Летний детектив (сборник)

Так они очутились в «Метелице». В подражание приятелю Флор тоже придержал дверь левой ногой. В зале для оч-чень важных персон было полно народу. Стол выбрал сам Лев, усадил Флора за стол для блек-джека, горкой выложил перед ним коктейльные, полученные на входе фишки, а сам ушел в бар. Дерзай, мол! Не буду тебя смущать. Плата за вход в казино составляла две тысячи рублей. Можешь на эти деньги текилу и коньяк лакать, а можешь их сразу пустить в игру. С помощью этих двух тысяч Флор должен был найти обеспечение и соломенным коням, и боярышням из лыка, оплатить всех косцов, пока не побросали косы, и прочая, прочая…

Флор не остался за этим игровым столом. Блек-джек – это практически наше очко. Совсем полагаться на фортуну, исключая интеллект, не хотелось. Флор выбрал стол с покером. И тут же ему пришлось наблюдать удивительную сцену. Такое не каждый день увидишь. Мужик, одетый прилично, но не в смокинге, можно даже сказать, простецкий на вид, но бойкий и бесстрашный, выиграл за одну игру сто сорок тысяч зелёных. Что тут в зале началось! Аплодисменты, кто-то орёт, сам выигравший хохочет, как в детском саду на утреннике. У Флора даже шея вспотела. Стал вытирать – платок мокрый, хоть выжимай. Вот что значит – деньги! Если он из-за чужого выигрыша так разнервничался, то что же с ним будет, когда он сам вступит в игру?

– Да как же это у него получилось-то? – пролепетал Флор, ни к кому, впрочем, не обращаясь. Нашёлся доброжелатель, залепетал в ухо. Казалось, сам наэлектризованный воздух казино рождал эти звуки.

– Так ему «роял флеш» с подачи пришёл! Редкая, невозможная удача.

Флор повернул голову и увидел вдохновенное лицо соседа. Глаза того были полузакрыты, виски взмокли, на веки, словно ощутимая тяжесть, легла тень.

– И что – каждый «роял флеш» стоит сразу сто сорок тысяч? – не поверил Флор.

– Это как фишку поставить. Я вижу, вы новичок? Ставить надо с умом. Он, изволите видеть, – уважительно шептал сосед, – поставил на «ANTE». Посмотрел в карты – есть игра! И подтвердил. Поставил на «ВЕТ» – удвоил. Ещё «бонус» – тут он как бы подстраховался. А ему сдали «флеш роял» – с ума сойти.

Флору стало муторно, нехорошо. И выражение это дурацкое – «изволите видеть» – казалось здесь вполне уместным, что тоже было неприятно. Неужели он бы тоже мог так восхищаться чужой удачей и лебезить перед ней, и говорить незнакомому человеку – «изволите видеть»? Бред!

– Только ему всех денег не дадут, – продолжал шептать сосед. – Выплата бонуса делается в зависимости от комбинации. И потом, на этом столе наверняка имеются ограничения.

И действительно, на зелёном сукне откуда ни возьмись появилась табличка: «На этом столе максимальный выигрыш двадцать пять тысяч долларов».

– У, да здесь большая игра! – сказал Лёвушка, подходя к столу. – А ты всё смотришь. Садись, играй. Тебе тоже повезёт.

И Флор сел за стол. Не будем подробно описывать эти три часа, которые он провёл за игорным столом – часы опасные, обидные, грозные, уничижительные, когда желудок, а может, сердце проскальзывает куда-то вниз и летит промеж ног не просто на пол, но ниже, на первый этаж, и потом подпрыгивает, как мячик, и возвращается на место. Вот как!

Пил… Не то чтобы вино лилось рекой, но выпил больше обычного и, как ни странно, совершенно не опьянел. И выиграл, чёрт вас возьми всех! Не такую баснословную сумму, как Виктор, но столько Флору и не надо было. Он не хотел получать столь значимый подарок от судьбы именно в казино. Для этого были куда более важные и значимые места.

Разные карты были на руках: и пара, и две пары, и порядок, один раз даже «Four of a Kind» пришёл – редкая и выгодная комбинация, но «флеш роял» не было.

А напротив, слева от крупье, сидел этот самый тип, которого сегодня нашли в крапиве. Сидел и буравил Флора глазами, а потом сел рядом. Мужику явно не везло, и с горя он усердствовал с выпивкой. Он ненавидел весь мир, а заодно и Лёвушку, хоть тот и не принимал участия в игре. Он посматривал на него так, словно давно его знает, и он-то и есть его главный враг.

– Кто это? – спросил Флор тогда Лёву шёпотом.

– Не знаю. Какой-то псих. И, видно, он очень не любит проигрывать.

Потом Лёва куда-то делся, Флор опять остался за столом без присмотра и поддержки, а крапивный мужик – глаза от злости у него совершенно обесцветились – переключил свою неприязнь на него. Он вдруг задышал Флору в ухо и вначале негромко, а потом всё возвышая голос, стал бубнить:

– Ты увёл у меня семьсот баксов. Понял? А может быть, и восемьсот.

Флор вначале отмалчивался, а потом не выдержал:

– Как я у тебя могу что-то увести, если мы играем против дилера? Это у тебя казино деньги увело, а не я.

Незнакомец вскочил на ноги и громко крикнул, указывая на Флора:

– Он у меня смотрел в карты. Каждую игру он ночевал в моих картах. Это нарушение правил! Идём в покер-клуб, и там разберёмся, кто прав! Будем играть без всяких дилеров!

Потом пошла нецензурщина. Незнакомец был пьян. Естественно, его вывели из зала. Двигаясь к двери, он обернулся, смерил Флора ненавидящим взглядом и просипел:

– Я тебя ещё найду.

Когда Флор увидел труп в крапиве, он первым делом на Лёвушку посмотрел, но тот не ответил ему взглядом. Ладно, не до этого. Флор бросился в машину и помчался в Кашино, а когда вернулся назад с милиционером, то был совершенно уверен, что Лёва обнародовал свои знания о покойном, сказал всенародно – я, мол, там-то и тогда-то видел этого человека.

А Лёва промолчал. Более того, при опросе он твёрдо сказал милиционеру, что никогда не видел раньше покойного. Может быть, Лев его просто не узнал? Это очень вероятно, потому что в тот вечер Лёвушка вообще не играл, и держать в памяти всех психов, которые проигрываются, вообще невозможно. Конечно, Флор мог напомнить. И мог подробно рассказать милиционеру, при каких обстоятельствах и где видел убитого. Но он не стал этого делать. Всякому ясно, что опрос носил чисто формальный характер, потому что уже появилась версия об убийцах – двух амнистированных уголовниках. Зачем в таких обстоятельствах светиться?

Да и стыдно было рассказывать лопоухому Зыкину и всему честному народу, как Флор на искусство деньги зарабатывает! И почему бы милиционеру не предположить, что убитый явился в Верхний Стан деньги проигранные назад требовать? Дальше воображение легко дорисует картинку: гроза, дождь, как из ведра, Флор и потерпевший пошли для крупного разговора под кровлю собора, там разругались в дым, и один другого спихнул.

Нет, пусть лучше с амнистированными опер разбирается. И потом, задним числом Флор совершенно не уверен, что убитый смотрел на него и Лёвушку каким-то особенным взглядом. Убитый тогда проиграл, он был пьян, и решил сорвать зло на первом, кто подвернулся под руку.

И вообще… работы сверх головы, жара, всё растёт-колосится. Только бы успеть! А ввязываться в беседы с опером – это поставить под срыв всю работу.

9

Первое, что сказала Инна Лёвушке, когда после разговора с милиционером он явился в дом, было:

– Зачем ты сказал Марье про зажигалку в виде пистолета? Тётка твоя, конечно, дура, но не настолько, чтобы поверить в эту ложь.

Лев прямо опешил. Вчера ещё головой кивала, улыбалась сладко, когда он тётке про Артура рассказывал, а тут вдруг упреки, да ещё с такой раздражительностью… Ну, напугал тебя вид трупа – такое кого хочешь напугает, – но зачем же бочку катить?

– Где ты, собственно, увидела ложь? У Артура действительно есть такая зажигалка. И Лидия в самом деле исцарапала ему лицо. В чём, правда, не сознаётся.

– Она была пьяная в дым. Что она может помнить? – проворчала Инна. – А Марью ты своими рассказом только насторожил. Её без труда можно было уговорить, что весь этот бред с незнакомцем и пистолетом ей просто приснился. А ты признал, что веришь каждому её слову. Теперь она начнет копать, выспрашивать, наговорит с три короба всякой ерунды.

– Слушай, прекрати! Я еле на ногах держусь. Принеси что-нибудь холодненькое из холодильника. Только не пива.