Страница 5 из 10
- Мало того, что не предохраняешься, так еще и псих, - прокомментировала ваза под противное хихиканье внутреннего голоса. - Хотя сейчас это неважно. Ты догадываешься, почему я здесь? Дети, поприветствуйте отца.
Люциус опустился в кресло и взглянул на своих незапланированных детей. Дети поклонились, подогнув лапки, на душе заскребли гиппогрифы.
- Полагаю, причин две.
- Точно. У моего народа существует традиция: имена дочерям дают матери, сыновьям - отцы. Это необязательно, но желательно, да и лень мне возиться с именами. Мы провели вместе чудесную ночь, пора позаботиться о ее плодах. Итак?
- Разумеется.
Как ни крути, а вазята были Малфоями, пусть и только наполовину. Ох, что скажет Нарцисса…
- Тогда начнем с имен.
Вазята радостно зашевелились, мать топнула на них лапкой: видимо, безымянным детям не полагалось проявлять лишние эмоции. На ум не шло ни одного имени, кроме Гарри, ассоциирующегося с гриффиндорским мальчишкой, доставившим немало неприятностей. Ну уж нет, только через его, Люциуса, труп!
- “Я, я, я знаю, как назвать!” - взвыл внутренний голос, желающий радостно орать и бегать по гостиной, вымещая эмоции от сбывшегося любимого пейринга, но не имея такой возможности. - “Эй, я имею право выбрать имя хотя бы одному - если бы не я, хрен бы ты сварил “Долбодятлус”, а без него хрен бы решился соблазнить вазу! Назови сына Джоном Сноу, не пожалеешь!”
Люциус, обсуждающий с вазой возможность их совместной жизни, чуть не подавился обещанием достойного воспитания детей. Единственное, что мог внутренний голос в своем жалком сушествовании - подбивать на глупые поступки и громко, нечеловечески громко орать. И как же охотно он это это делал!
Но частично он был прав. К тому же, на ум все равно не шло ничего толкового.
========== Часть 7 ==========
Темный Лорд уверенно шел в направлении борьбы за права домовиков. Его блистательный муж принадлежал к этому племени и Волдеморт был готов на все, чтобы облегчить жизнь его сородичам.
Люциус даже здесь мог быть первым - прирожденный “хамелеон”, он прекрасно подстраивался под обстоятельства, но… Но все же это был конец. Конец всем его мечтам и планам, и даже прицепленная к карнизу петля не вызывала энтузиазма: при взгляде на нее вспоминались рассуждения внутреннего голоса о “отхватим мы пиздюлей по делам нашим” и о блохе под хвостом Сириуса Блэка. Даже на тот свет не сбежишь, так вас всех и перетак!..
Спасения не было, сил бороться с обстоятельствами - тоже, становиться тем, кем советовал внутренний голос, не хотелось.
- “Ты будешь счастлив”, - шепнул гад, - “я не желаю тебе зла, Люциус. Я мертв и не способен чего-либо желать. Зато способен знать”.
- Ты обещал мне славу. - Малфой кивнул на лежащую на столе газету, в коей красочно описывались похождения пьяного аристократа, в число которых входили домогательства до статуи Варнавы Вздрюченного, - по-твоему, это она?
- “Э-э… А разве нет?” - озадачился внутренний голос. - “Слава, Люсь, бывает разная. И потом, жизненный перелом он именно такой: сначала все летит в пизду, в процессе ты охуеваешь, потом снова охуеваешь, а в конце понимаешь, что могло быть намного хуже и заебись как хорошо, что не. Так что не торопись пополнять ряды блох. Если че, повеситься всегда успеешь… И вообще, ты узел неправильно завязал, мне, как три раза вешавшемуся, за тебя стыдно!”
Стыдно ему, безродному… Таракану!
Уесть голос не удалось, ибо существование в виде таракана он уже опробовал и не находил его оскорбительным.
Это кому еще тут стыдно - ему, или чистокровнейшему волшебнику, волей судьбы вынужденному общаться с правоверным быдлом в третьем поколении!
Люциус сжал зубы и с силой впечатался головой в стену. В глазах засверкало, в голове зазвенело, в том числе и от вопля голоса: “эй, я больше не буду! Сотрясение же словишь, чистокровной жопы ты кусок!”
А с другой стороны… Он, Малфой, решил сбежать от проблем, да еще способом, который осмеял даже плебейский голос, понятия не имеющий о “подобает” и “не подобает”! А ведь отец говорил: “пока слабые оплакивают прошлое, сильные строят будущее”. Неужели сын Абраксаса настолько слаб?..
Черта с два. Он - Малфой, сын своего достойного отца и мудрой матери, он приведет свою семью к процветанию и все закидоны Темного Лорда лишь послужат его помощниками. И внутренний голос не посмеет… То есть, посметь-то он посмеет - у мерзавца нет никакого почтения к чистокровкам, главное его не слушать!
- “Люся, не морочь мне… То, чего у меня в силу некоторых причин нет, лучше почеши нашу спину. Ага, спасибо”.
- “Уважаю ваше решение, мистер Малфой”, - мягко, но почему-то казалось, что издевательски, сказал низкий, бархатный, до сих пор не слышанный голос. - “Немногие из вашего рода приняли бы подобное”.
Мистер Малфой без сил рухнул в кресло и закрыл лицо ладонями. Неужели… Второй? За что?!
- “А я говорил - не колотись думалкой о стены и колонны, сотрясение огребешь!” - радостно напомнил первый голос. - “Слышь, новенький, учти: доводить Люцика до беганья по потолку и надкусывания люстр имею право только я. Я тут появился раньше и у меня опыта больше”.
- “Ты всего лишь тень, ничтожная пародия на Высокого духа. А я - то что, вы оба не способны даже представить”, - надменно отозвался второй.
- “Чувак, я создан из ебаната натрия и распидорасилогидрохлорида, думаешь, на свете есть что-то, чего я не могу представить? Нет, ты серьёзно?”
- А ну заткнитесь! Оба!
Выглянув в окно Люциус ощутил, как его спина похолодела, на лбу выступил пот, ноги позорно затряслись, а недавно возникшее желание жить улетучилось, как не было. Скорее, скорее утопиться в туалете, чтобы не объяснять Нарциссе, откуда взялись почтительно встречающие ее на пороге вазята!
- “Шлем надень, дурилка, или хоть ведро на голову нацепи, а то ведь как треснет чем-нибудь… У нас тут и так натурально коммуналка! И не сметь выпиливаться - что скажут другие аристократы, узнав, что Люциус Малфой утопился в унитазе?!”
- “Должен заметить, это будет очень глупая смерть. Выброситься из окна или отрезать себе голову рубящим заклятием куда более красиво”.
- “Слышь, некроромантик, ты поосторожнее с предложениями - голова нам с Люсей еще самим нужна, мы в нее едим и бантик на ней завязываем!”
Гады нашли-таки болевую точку и Люциус остановился на полпути к туалету. Ведро на голову надевать не стал, но топиться передумал. Проблемы надо переносить с достоинством, как учил отец.
От жены пахло едва уловимыми лавандовыми духами. Обняв ее волшебник понял, что это мгновение, пусть даже, возможно, оно последнее в их семейной жизни, стоило того, чтобы не топиться.
- Познакомься, Цисси. - Люциус тяжело вздохнул, но продолжил, ибо начатое следовало завершить, - это мои бастарды от вазы - Джон Сноу и Филипп Киркоров. Они будут жить с нами.
Сказав все необходимое, мистер Малфой зажмурился, даже не став одергивать внутренние голоса, один из которых начал торопливо читать какую-то заупокойную молитву, а второй злорадно ожидал разбития упомянутой вазы о голову неверного мужа.
========== Часть 8 ==========
Время шло, разбития не происходило, и даже пощечины Люциус не дождался. Робко приоткрыв один глаз, маг обнаружил, что жены поблизости не наблюдается.
Нарцисса нашлась в третьей комнате по коридору - вызывала по каминной сети колдомедиков, видимо, решив, что муж сошел с ума. Точнее, пыталась, потому что вчера Люциус под руководством внутреннего голоса пытался перенастроить каминную сеть на новый режим, и получилось… То, что получалось всегда, когда Малфой прислушивался к советам внутреннего гада. “Фигня какая-то вышла, братиш”, - извиняющимся тоном сказал гад, наблюдая, как из камина непрекращающимся потоком сыплется содержимое мусорных баков, судя всему, маггловских. - “Не парься, починим. А пока отключи связь и пошли, сожрем что-нибудь, а?”