Эгоист

От осознания этого мне почему-то вдруг стало так приятно и тепло на душе, что я мягко ему улыбнулась и, обняв в ответ, уткнулась лицом ему в грудь.

— Ну вот, опять двадцать пять, — простонал Максим. — На вас, ребята, смотреть противно. Какая-то убийственная комбинация сопливой мелодрамы и любовного романа.

Все дальнейшие комментарии парней я уже не слышала, потому, находясь в объятиях Демона, не могла думать ни о чём, кроме его сильных рук на моей спине. Но вот на моё плечо опускается чья-то рука, и я выныриваю из своего маленького мирка.

Костя стоял совсем рядом.

— Мы хотели бы украсть у тебя Кирюху на сегодняшний вечер, — серьёзно сказал он, но этот серьёзный тон никак не вязался с его смеющимися глазами. — Отпустишь его?

Я посмотрела на Демона, который прожигал друга недовольным взглядом.

— Нет, не отпустит, — ответил он вместо меня, на что я рассмеялась.

— Отпущу, конечно. — Теперь его недовольный взор был обращён на меня. — Иди, развейся, а то я чувствую, что ты теряешь хватку, а заодно и репутацию плейбоя.

Он усмехнулся и взъерошил мои волосы.

— Я потерял свою репутацию ещё в тот день, когда впервые тебя встретил.

— Ну извини, — съязвила я. — Я не просила тебя увиваться за мной.

Парень щёлкнул меня по носу.

— Этим ты меня и зацепила.

Я закатила глаза. Почему-то я до сих пор не могу привыкнуть к тому, что Демон стал таким нежным. Грубость ему больше подходит. Потому что, когда он ведёт себя нагло, я с лёгкостью могу ему сопротивляться, но стоит ему стать внимательным и нежным, как моя стойкость начинает трещать по швам.

Оставив лёгкий поцелуй на уголке его губ, я отстранилась.

— Отвезёшь домой?

— Пешком дойдёшь, — получила в ответ.

Мой рот широко распахнулся от удивления и возмущения.

— Романов, ты совсем охренел?! — Я стукнула его кулаком в плечо.

Он рассмеялся.

— Конечно, охренел. И конечно отвезу, что за дурацкий вопрос.

Я поморщилась и направилась в сторону его машины, но была резко остановлена наглым брюнетом, который впился в меня болезненным поцелуем, кусая мои губы.

— Чувак, это уже попахивает каннибализмом, — простонал Лёша.

Наконец Демон оторвался от меня, и я глотнула живительный кислород.

— Скорее, наркоманией, — поправила я и скривилась. — И, хотя я не набрасываюсь на тебя прилюдно, забывая обо всём и всех, эта зависимость взаимна.

Кирилл довольно ухмыльнулся.

— Как насчёт свидания? Завтра вечером?

Я снова закатила глаза.

— У нас каждый день свидания.

Парень покачал головой.

— Это ты так думаешь. На самом деле, это мои блестящие идеи по срыву твоих планов.

— Какой же ты засранец! — не выдержав, рассмеялась я, чем вызвала смех и у Кирилла.

Мы расселись по машинам. Парни решили отправиться развлекаться вместе, так что домой я ехала в сопровождении четырёх машин и ощущала себя при этом персоной с уровнем важности повыше президентского. Коротко чмокнув меня на прощание, Кирилл укатил с друзьями в неизвестном направлении, а я ещё некоторое время стояла во дворе, вдыхая почти морозный ноябрьский воздух, который здорово отрезвлял. Какие-то сумасшедшие отношения у нас с Демоном получаются. Всего месяц назад я была незаметной университетской мышью, а теперь встречаюсь с самым популярным парнем, и ощущения были двоякие. Мне нравились забота и внимание Кирилла, но его напористость пугала меня. Каким-то шестым чувством я понимала, что, несмотря на аннулированную сделку этот парень так просто не сдастся. В голову закралась устрашающая мысль о том, что его поведение — всего лишь отвлекающий манёвр, чтобы ослабить мою бдительность, влюбить в себя и получить наконец то, чего ему так хотелось. И меня раздражал тот факт, что влюбиться в него оказалось для меня не проблемой. Словно щёлкнуть пальцами — хлоп, и я уже не представляю своей жизни без него.

Ещё паршивей я себя чувствовала потому, что понимала — если он вдруг начнёт меня соблазнять, когда вокруг не будет ни одной живой души, я просто не смогу перед ним устоять. Я ведь в сущности очень слабая; моя сила воли держится на честном слове и вот-вот готова рухнуть, как срубленное дерево. И если я всё-таки с ним пересплю, то попросту перестану себя уважать. А всё потому, что я не могла понять, как Кир на самом деле ко мне относится…

Продрогнув до самых костей, я тряхнула головой и вошла в свой обшарпанный подъезд, уверенная, что жизнь сама всё расставит по своим местам.

10. Кирилл

— Говорю тебе, он влюбился, — в сотый раз услышал я голос Кости, который неистово спорил с Максом. — Просто он ещё как слепой котёнок — нифига этого не видит. Ну или полный придурок, потому что отказывается признать правду.

Я недовольно нахмурился.

— Эй, я вообще-то здесь, если что, и всё слышу.

— А толку-то, если ты отказываешься слушать? — парировал Костя. — С тобой всё стало понятно ещё тогда, на даче у Егора. Думаешь, я не видел, как ты смотришь на девчонку? Словно слепой, узревший солнце.

Мои брови удивлённо взлетели вверх.

— Неужели? Во-первых, ты понятия не имеешь, о чём говоришь, а во-вторых, ты был в стельку пьян, и мало ли чего тебе там померещилось.

Друг усмехнулся.

— Я, может, и был пьян, но уж точно не слеп, в отличие от тебя. И чем больше ты выстёбываешься, тем хуже тебе будет.

Меня уже начал раздражать весь этот психоанализ.

— Давай так: либо мы сейчас все вместе культурно отдыхаем, либо я сваливаю отсюда нахрен, — поставил я условие.

— И я даже знаю, куда он свалит, если мы не согласимся на первое, — фыркнул Лёха. — Точнее, к кому.

Я запустил в его ухмыляющуюся физиономию диванной подушкой.

— Всё-то ты знаешь, Эйнштейн хренов, — буркнул я.

Лёха ловко увернулся от моего импровизированного «снаряда», и теперь подушка плавно скользила по дорожке прямо к ровно выстроенным кеглям. Правда, до них она так и не добралась.

— Да тут не надо быть Эйнштейном, у тебя всё на роже написано. И отстойный из тебя снайпер, знаешь ли, — захохотал друг.

Рядом на диван плюхнулся Макс и протянул мне бутылку пива. Я с недоверием уставился на него.

— Что, опять?!

— Не опять, а снова, — хмыкнул он в ответ. — К тому же, в прошлый раз это был коньяк.

— Да какая, к чёрту, разница, если итог всегда один и тот же — мы по уши в дерьме.

Парни переглянулись и заржали.

— Ну, ты-то может и в дерьме, а вот мы называем это «весело проводить время». И вообще, — он повернулся ко мне всем корпусом, — с каких это пор ты стал таким осторожным? Прямо примерный семьянин!

Недобро стрельнув глазами в Макса, я всё же принял бутылку — чтобы от меня, наконец, отвалили — и принялся наблюдать за тем, как Егор и Лёха пытаются сбить шарами вместо кеглей брошенную мною подушку.

Пиво оказалось каким-то нескончаемым. Уже после, когда рассудок затуманился, я понял, что Макс просто с профессиональной ловкостью подменивал мою бутылку. И при этом не пил сам до тех пор, пока не удостоверился в том, что я дошёл до нужной кондиции. Тогда в ход пошла тяжёлая артиллерия в виде коньяка, виски и рома, — кажется, кто-то поставил себе цель окончательно меня споить и ослабить мою бдительность. Краем сознания я отметил, что теперь культурно отдохнуть вряд ли получится. Хмыкнув своим мыслям, я послал всё к чёрту и позволил этому кретину добиться того, чего он хотел — прежнюю версию Кирилла Романова, безбашенного придурка и редкостного засранца.

Как это всегда с нами бывает, после повышения градуса нас дружно потянуло на поиски приключений на свою многострадальную задницу. Правда, в этот раз я соображал немного лучше, чем в прошлый, потому что пил не так сильно, — не хотелось бы потом снова колесить по городу и раздавать чужое имущество.

Нахмурившись, я уставился на раздражающе трезвые морды Егора, Костяна и Лёхи.

— Эээ, нет, друзья-товарищи, так не пойдёт! — покачал я головой. — Кто-то мне заливал, что наш мужской клуб трещит по швам, а теперь отсиживается в сторонке.