Страница 32 из 66
Чёртова девчонка! – вспоминает он внезапно и с отчаянием стонет. Как можно было повестись на её липовые заигрывания? Он садится, с него опадают цветочки и осыпаются осколки безвинно погибшей вазы.
ОНА стояла в толпе: хрупкая, нежная, с чудаковатой прической – короткой мальчишеской стрижкой. Он видел только ЕЁ, чувствовал только ЕЁ. Он забыл, как дышать. ОНА замужем. Горечь и ядовитая тоска, которые он испытал в тот момент от осознания того, что ОНА принадлежит другому, резанули болью по драконьему сердцу. У него только одна ночь, у него есть право только на одну ночь… право, которым он раньше никогда не пользовался. Надо не упустить ЕЁ, надо опередить всех. Короткий приказ Одэлу, чтобы следил и никого не подпускал к НЕЙ, пока он занят. ОНА будет принадлежать ему, только ему, его маленькая принцесса.
– Стража! – крикнул он, поднимаясь с пола. Крик отдался новым приступом боли, в глазах потемнело. В кабинет мгновенно влетели охранники.
– Где девушка? – грозно спрашивает он, нащупывая в волосах шишку возле виска. Стражники с недоумением переглядываются между собой и отвечают:
– Мы никого не видели, Ваше Величество.
На глаза Филиппу попадается лежащее на полу платье его избранной с праздника. Поверх, словно в насмешку, лежит артефакт, скрывающий личину. Он иронично усмехается и ищет цепочку на своей шее. Ключа, открывающего порталы между мирами, нет. Лжесупруга оракула утащила подделку артефакта.
– Позовите лекаря, – приказывает король стражникам и встаёт на ноги. Шатаясь, подходит к платью и поднимает его вместе с артефактом. Прижав лёгкий материал к лицу, он вдыхает аромат, оставленный девушкой. На коже тут же проступают чёрные чешуйки, на губах расползается довольная улыбка.
– Поиграем, моя принцесса, – коварно произносит дракон и неуверенно шагает к креслу, в котором сидел перед избранницей. Осторожно опустившись в кресло, он откидывается назад и расслабляется, а затем снова подносит платье к лицу. Её запах приятный, тонкий; так пахнет ещё не раскрывшийся белоснежный тюльпан. Этот запах ОНА оставила на шторке, его безумная бешеная кошка.
В кабинет вошёл лекарь. Задав несколько стандартных вопросов, он тут же принялся за лечение шишки и сотрясения. Дракону становится легче, в голове всплывает мысль о том, что жениться – это теперь необходимость, ведь он слабеет с каждым годом всё больше и больше. Многочисленные любовницы неспособны восстановить его магию. Ещё немного – и он не сможет противостоять своим соперникам.
Как только лекарь уходит, Филипп проверяет свою связь с кошкой. Как и ожидалось, местонахождение пары он не почувствовал. Он садится прямо, собираясь пойти на поиски матери, но встать на ноги не успевает. В кабинет без стука врывается королева-мать в платье избранной, чему король нисколько не удивляется. О проделках матери он знает с её первого посещения праздника урожая. Ничего не поделаешь, нравится королеве Шунэ – род золотых драконов.
– Мама, ты вовремя, – приветствует он Таразию.
– Где она? Где девчонка, что ты утащил с собой во дворец?! – не церемонится с ним мать.
– Понятия не имею, ты же замаскировала её связь истинной пары, – хмурится Филипп, сжимая покрепче платье беглянки, и тут же спрашивает: – лучше объясни мне, почему она была среди избранных?
– Так ты всё-таки понял, кто она? – прищуривается хитро мать, – похоже, поцелуй не сработал.
– Нет, не сработал. Она не девственница, поцелуй не включил в ней ответную реакцию на меня. Но зато меня крепко ударили по голове, и меня внезапно осенило, – шутит невесело король. – Так ты её потащила туда, чтобы точно убедиться, что связь между нами есть?
– Судя по вашему короткому эпичному забегу, слишком очевидно, что связь между вами есть, –деловито сделала вывод Таразия, садясь на стол так ловко, что любая молодая девушка бы позавидовала. – Я такой ночью пожертвовала ради вас двоих, так что рассказывай в подробностях. Было бы жаль, если бы она выбрала другого дракона: она так красочно уложила оракула, что теперь весь мир гудит только об этом. Правда, я её немножко обманула; надеюсь, она меня простит.
– Кроме неё никого не видел и забыл, как дышать, – чёрные чешуйки на его коже выступают волной и тут же уходят.
– Даже так? – зрачки у королевы-матери становятся вертикальными, проступают несколько чёрных чешуек на щеках, и она мягко улыбается, вспоминая что-то своё, очень далёкое, очень личное, очень волшебное – то, что она не забудет, даже если сноха в отместку ударит её пакетом с камнями.
В двери стучат, и в кабинет входит Одэл с исцарапанными в кровь руками и лицом. В вытянутой руке он держит сеть, в которой сидит очень злая всем уже знакомая кошка и шипит, пытаясь зацепить герцога лапой.
– Дежавю, – произносит удивлённый дракон, глядя на бешеную кошку.
– В этот раз она зверствовала так, что мы с ней едва справились. Девять драконов из десяти в лазарете, трое сбежали, – докладывает герцог.
– И где вы её нашли? Я же вроде за оракулом отправлял, – недоумевает король, вставая с кресла и бережным движением аккуратно кидая платье избранной на то место, где только что сидел.
– Она дралась с оракулом на площади, а люди аплодировали, – бодро рассказывает герцог. – Перед этим они оба выпали из окна третьего этажа соседствующего с площадью дома.
– Она его загрызла, надеюсь, – давится смехом король, забирая кошку у Одэла.
– Не успела, удрал! – сообщает пафосно герцог и косит озадаченный взгляд на Таразию, рискуя окосеть до конца жизни.