Страница 17 из 68
Хотя нет. Стоп. Я вновь уставился на один из железнодорожных контейнеров. На крыше явно кто-то затаился. Не то чтобы я увидел его напрямую, просто моя стопроцентная память громко вопила – с тех пор, как я «фотографировал» это место минуту назад, произошли изменения, они почти незаметны глазу, но точно есть. Это как в игре «найди десять различий» – с виду картинки идентичны, но какие-то незначительные детали не совпадают. У тени вроде как появился дополнительный нарост, словно кто-то перешел ближе к внешней стенке контейнера.
Так-так-так… А ведь, похоже, это мой недобиток нарисовался. Причем занял позицию грамотно – прикрывает криогенщика, присматривает за ним. Если бы я сунулся к нему поближе, как изначально намеревался, тут бы мне и конец – недобиток подстрелил бы меня влет, словно утку на охоте, я и пикнуть бы не успел.
Значит, криогенщик пусть пока живет, начинаем с недобитка, ведь за ним никто не присматривает. Можно снять по-тихому, без шума, без пыли. Бочком я стал пробираться вдоль стеллажей, заходя противнику в тыл.
Внезапно со стороны комнаты отдыха прогремел взрыв.
– Швец! – забеспокоился я. – Цел?
– Не совсем, – прохрипела в ответ рация голосом Николы. – Десяток хелсов потерял. Зато и этому гаду хана. Слушай, Мел, тут сейф такой внушительный, его бы ломануть, а? У меня навык взлома неплохой, могу попробовать.
– Чуть позже. Сначала «семерки». Отработаю их по-тихому, пока они меня не видят. А ты отвлеки их огнем. На рожон не лезь, просто отвлекай. И еще. Режим радиомолчания. – Не хватает только выдать врагу мое присутствие донесшимся из рации неосторожным словом.
– Принял, Мел.
Отлично. Можно партизанить дальше.
Снаружи, когда осматривал будущее место боя, я видел лишь его половину, остальное скрывалось за ящиками и стеллажами. На деле склад оказался огромным.
Вот и нужный мне контейнер. Недобиток затаился на крыше, используя стоящие сверху разнокалиберные металлические ящики, как прикрытие.
Тем временем, Никола, как мы и договаривались, вовсю вел отвлекающий огонь. Его дробовик ухал громко и внушительно. Тяжелые пули разносили деревянную тару в щепки, выбивали штукатурку из стен. Криогенщик отвечал сухими, короткими, в три выстрела, очередями. Шуму они создавали много, что сослужило мне хорошую службу.
Я тихо забрался на крышу, заходя недобитку с тыла. Противник стоял в пяти метрах передо мной почти на самом краю контейнера. Он выглядывал из-за высокого ящика, увлеченно наблюдая за перестрелкой криогенщика с Николой, и даже не подозревал, что я за спиной. В руках недобиток держал снайперскую винтовку «Сюрприз» – не очень дальнобойную, но меткую, с хорошей поражающей способностью. Из такой он бы снял меня, да и Швеца, что называется «на раз».
Обнажив клинок, я быстро приблизился к противнику. Заметил, что его линия жизни наполовину красная, значит, аптечку он так и не использовал. Ладно, мне даже проще. Одной рукой обхватил врага за плечи, а другой нанес удар. Бил в ту же точку, что и с геймером.
Почему? Да потому что у людей в этом месте проходит яремная вена. Она довольно близко от сонной артерии, но надо точно знать, куда бить.
Нет, я в реале не практиковался, но у меня дядя – военный хирург, так что из интереса почитал как-то несколько его учебников по медицине, включая анатомический атлас, а потом и с дядей поболтал немного, в госпитале у него побывал. Так сказать, закрепил знания и уточнил пару непонятных из книг моментов.
Так вот. При ранении сонной артерии кровь хлещет фонтаном – выглядит страшновато, но есть шанс выжить. Человек умирает в течение восьми-десяти минут, как бы засыпая, отсюда и название – сонная. А вот разрыв яремной вены не так зрелищен, зато смертельно опасен – смерть наступает за считанные секунды.
Видно разработчики учли реальную анатомию человека, раз с тем геймером, который напал на меня за штабелями труб, удар по яремной вене прошел на ура. Вот если б моим противником оказался рингуанец или тынянин, все могло сложиться иначе…
Знания Романа Мельникова и отточенная реакция Негатива вновь объединились в гремучую смесь – лезвие ножа уверенно вонзилось в шею врага, скользнув под воротник брони.
Круизник задергался в моих руках, забился в конвульсии. Я почувствовал на своем лице его теплую кровь. Увидел, как индикатор здоровья врага стремительно падает до нуля. Готов.
Но игровой результат на этот раз оказался не столь эффектным:
«Получено: Опыт+80. Ближний бой +50. Достижение “Клинок-убийца”».
Я удивился. Всего лишь какой-то клинок? Не ваншот? Странно, ведь удар точь-в-точь такой же, как с тем геймером. Разница между ними лишь в том, что геймер был полностью здоров, а Круизник ранен. Да, похоже, все дело в этом.
«Скрытность +30, – продолжали сыпаться “плюшки”. – Отношения с Круизниками –400. Отношения с Денисом Морфием –5».
О как! Всего пять. Значит, короля Бродвея не слишком волнует, когда гасят его шестерок. Ну, да, конечно. Они ж всего лишь пушечное мясо. На их место легко набрать новых.
Криогенщик заметил нашу возню и поднял голову. Два его глаза из трех уставились на меня, а третий косил куда-то в сторону, что выглядело, мягко говоря, странновато. Из расы рингуанцев внешне он походил на человека всем, кроме глаз, а еще был излишне широк и массивен. На планете Рингун сила тяжести в четыре раза больше земной, поэтому у ее обитателей кость крепче и отлично прокачана мускулатура.
Круизник стоял внизу под контейнером и мог видеть только часть моей головы. Чтобы гарантированно снять меня, ему требовалось отойти на несколько шагов назад.
В отличие от него, я мог открыть стрельбу сразу. Но чтобы из моей слабенькой «Стрекозы» завалить «семерку» с полным индикатором здоровья, пришлось бы выпустить пуль восемь-десять и желательно в упор. А криогенщику достаточно попасть всего раз в мою торчащую голову. Мишень не слишком большая, согласен, но если у вражины достаточно прокачана стрельба, ваншот ему гарантирован. Разница в уровнях, марсоходом их об Юпитер, как говорит Швец.
Я не стал дожидаться, когда он начнет стрелять – прыгнул на него сверху.
Круизник взревел и вскинул ружье.
Я рухнул с высоты контейнера, сбивая рингуанскую тушу с ног. А что? Мы, иррийцы, тоже народ не слабый.
Выстрелить он не успел. Зато его ружье оказалось на пути моего ножа. Клинок соскользнул по стволу, и вместо того, чтобы вонзиться противнику между ребер, только рассек комбез на его плече. Кровь лишь слегка окрасила рукав «семерки». Его ХП уменьшился всего на один хит.
Для меня оставался малюсенький шанс одолеть врага более высокого уровня – действовать максимально быстро в ближнем бою. Здесь у иррийцев преимущество перед остальными расами – почти бесполезный бонус в эпоху высокотехнологичного огнестрельного оружия. Но все же лучше, чем ничего.
Я резко ударил рингуанца левым локтем в челюсть и тут же добавил снизу короткий апперкот правой рукой с клинком. Нож я держал обратным хватом. Навершие рукояти врезалось в подбородок врага. Будь на месте этого бугая кто похилее, удар запрокинул бы его голову назад, открывая горло для моего клинка. Но с трехглазым тяжеловесом номер не прошел – его башка лишь слегка мотнулась, и удар ножом пришелся вскользь. Не достав до горла, лезвие рассекло лицо врага от подбородка до носа. Брызнула кровь. С противника мигом слетело два десятка хелсов, хотя при его ХП в полторы сотни, это капля в море. Ну, пусть не капля, а скажем озерцо.
Рингуанец был ранен, но все еще опасен.
Он моментально доказал это, саданув меня прикладом в грудь. Бил умело и очень сильно. Показалось, будто бешеный конь лягнул. Я впечатался спиной в стоящий позади контейнер. Почти услышал, как треснули ребра. Успел удивиться: «Во, дают, разрабы! Ощущения словно в реале!», и тут же резкая боль парализовала тело, вдохнуть стало абсолютно невозможно. Рука разжалась, выпуская рукоять ножа. Линия жизни стремительно покраснела, уменьшившись на сорок хелсов из восьмидесяти.