Африканский ритуал

– Ничего. У меня плохая новость для тебя.

– Обломилась работа?

– Да. Владелец автомоек и заправок Ринат обещал тебя пристроить, а сегодня в отказ, мол, он своему слову хозяин, хочет дает, хочет берет обратно. И ржет, сука. Так хотелось дать ему в морду, да люди кругом.

– Правильно сделал, что сдержался. Хоть у тебя работа есть.

– Уже нет. После отказа я заявление его секретарю бросил.

– Зачем, Юра?

– Да ну его, этого маймуна (обезьяну) волосатого. Вместе другую работу найдем, неужели для нас, спецов, не найдется? Надо просто по-серьезному взяться и обойти солидные фирмы.

– Значит, сейчас ты свободен?

Юрий Осипенко, в прошлом старший лейтенант, служивший в группе спецназа вместе с капитаном Власовым, усмехнулся:

– Как муха в бреющем полете, и даже бабки выбил у бухгалтера, что положены за отработанное время. Так что я при деньгах. Правда, денег тех двадцать тысяч, но тоже хлеб.

– Давай ко мне, Юрик, выпьем за жизнь нашу гражданскую, дерьмовую, вспомним боевое прошлое.

– Лады. Еду!

– Я сейчас в магазин, пойло, закуску, сигарет куплю. Ты когда приедешь, если не застанешь меня дома, обожди, подойду, – предупредил Власов.

– Да я позже приеду. На такси раскошеливаться желания нет, а как у нас маршрутка да общественный транспорт ходят, ты знаешь. Хорошо, если за час доеду. Да, а Надежда дома?

– На работе.

– Но была у тебя?

– Была.

– Так, смотрю, дело скоро до свадьбы дойдет.

– И ты о том же? Все, конец связи!

– Конец!

Отключив телефон, Власов вышел из квартиры, спустился по лестнице, лифтом пользоваться не стал, всего четвертый этаж, прошел к супермаркету, который был метрах в ста от его двухподъездной девятиэтажки. Купил литр водки, нарезку в целлофане, пельмени, сигареты, несколько банок пива. А когда вышел на улицу, телефон вновь разразился трелью вызова.

– Да что ты поделаешь! Сотовый с ума сегодня сошел! – проворчал он, но на этот раз не забыл посмотреть на экран. Там светилось имя – Надя. – Да, дорогая?

– И где мы?

– Дома.

– И это в спальне работает грузовик?

Действительно рядом с Максимом стоял «ЗИЛ», водитель которого побежал в супермаркет.

– Это из окна слышно.

– Власов, может, хватит меня обманывать?

– Да в магазин я вышел.

– За водкой?

– Не только, и за пивом, и за сигаретами, и за закуской.

– Ты понимаешь, что реально превращаешься в алкоголика, если уже один пить намереваешься?

– А я не один, ко мне едет Юрик Осипенко.

– Еще один неприкаянный. И зачем вас увольняют из армии?

– Вот этот вопрос тебе надо президенту задать. Хотя он в принципе ни при чем.

– Значит, бухать с Юрой будете? – вздохнула Надя.

– Да.

– А как же его работа?

– Он просил за меня, начальник отказал, тогда Юра, следуя законам боевого братства, уволился сам.

– Вы придурки! Оба!

– Давай условимся, дорогая, ты этого не говорила, я не слышал. На меня нападать можешь сколько угодно, а вот на моих друзей – нет. Понятно объяснил?

– Да пошел ты вместе со своими друзьями! – сорвалась Надежда.

– Вот и поговорили.

– А что? Вполне мило, без мордобоя. Хорошая вещь сотовый телефон, можно без контакта сделать больно.

– Ладно, Надь. Вечером поговорим.

– Нет. Я сегодня не приеду.

– Почему?

– Догадайся с трех раз.

– А чего с трех, – усмехнулся Власов, – и с одного понятно, ты не желаешь видеть мою пьяную рожу, холеная морда твоего босса в любом виде куда приятней, – и отключил телефон.

Вернувшись домой, еще раз посмотрел на себя в зеркало и прошел в ванную. Побрился, принял душ, побрызгался дорогой туалетной водой, надел новые джинсы, майку. Даже нижнее белье сменил. Бывшее в употреблении забросил в стиральную машинку. Вернется Надежда, простирнет, а не придет, сам постирает.

Расставив на кухонном столе пойло и закуску, Максим выставил пепельницу и, прикурив сигарету, открыл форточку, пуская ровные кольца дыма к потолку.

Раздался звонок в прихожей.

Максим прошел туда, не глядя в «глазок», открыл дверь.

На пороге с пакетом в руках стоял в недалеком прошлом его боевой товарищ и подчиненный старший лейтенант запаса, Осипенко Юрий Олегович.

– Привет, Макс, вот и я!

– Заходи. Чего в пакете?

– Как чего. Литруха водки, сардельки, хлеб. Все, что надо, чтобы отметить очередное увольнение с очередной работы. На этот раз по собственному желанию. Знаешь, я даже представить не мог, как это клево увольняться по собственному желанию. Не по сокращению, не по воле чинуш, а самому. Написал бумажку, бросил секретутке, получил бабки и свободен!

– Ты вообще-то молодчик, ничего не скажешь, был один безработный, стало двое, – покачал головой Власов.

– Да ну его на хрен, этого абрикоса Рината, шел бы он куда подальше со своей мойкой и заправкой. Сам-то что ни на есть чмо галимое, а порядки устанавливает. Мы таких, как он, без боя брали, а этот прижился в городе, оборзел вконец.

– И как тебя рассчитали?

– Очень просто. Сказал главбуху, не выдаст деньги, и ему, и Ринату фейс отрихтую, причем главбуху прямо сейчас и серьезно.

– Ты неисправим, Осип! – рассмеялся Власов.

– Какой есть. А ты не такой?

– Все мы одной крови.

– Вот это верно. Чего в прихожей держишь? Или Наденька вернулась?

– Один я, проходи. А водку зря купил, я взял литруху.

– А ты разве не слышал, что водки много не бывает?

– Я слышал, женщин некрасивых не бывает, бывает мало водки.

– Один хрен.

Осипенко глянул на стол:

– А что, очень даже прилично, – произнес он и сунул пакет Власову: – Держи, хлеб в хлебницу, сардельки в холодильник, тебе на ужин, водку на стол.

– А с чего ты командуешь, Юра?

Офицеры обращались друг к другу то по имени, Максим и Юрий, то по прозвищам, которые часто служили и позывными, – Влас и Осип.

– Да брось ты, Влас, не на службе. Наливай лучше.

Власов достал стаканы – из рюмок офицеры не пили, по крайней мере в своей компании. Налил по полному стакану, опустошив одну бутылку.

– Давай, как всегда, за Бороду. Если бы не он, не сидели бы мы тут, – предложил Осипенко.

– Да, Коля Бородин, – вздохнул Власов, выпил в три глотка всю емкость, закусил. – Помнишь, Осип, как погиб Борода?

– Еще бы. Тот бой мне часто снится.

– По-глупому тогда вышло. Повелись на подставу.

– Повелись. А как было не повестись, если приказ на зачистку крайнего дома пришел из отряда?

– Но я же докладывал, сапер, осматривая все здания аула, обнаружил «растяжку» перед крайним домом. И в ходе наблюдения за окраиной в этом доме не проявилось чье-либо присутствие. Нет же, приказ – снять «растяжку» и проверить хату.

– Вот и проверили…

В кухне воцарилась тишина, на бывших офицеров нахлынули воспоминания…

…Это было год назад на Кавказе. В отряд поступила информация о выходе к одному из аулов на плато банды наемников. Боевой группой, находящейся недалеко от селения, тогда командовал капитан Власов, так как штатный командир находился на реабилитации после того, как подхватил желтуху и отлечился в госпитале. Соответственно, ему и пришел приказ на реализацию разведданных. Другими словами, на обнаружение, локализацию и уничтожение банды в районе аула, с обязательным условием недопущения гибели мирных жителей.

БМП-2 группы пошла к аулу. Остановились в балке, в трех километрах. Оттуда провели разведку вместе с сапером. По информации, поступившей в отряд от анонимного источника, банда намеревалась встать на ночной привал в ауле, так что торопиться было некуда, времени хватало все как следует посмотреть, согласовать и выполнить задание. Доклад разведчиков озадачил. Никакой банды в ауле не было. Один из местных сообщил – приезжали двое родственников семьи, недавно поселившейся в крайнем доме, и все. Власов приказал подойти к этому крайнему дому, и тогда-то сапер обнаружил «растяжку». Сняли ловушку, прошли к дому. Внутри никаких признаков жизни, ни машины, ни самих гостей. А вот «растяжка» была. Почему, для чего – непонятно.