

– По-моему, отсюда лучше уйти, – пробормотал он.

Леонор покачала головой.

– Они пролетят стороной, – прошептала она. – Как вчера.

Фермин снова посмотрел на небо и отметил, что от эскадрильи отделилось звено из шести или семи самолетов. Когда он, открыв окно, высунул голову на улицу, ему почудилось, будто рев моторов накатывает тугой волной от устья Рамбла, постепенно заполняя бульвар. Вскоре Фермин услышал пронзительный вой, словно на небесах заработало циклопическое сверло, распарывая воздух. Алисия зажала уши и спряталась под стол. Леонор протянула руки, пытаясь остановить внучку, но не успела. За мгновение до того, как снаряд угодил в здание, раскатистый вой достиг небывалой силы – казалось, это завибрировали и загудели сами стены. Фермин испугался, что от адского гула лопнут барабанные перепонки.

И тотчас наступила тишина.

Фермин ощутил мощный удар. Здание содрогнулось, точно с небес обрушился поезд, пробивая насквозь крышу и перекрытия этажей сверху донизу, как папиросную бумагу. Губы Леонор шевельнулись – он не услышал, что она сказала. Все случилось за доли секунды. На глазах Фермина, оглушенного лавиной грохота, остановившего время, стена за спиной Леонор рассыпалась, превратившись в густое белое облако. Вокруг стула, где сидела женщина, выросла огненная завеса и поглотила ее. С места сорвало половину мебели: взлетев в воздух, она загоралась. Ударная волна, жгучая, как пылающий бензин, толкнула Фермина, отбросив к окну с неимоверной силой: пробив стекло, он вывалился на балкон и впечатался в металлические перила. Куртка, подаренная капитаном Арраэсом, задымилась, обжигая кожу. Как только Фермин сделал попытку подняться, чтобы снять ее, пол под ним содрогнулся, и центральная часть здания рухнула в вихре обломков и пылающих углей.