Иллюзии, навеянные мечтой

— А ты шустрый малый, — подметил стрелок, неспешно поднимаясь наверх. — Даже поцарапать тебя не смог.

Аллен глубоко вздохнул и сжал руки в кулаки, собираясь с силами. Когда недруг оказался на максимально близком расстоянии, он резко выскочил и крепко схватил его за запястья, не позволив прицелиться. Очередной оглушающий выстрел вконец разозлил Уолкера.

— Думаешь, что способен справиться со мной, а, ничтожество? — скалясь, с издёвкой спросил тот.

Прилив адреналина придавал уверенности, но мешал трезво мыслить. Всё происходило настолько быстро, что юноша до последнего не подвергал сомнению, а точнее не задавался вопросом, как ему вообще удаётся сдерживать демона, не прилагая колоссальных усилий. Поэтому, выхватив оружие, наставил его на оппонента и незамедлительно спустил курок. Пуля достигла цели, попав прямо в грудь, и белая рубашка не-Аллена начала стремительно приобретать алый цвет. Повисла тишина. Запыхавшийся Уолкер пристально наблюдал за недругом, готовый в любой момент выстрелить вновь, а тот, осмотрев место ранения, стал отступать назад до тех пор, пока не наткнулся на преграду в виде перил.

Что-то изменилось. И это «что-то» заставило юношу оцепенеть.

В глазах самозванца не было ни прежнего коварства, ни надменности. Лишь неподдельный ужас и, кажется… непонимание. Его губы зашевелились в попытке что-то произнести, но безуспешно. Он перевалился через перила и рухнул вниз, приземлившись спиной на твёрдую напольную поверхность.

Услышав глухой звук удара, Аллен непроизвольно вздрогнул. Осознание, что, возможно, его ввели в заблуждение, заставив совершить самую большую ошибку в жизни, вылилось на него как ведро ледяной воды. Руки, что удерживали револьвер, задрожали. Проверив барабан, он побрёл к лестнице, с трудом переставляя ватные ноги.

Пять патронов. Их было пять. Прогремело четыре выстрела. Однако… пустовало всего одно гнездо.

Она всё ещё была жива. Её грудь с трудом, но продолжала неритмично вздыматься, а сердце упорно качало кровь, через рану выбрасывая ту наружу, пачкая одежду и заливая пол.

Уолкер, отказываясь поверить в то, что совершил, молча опустился на колени и несильно сжал чужую руку в своих ладонях. Девушка, ощутив сие прикосновение, приоткрыла веки и зашлась кровавым кашлем.

— Дейзи, прости… пожалуйста…

Голос словно и не принадлежал ему вовсе: слишком низкий, надломленный, будто неживой. Чувство неизгладимой вины, разрастаясь, казалось, сжирает его изнутри, и мысль, что уже ничего невозможно исправить, отдавала тупой болью в висках.

Аллен хотел остановить Дейзи, но ни в коем случае не собирался лишать её жизни. Он наивно верил, что сумеет образумить подругу. И только.

— Прости… Это я виноват!..

Девушка, как бы ни старалась, не могла увидеть лицо друга. Перед глазами неумолимо сгущалась темнота, выбраться из которой — она знала — не получится. Слух также подводил, поэтому слова, адресованные ей, так и не были услышаны. Но тепло чужих рук, что трепетно сжимали её ладонь, успокаивало, избавляя от боли и страха. По крайней мере, она была убеждена в этом.

Хотелось попросить прощения…

— Дейзи, что же я наделал?!

…и бесконечно благодарить его за то, что он не оставил её умирать в одиночестве.

— Я… в-всего лишь… х-хотела быть рядом…

Глубокий хрипловатый вздох оказался последним. На губах девушки застыла слабая улыбка, а из-под сомкнутых век выкатились слёзы. Отяжелевшая рука выскользнула из ладоней юноши.

— Как же так?..

Лицо Уолкера скривилось, выражая гнев вкупе с полнейшим отчаянием. Он продолжал отрицать происходящее, причём небезосновательно. Факт того, что этот мир является ненастоящим, всё же немного обнадёживал, поскольку при таком раскладе смерть Дейзи вполне могла оказаться фальшивой. Однако, как бы он ни старался, ему не удавалось взять себя в руки, не удавалось совладать с терзающим душу отчаянием, ведь противоположный вариант также не исключался.

В конце концов, человек всегда верит в то, во что сам хочет. Но от этого истина не изменится, а значит, не стоит питать себя иллюзиями.

Аллен опустил голову; руки безвольно повисли. Он боялся. Боялся даже предположить о том, что будет дальше. Если бы память вернулась, то, возможно, он не попался бы на эту дешёвую уловку и нашёл бы выход, тем самым нарушив планы своих — неизвестно, каким образом нажитых — врагов.

Они не оставят нас в покое, — подумал юноша. — Линали, способен ли я уберечь хотя бы тебя?..

Смерть Дейзи — часть их плана. Уж в этом Уолкер был уверен наверняка.

И не ошибся.

— О, не каждый день к нам заходят столь юные и очаровательные мальчики…

Томный женский голос, что прозвучал за спиной, мгновенно привёл Уолкера в чувство: он встрепенулся, широко распахнув глаза, после чего обернулся. Поначалу испытав крайнее замешательство, парень выдал:

— Ты ведь та женщина… Из борделя…

Девушка в тёмно-красном бархатном платье в пол, откинув светлые пышные локоны за спину да уперев руки в бока, изобразила недовольство.

— Ты сейчас нагло оскорбил дочь герцога, знаешь ли, — гордо задрав подбородок, заявила она.

— Ты одна из них?

Незнакомка не торопилась отвечать. На её лице отразилась неоднозначная ухмылочка, совсем не соответствующая образу аристократичной особы: чересчур злорадная, почти кровожадная.

— Это не имеет значения. Не двигайся, милый, а то я могу промахнуться…

Переспрашивать, о чём она говорит, не пришлось. Что-то острое воткнулось юноше прямо в левый глаз. Не сразу поняв, что произошло, он вытащил нечто конусообразное из кровоточащей раны и бросил на пол. Оказалось, то была свеча, которая, откатившись к стене, вспыхнула синим пламенем и испарилась.

В следующее мгновение в поместье раздался оглушительный болезненный вопль…

***

Давно забытый город пламенел в огне закатного солнца. Мальчик восьми лет, держа руки в карманах и что-то злобно бурча себе под нос, бродил по территории цирка, пытаясь разыскать кого-то. То тут, то там сновали работники, немногие из которых заприметив разозлённого до чёртиков паренька, обходили того стороной, не рискуя бросить в его адрес парочку колких фразочек по поводу помятой физиономии оного. А то мало ли, накинется с кулаками ещё.

Поиски всё же увенчались успехом. Он нашёл её в районе, где располагались клетки с дрессированными животными; она сидела на краю хвостовой части одной из телег, предназначенных для их перевозки.

Девочка, увидев мальчишку, сконфуженно ссутулилась и вперилась взглядом в землю. А парень, оценив её внешний вид, чертыхнулся, затем забрался в телегу и присел рядом. Он тоже испытывал некое смущение — в чём, конечно же, не собирался себе признаваться, — поэтому какое-то время они провели в молчании.

— Я разобрался с этими придурками, — наконец заговорил малец. — Больше они тебя не тронут.

Она не ответила, лишь насупилась, поджала губы и скомкала пальцами подол своего ситцевого изношенного платьишка. Тогда мальчик вытащил из кармана бинты и без всяких церемоний осторожно взял её руку да принялся перевязывать кровоточащий порез на внешней стороне предплечья. Девочка с удивлением наблюдала за его манипуляциями, изредка шикая от боли.

— П-почему… — тихо произнесла она. — Почему ты помогаешь мне?

— Мана говорит, что девочек нужно защищать.

Собеседница аж покраснела после таких слов. С минуту она нервно теребила свою светлую растрёпанную косичку, после чего промямлила:

— Извини, тебе досталось из-за меня.

— Да это ерунда. Разбитый нос и парочка ушибов меня уж точно не остановят, — отмахнулся он и добавил, процедив сквозь зубы: — Тем более этому недоумку Рою и его дружкам уже давно пора преподать урок. Пусть только попробуют приблизиться к тебе, я им все кости переломаю!

Наверное, даже взрослый напрягся бы, услышь такой убедительно-угрожающий тон из уст ребёнка.

Покончив с перевязкой, мальчишка спрыгнул с телеги и протянул девочке руку.

— Идём к Мане, он обработает порез и сделает нормальную перевязку, да и твоими содранными коленками надо бы заняться, а то я в этих делах не мастер.