Страница 10 из 14
— А вы не боитесь, что телефоны будут прослушиваться? — уточнила я, повертев бумажку с
номером в руках. — И заговорщики узнают, что мы в курсе их планов.
Роил с превосходством на меня взглянул.
— Вы считаете, наши инженеры зря едят свой хлеб? Любые звонки на номера, принадлежащие
СИБ, обойдут все прослушки, разделяясь на две линии — на одной, охране придется слушать
всякие женские разговоры о скидках, а на другой, вы будете передавать информацию.
Клюгер вернулся поздно, и уже на пороге принялся проклинать Миграционную службу, своего
работодателя и людей, которые пользуются курьерскими услугами. Блины он уминал быстро, заталкивая в огромный рот сразу несколько, и внушительная стопка уже через пару минут
исчезла. Но свой эффект угощение произвело — гнев Клюгера понемногу утихал и сосед даже
рассказал мне, как прошел его первый рабочий день.
Рассказ произвел на меня двойственное впечатление. Либо работодатель Клюгера был
существом, чересчур жалостливым даже для бывшего неудачника, либо же тетеньки из
миграционки ему приплатили. Потому что в первый же день мой сосед потерял посылку, нахамил каждому из клиентов, и вдобавок испортил салон служебного автомобиля. Самое
интересное, что на вопросы о том, как именно салон был испорчен, Клюгер краснел и
отмалчивался, что открывало большие просторы для моей фантазии.
Наутро я, как ни в чем не бывало, отправилась на работу. Толпа сотрудников во главе с
Гайдиной застыла у единственного в отделе телевизора в ожидании новостей. В первую секунду
я удивилась — сводки о происшествиях в городе ежечасно поступали в отдел, и нужды
прерывать работу ради телевизора не было. Но как только вместо выпуска новостей заиграла
веселая притягательная музыка с демонстрированием лучших моделей империи, я поняла —
всех интересовало, как прошел первый день Отбора. О моем в нем участии пока никто не знал, и оповещать всех я не собиралась. Может быть, только Орраха. Я нерешительно взглянула на
дверь его кабинета, на которой теперь отсутствовала табличка, и решила не спешить. Отыскала
в сейфе дело Хопсвуда и начала его просматривать, краем уха прислушиваясь к голосу из
телевизора.
Смазливый ведущий, демонстрируя безупречную улыбку, вещал:
— Первый день Отбора оказался очень плодотворным. Из полутора тысяч юных прелестных
девушек, явившихся в Обитель Литературы, которая приютила нашу команду уважаемых и
компетентных свах, на следующий этап попали пятеро. Пятеро! Если вспомнить предыдущий
Отбор, то мы заметим разницу — тогда, за семь дней кастинга отобраны были всего десять
девушек. Что же это? Великодушие жюри, или девушки полвека назад были не так симпатичны?
Марисса тяжело вздохнула и прижала платочек к глазам. Наш любопытный стажер тут же
поинтересовался в чем причина ее грусти.
— Я не прошла в Отбор, — стыдливо пряча глаза, призналась Марисса. — Говорила, что мне 23
года, но они не поверили.
Гайдина взглянула на нашего делопроизводителя с большим сомнением.
— Явно заметно, что ты давно перешагнула тридцатипятилетний рубеж, — по-военному прямо
заявила ТриТри. — Не понимаю, на что ты надеялась…
Слезы на лице Мариссы мигом высохли. Она недовольна взглянула на Гайдину и уперла руки в
боки, зазвенев при этом движении многочисленным пирсингом. Назревал внушительный
скандал — упоминаний о возрасте Марисса не любила.
— Я надеялась, что в жюри не будут сидеть склочные затхлые и к тому же тупые старухи!
Такие, как ты!
А вот уже было оскорбление. Гайдина побагровела и показала известную всем фигуру из трех
пальцев. Диктор что-то вещал из телевизора, но его уже никто не слушал, все были увлечены
реальной схваткой в отделе. И Марисса и ТриТри были примерно одной комплекции, и мы с
нетерпением ждали, когда же они сойдутся врукопашную. Нет, разумеется, их бы сразу разняли, но пока никто не осмеливался влезать под горячую руку.
— Такие старухи, как я, — ощерилась Гайдина. — Ограждают принца от таких безобразных и
недалеких пограничниц климакса, как ты!
Что по этому поводу думает Марисса мы не узнали, но судя по тому, что она вполне различимо
зарычала и двинулась на обидчицу, слова ТриТри ей дико не понравились.
— Что происходит? — раздался громовой голос Орраха. Грозный капитан застыл в дверях
своего кабинета, привлеченный шумом. Все сразу же сделали вид, что просто мимо проходили и
разбрелись по своим делам. Ролик об Отборе сменился на запись Межпланетного форума
молодых экономистов, и телевизор тут же выключили.
— Эта женщина, — Марисса обличающе ткнула в Гайдину пальцем, чуть не попав ей в глаз. —
Меня оскорбила.
— Можно подумать, ты мне комплименты говорила, — возмутилась ТриТри. Марисса же сладко
улыбнулась и заявила:
— В твоей ситуации мои замечания звучали, как комплименты.
— Хватит! — отрезал Оррах. — У меня нет желания слушать ваши распри — разошлись по
рабочим местам, живо! Адальстан, ко мне в кабинет!
Я с сожалением взглянула на дело Хопсвуда, и не закрыв папку, отправилась к капитану.
— Зачем приходили эти выскочки? — Оррах приступил к допросу, как только я переступила
порог его кабинета. На зычный голос капитана обернулось несколько сотрудников. Я тут же
прикрыла дверь. — Про чушь с музыкальными уроками даже не заикайся, я проверил —
никаких распоряжений по этому поводу сверху не поступало.
— Выскочки — это подполковник и майор?
— А то кто же, — презрительно фыркнул Оррах. — Я учился с Ингирихом в Академии, поэтому
знаю, о чем говорю. С Роилом встречался редко, но у него на лице все написано.
— Не буду спорить, — я немного замешкалась, раздумывая, что сказать. Врать человеку, подавшему мне руку помощи, не хотелось, но и сказать правду возможности не было. Поэтому
пришлось выдать часть правды. — Представляете, мне предложили поучаствовать в Отборе.
Руководство заметило мое личное дело, разглядело мои внешность и потенциал, и обещало в
будущем поддержку. А я, в свою очередь, стану лицом СИБ. Мое лицо на листовках, представляете?
«Прости, Вселенная», мелькнула расстроенная мысль. «Что за околесицу я несу? Уроки
ораторского искусства плотным стадом рогатых прошли мимо».
— Бред! — Оррах ударил по столу так сильно, что я вздрогнула и замолчала на полуслове. —
Ты отвратительно врешь, Рэйя! Признавайся, они тебе угрожали?! Пытались во что-то втянуть?!
И не отвечай, сам вижу — раз темнишь, значит, уже втянули!
Капитан вышел из-за стола и принялся мерить кабинет шагами. Если учесть, что размеры
комнаты на Орраха рассчитаны не были, то променад его состоял из двух шагов в одну сторону, и того же количества в другую.
— Ты слишком молода, Рэйя, ты не понимаешь, что такие люди, как Ингирих, обычными
сотрудниками прикрывают собственные задницы! Что, наверное, говорили о чести, империи, доме и все такое? Я эти лозунги знаю наизусть, да вот только ничего за ними не стоит!
Погибших вроде тебя называют случайными жертвами, либо допустимыми потерями…
Капитан побагровел, а ноздри его дрожали так сильно, что, казалось, лопнут. Для меня слова
Орраха не были неожиданностью — я отлично понимала, что роли для руководства СИБ не
играю никакой, но как выйти из игры с наименьшими затратами сил и эмоций, пока не знала. Я
улыбнулась, как можно спокойнее, чтобы не взволновать начальника, и сказала, легонько
коснувшись его рукава.
— Скажу вам по секрету, потому что знаю — вы не расскажете кому зря, я прошла в Отбор, и, вроде бы, начиная со следующей недели, мне придется уйти в отпуск за свой счет. Спасибо, капитан, но вам правда, не о чем волноваться.
Оррах замер, сверля меня сердитым взглядом, но его цвет лица понемногу приходил в норму.
— Хорошо если так, Рэйя. Напиши заявление у Мариссы. Но не сейчас, а то попадешь под