Путешественница по мирам

Филипп тяжело вздохнул: она опять превратилась в кошку. Он прекрасно видел её в темноте, маленький пушистый наглый комок шерсти. Она поудобнее устроилась и, заняв как можно больше места, завалилась спать. Иронично усмехнулся: девушкой она располагалась куда компактнее. Маша уснула мгновенно, хотя это на неё просто подействовала его магия: не хватало ещё, чтобы она сбежала ночью.

Он осторожно погладил кошку по шёрстке, она довольно затарахтела и дёрнула лапой во сне. Абсолютное равнодушие к нему, он ей не интересен. Эльфы интересны, а драконы нет. Как же это бесит! Так хочется взять и утащить её поутру в храм и сделать своей навечно, навсегда, а потом она полюбит, обязательно полюбит.

Филипп наклонился к кошке и поцеловал её в макушку между ушек. Та, не просыпаясь стала девушкой. Он замер и перестал дышать, боясь спугнуть видение. Она пошевелилась, он тут же применил к ней магию, осторожно усыпив обратно.

Какая удача! Филипп притянул её в свои объятия, прижимая к себе спиной и укрывая обнажённое тело её же платьем. Пусть ночь и пройдёт в целомудренном сне, но он оставит на ней свой запах, который будет отпугивать потенциальных соперников, да и совместный сон восстановит его магию полностью. Он поцеловал её в плечо; как одурманивающе пахнет её кожа! С удовольствием потёрся губами: сладкая. Его пара, теперь она рядом, хрупкая маленькая девочка.

У неё был муж; ревность неприятно зашевелилась в груди, возникло острое желание убить соперника. Филипп глубоко вдохнул её запах. Нет, она только его, его женщина, его любимая женщина. Он это понял сразу, как только увидел её в толпе. Скорее всего, он бы убил её мужа, если бы она оказалась одной из избранных и существуй этот муж у неё в реальности. Тогда никто и никогда не помешал бы ему обладать ею.

– Любимая… – впервые за всю свою жизнь он сказал вслух то слово, которое мечтал произнести с начала своего взросления. Теперь она рядом, рядом… любимая…

Он нежно сжал её и снова поцеловал.

И как влюблять в себя свою женщину, которая в любой момент может закончить диалог, объятия и поцелуй? Дракон от этой мысли тихо зарычал и сильнее вжал в себя возлюбленную. Драконьи уловки на неё не действуют, а силой принуждать он не хочет, хотя и может.

Девушка что-то неразборчиво пробормотала и попыталась оттолкнуться от разгорячённого дракона. Филипп удержал её в объятиях, сбрасывая при этом температуру своего тела. Она человек, он может обжечь её, у неё нет магии, чтобы защититься, и это странно. Он не знает ни одного случая, где истинной парой была бы партнёрша без магических способностей, но для него это не важно.

Его взгляд блуждал по спящей Марии, сон никак не шёл. Мозг, взбудораженный любовной лихорадкой, сходил с ума рядом с предметом обожания.

Он обыгрывал самых хитрых соперников, самых опасных, самых сильных, так что справится и со своей истинной. Он уже пятьсот лет удерживается на троне, а тут слабая наивная девушка – надо лишь выбрать правильную тактику. Она доверяет ему, это уже хорошо. Для начала надо приучить её к своим прикосновениям, чтобы сама тянулась и растворялась в них.

Филипп не заметил, как задремал и крепко заснул, осторожно прижимая возлюбленную к себе.

Утром дракон проснулся раньше своей истинной. Она превратилась в кошку и, не просыпаясь, спихнула его с кровати. Грохот её не разбудил: драконья магия всё ещё действовала.

– Ты маленькое чудовище, – прорычал дракон, потирая ушибленные места. В окно падал яркий утренний свет. Заря только начиналась, можно и поохотиться.

***

Проснулась от запаха жареного мяса, вкусно. Животик, громко заурчав, тут же напомнил, что я голодна.

– Мяу-мяу-мяу? – а где драконо-король? Неужто охотился и готовил завтрак? – обрадовалась я и резво помчалась к источнику запаха. Шашлыками пахло с улицы, вылетела на радостях, хвост трубой.

– Мррыыымяу…

Застыла на крылечке, опешив от сцены, которую узрели мои кошачьи глаза. От потрясения превратилась в человека.

Дракон дожаривал своим огнём тушу – подозреваю, что коня. Хорошо, что пламя у него из пасти, почему-то отметила я для себя и попятилась обратно в дом, понимая, что, скорее всего, стала заикой на ближайшую неделю.

Дракон замечает меня и молниеносно, забыв про несчастную зажаренную тушу, бросается ко мне. Спрятаться за дверями не успеваю – меня прижимают дракономордой к стене и начинают активно обтирать свою наглую физиономию о моё лицо, грудь, живот, пытаясь меня вдохнуть через ноздри. Где-то внутри следом за паникой подступает истерика. В полном раздрае чувств превращаюсь в кошку и оказываюсь на морде у огнедышащего короля.

– Мррррррррууууууууу… – внутриутробно ворчу я, напоминая обнаглевшему дракону, кто тут у нас раб.

– Маша, Маша, я не хотел, – истерично вопит дракон голосом как из ведра и мгновенно перекидывается в человека. Оказываюсь в его руках.

– Я правда не хотел, это инстинкт, – оправдывается дракон, пока я прожигаю его убийственным взглядом.

– Я нам лося приготовил, – сообщает он, довольный как малое дитё. Спрыгиваю с рук и превращаюсь обратно в себя.

– А рога где у лося? – интересуюсь у драконоохотника, задумчиво поглядывая на тушу.

– Отпали, – он невинно пожимает плечами, лаская меня затуманенным взглядом. Всё! Мозг у короля в очередной раз залип.

– А седло на лося ты специально надел, вместо приправы? – продолжаю спрашивать я у королевского зверя-потрошителя.

Он отрывает от меня одурманенный взгляд и переводит его на приготовленный завтрак.

– Я давно не охотился, – наигранно обиженно хмурится он, – лошадка вкусная, правда.

В отчаянии бью себя со всей дури по лбу и ухожу за платьем, не отрывая ладонь ото лба.