Страница 2 из 10
– Ну и как – водятся?
– Ни разу не видел. Но мы говорили о слугах, верно? Так вот, есть ещё егери – человек десять, если не ошибаюсь. Они живут в домиках на опушке леса. Дело в том, что бывшие охотничьи угодья Греев – национальное достояние, природный заповедник. Поэтому егери – они считаются гос. служащими, но жалованье получают от меня, – следят за дикими животными, расчищают завалы на туристических тропах, водят экскурсии и иногда – ну да, случается и такое, – ловят браконьеров. Сам я в лесу ещё не успел побывать, но, говорят, там очень красиво: реликтовые деревья, водопады, естественные карьеры с меловыми отложениями. И олени совсем ручные: выходят на тропинку, выпрашивают хлеба.
– Мы туда непременно сходим, если выдастся возможность, – заверила клиента мисс Браун. – Мистер Каннингем, а кто ухаживает за коллекцией сэра Грея?
– Я. Дядя предполагал, что я в куклах не разбираюсь, поэтому оставил подробнейшие инструкции по каждому экспонату. В первой комнате музея стоит огромный шкаф со специальными жидкостями, порошками, кистями, клеями и большим запасом тканей, дерева, кости и других материалов для мелкого ремонта. А на внутренней стенке шкафа приклеен список мастеров-кукольников и реставраторов, к которым можно обратиться в случае нужды.
– Вы сказали «музея»?
– Именно. Коллекция дяди занимает пять залов. И, поверьте, немаленьких.
– Сколько же времени уходит на уборку? Наверное, вы целыми днями только и делаете, что пыль вытираете, да старинное дерево полируете?
– Вовсе нет. Большая часть кукол хранится в витринах и застеклённых шкафах, так что их нужно чистить не так уж часто. А протереть настенные маски и ростовые скульптуры недолго. Правда, павильон…
– Какой павильон?
– Там хранятся самые дорогие для дяди экспонаты. И там я сегодня утром нашёл труп.
– Поломанную куклу?
– Нет же, мисс Браун, труп куклы. Да-да, я понимаю, как это звучит, но вы скоро сами всё увидите. Здесь налево, пожалуйста. Мы почти приехали.
***
В просторном пустом холле, пол которого был выложен чёрно-белым мрамором, а возле бархатной кушетки стояло чучело медведя с блюдом для визитных карточек, Каннингема и частного детектива встретил невысокий сухощавый джентльмен в сером сюртуке, полосатых брюках и светло-зеленой жилетке, из кармашка которой выглядывала позолоченная цепочка.
«С ума сойти, – подумала Стейси. – Действительно, дворецкий, даже с «луковицей»! Прямо как в старых фильмах».
– Добрый день, мистер Доусон. Это – мисс Браун, моя приятельница. Она погостит у нас несколько дней.
– Добрый день, сэр. Мисс Браун, – почтенный слуга склонился в поклоне, продемонстрировав гостье блестящую лысину. – Куда прикажете отнести вещи леди: в белую или в голубую гостевую?
– Я думаю, лучше в белую. Там теплее, а ночи сейчас прохладные.
– Слушаюсь, сэр. Прикажете подать ланч в большую гостиную?
– Нет-нет, Доусон, подайте, как обычно, в каминную на третьем этаже. Через полчаса, пожалуйста. Мы хотим немного прогуляться перед едой.
Стейси подумала, что не отказалась бы от ланча прямо сейчас: утром она съела всего пару тостов и выпила чашку кофе, – но дело – прежде всего.
Детектив полагала, что они с Каннингемом сразу отправятся на место преступления, в павильон, но Бартоломью повёл девушку по боковой лестнице наверх.
– Сначала я хочу показать вам кое-что в музее. Это важно.
– А вы не боитесь, что, пока вы ездили в Лондон и возвращались, кто-нибудь мог заглянуть в павильон и найти… тело?
– Нет, туда редко кто ходит. Он в стороне, – Каннингем махнул рукой куда-то влево, – возле пруда. Ключ только у меня. А окон там нет. Сами увидите. Идёмте.
Коллекцию покойного сэра Грея действительно можно было назвать музеем: все экспонаты были расставлены и развешаны в строгом порядке – хронологическом и по странам происхождения. Под каждой куклой, статуей и маской была закреплена табличка, повествующая о времени и месте создания, назначении и истории приобретения.
Но в этот, первый раз, мисс Браун почти ничего не разглядела. Мистер Каннингем быстро прошёл в третий зал и подвёл Стейси к витрине, в которой под стеклом были выставлены в ряд восемь кукол классической комедии дель арте: Панталоне, Доктор, Бригелла, Арлекин, Коломбина, Пульчинелла и двое Влюблённых.
– Посмотрите на них внимательно, мисс Браун. Это действительно важно.
Второй раз за последние пять минут Бартоломью произносил это слово – «важно», поэтому Стейси изучила фарфоровые статуэтки как можно лучше и, не найдя ничего примечательного, кивнула, давая понять, что готова двигаться дальше.
– Это не вполне традиционный набор персонажей, – рассказывал Каннингем, идя рядом с частным детективом по посыпанной песком дорожке, окаймлённой аккуратно подстриженным декоративным кустарником. – То, что я вам показал, – уменьшенные фарфоровые копии, изготовлены лет пять или шесть назад на нашем заводе. Оригиналы – ростовые куклы-марионетки, – были сделаны в середине XVIII века по заказу то ли пфальцграфа, то ли мелкого немецкого герцога – честно говоря, не помню деталей, но можно будет потом посмотреть в записях. Дядя купил комплект по случаю, достаточно дёшево. Кажется, – не уверен, простите, – у потомков того самого графа-герцога. Думаю, вы знаете: в XVIII веке на территории нынешних Германии и Австрии было полно маленьких королевств – все независимые, только держись, и ещё тогда бедные. Ну а в ХХ веке, после нескольких войн, кризисов и того, что пережила расколотая Германия, – у потомков правящих династий тоже было маловато шансов разбогатеть.
– Понимаю. А это, – мисс Браун указала рукой на одноэтажное белое здание, фасад которого напоминал театральную сцену, – видимо, и есть павильон?
– Да, – мистер Каннингем достал из кармана большой узорчатый ключ и, пройдя под каменными складками занавеса, открыл украшенную разноцветными витражами дверь.
– Очень интересная архитектура, – заметила Стейси, входя и останавливаясь на пороге.
– Дядя сам рисовал проект и строго следил, чтобы «дом» для кукол был выстроен точно так, как задумано. Он считал этих марионеток жемчужинами своей коллекции, хотя в ней немало и других, куда более редких, старых и, как я понимаю, дорогих экспонатов, – Бартоломью включил свет.
Они находились в полукруглой комнате, напоминавшей закулисье.
«Вполне логично, учитывая оформление фасада», – подумала детектив.
На деревянных подмостках стояли в ряд семь кукол, сделанных настолько искусно, что в первое мгновение Стейси почудилось: перед ней живые люди. Присмотревшись, девушка заметила тянущиеся от рук, ног и шей нити, с помощью которых кукловод управлял марионетками. Мисс Браун ничего не понимала в кукольном театре, но решила, что для «оживления» таких больших кукол, наверное, потребуется два или три человека.
Детектив двинулась вдоль подмостков. Панталоне, Доктор, двое Влюбленных, Бригелла, Арлекин, Пульчинелла…
Коломбина лежала на полу: спутанные рыжие волосы закрывали лицо, колпачок слетел и откатился в сторону, пышная юбка из разноцветных треугольников задралась, открывая стройные ножки в чулочках с подвязками. В груди куклы торчал какой-то не убедительный, бутафорский кинжал с рукояткой, украшенной затейливой резьбой.
Ощущая себя последней идиоткой, жертвой дурацкого розыгрыша, мисс Браун опустилась на корточки, коснулась шеи «жертвы» и тут же отдернула руку: Коломбина была холодной и твёрдой, как – нет, не как игрушка, лежащая на холодном полу, – а как самый настоящий человеческий труп.
Стейси посмотрела на расплывшееся вокруг раны красное пятно, коснулась его пальцем. Кровь. Обычная человеческая кровь.
Мисс Браун осторожно убрала с лица прядь волос, и хотела было спросить Каннингема, знает ли он убитую, но слова замерли на губах.
Мёртвая Коломбина была точной копией фарфоровой куклы из музея сэра Грея.
Глава 2
Кровать была удобной, подушка и одеяло – мягкими. В комнате, несмотря на опасения почтенного мистера Доусона, – не холодно.