Страница 75 из 91
— Сомнительно. Альбус сказал, что последний крестраж был сотворен непроизвольно, потому что слишком мало души осталось у Темного Лорда. Подобное явление никто еще не описывал, создание крестража — довольно кропотливый ритуал. Но директору удалось это выяснить, проверив ребенка Поттеров и место убийства. Создание еще нескольких грозит тем, что осколок души в принципе не сможет держаться за тело. Но это ничего не меняет, мисс Грейнджер, даже одного крестража достаточно, чтобы Темный Лорд возродился.
— Но ведь можно просто не давать ему возродиться! Когда-нибудь Гарри состарится и умрет, вместе с ним умрет и последний крестраж, и Темный Лорд исчезнет.
— Это очень большой риск, мисс Грейнджер. Поттер не хозяин своему разуму. Если крестраж притянет дух убитого Лорда, он легко возьмет над Поттером вверх.
— А если ваш Лорд будет не в состоянии это сделать? Если стереть ему всю память, прежде чем убить? В Мунго жертвы полного обливиэйта навсегда остаются в отделении для безнадежных больных. Ну, будет где-то по Земле летать совершенно безумный дух…
— И как Вы предлагаете это провернуть? Темный Лорд никогда не поворачивается к слугам спиной. Никогда не выпускает из рук палочку. К нему никто не сможет достаточно приблизиться для обливиэйта.
— К нему можно будет приблизиться, если сначала смертельно ранить. И в последние минуты жизни стереть ему личность…
— Теперь я понял, мисс Грейнджер, Вы в детстве в шпионов не наигрались. С такими сюжетами Вам только книжки писать, в стиле Локхарта, — припечатывает профессор презрительно.
За разговором мы углубились в какой-то парк, людей вокруг нет, поэтому никто не обращает внимания на странный разговор, хотя последние несколько минут мы спорим на повышенных тонах.
— Черт возьми! Совершенно необязательно убивать Лорда магическим способом. Можно ведь сделать ловушку. Допустим, магическую ловушку он распознает, а маггловскую? Мы с Сириусом, между прочим, уже взорвали его змею. И чашу. Там была магическая часть, но можно сделать такие же бомбы совершенно без магии…
— Не лезьте в это, мисс Грейнджер. Вы совершенно ничего не понимаете.
— Я же хочу Вам помочь!
— Я не нуждаюсь… — профессор на секунду замялся, видимо, придумывает в мою сторону эпитет пообиднее.
— В помощи мерзкой маленькой грязнокровки [1]? — ох, ну зачем я это сказала?! Что ж я за человек такой?!
— Лили… — хрипит Снейп и хватает меня за руки.
С лица слишком рано постаревшего мужчины на меня смотрят несчастные больные глаза.
Определенно, я плохой человек.
Ай! Все-таки, профессор меня сегодня покалечит. Шею проткнуть не получилось, теперь он сжимает мои пальцы так, что сейчас сломает. И не вырваться.
— Отпустите, пожалуйста…. Профессор! — он не слышит, — Северус, отпусти! Больно!
— Лили, — повторяет он, разжимая руки.
— Я не Лили… Простите, — кажется, мне не верят. Я умею доводить всех до ручки, вот ужас, — я не могу быть Лили. Когда я родилась, Лили еще была жива…
Молчим минут пять, я смотрю на Снейпа, Снейп смотрит сквозь снег.
— Иногда Вы очень на нее похожи… Лили так же безрассудно стремилась всем помочь, была такой же смелой до глупости. Она тоже была умной, когда дело касалось учебы, и тоже совершенно не желала просчитывать наперед, чем могут обернуться ее отчаянные поступки. Верила, что всегда есть правильный выбор. Воевала с пожирателями беременной… дура! К примеру, эта Ваша откровенность… просто самоубийственна. Было бы правильнее стереть Вам память, все знания о крестражах — нельзя допустить, чтобы Лорд узнал эту информацию. Но Вы знаете слишком много и, судя по всему, знаете уже давно. Маленькое воспоминание об одном разговоре можно стереть без проблем, но стирать очень большой кусок… это может покалечить разум. Остается надеяться, что у Вас хватит ума не возвращаться в Англию, пока он жив. Сам Лорд ради одной беглянки на материк не отправится.
Я холодею, осознавая, что сейчас только чудом избежала судьбы жертв Локхарта. Об этом я совершенно не подумала. А ведь правда, в каноне Дамблдор не занимался с Поттером окклюменцией сам, чтобы Волдеморт случайно не узнал какие-нибудь планы директора через Гарри. А Гарри о том, что он крестраж, сообщили в самом конце.
— Хотя в чем-то совсем не похожи, — профессор возвращается к прежней теме, — Вы не такая категоричная, Вы гибче. Вам легче принять других и легче договориться с собственной совестью… Но схожесть характеров — ерунда. Вы заботились о Поттере, будто он Ваш родственник. Не друг — да какой он Вам друг, у вас с ним ничего общего! Вы смастерили ему магглотталкивающий амулет, а затем и вовсе договорились с Петуньей и сделали его жизнь у родственников вполне сносной — это, пожалуй, самое значимое, что для него в тот момент кто-либо мог сделать. Вы устраивали ему праздники в дни рождения, покупали теплую одежду, заставили его непутевого крестного отправить Поттера на осмотр в Мунго… Вы помогли ему выбрать правильные предметы на третьем курсе, а во время Турнира убедили Диггори обучать заклинаниям этого мелкого чемпиона — не понимаю, как Вам удалось, Диггори твердо был настроен на победу и вряд ли сам захотел помогать своему сопернику. В конце концов, Вы спасли Поттера от всеобщего остракизма на втором курсе, а он был весьма вероятен, если я хоть немного знаю магов… Но никогда не лезли в близкие друзья, не стремились разделить его приключения, не претендовали на плотное общение — Вам явно было неинтересно. Я видел это с самого начала. До того, как Вы подсказали ему надеть комплект наследника, к нему в голову кто угодно поверхностной легилименцией заглянуть мог. Не голова, а проходной двор, ей-богу. А на занятиях легилименцией я увидел и все остальное. Это была забота взрослого о ребенке. И Вы знаете! Вы знаете слишком много. Я видел Вас глазами Поттера на его проверке крови. Вы не удивились, потому что заранее знали, что Блэк — крестный Гарри и что он невиновен. И эта чертова карта мародеров! Откуда она у Вас? Откуда Вы о ней узнали?! Вы сводили меня с ума, тем, что так похожи, но в какие-то моменты я не видел ничего общего. И тем, что знаете вещи, какие не может знать мисс Грейнджер, но вполне могла знать мисс Эванс. Я пытался найти ее у Вас в памяти… Объясните мне, наконец, какое Вы имеете отношение к Лили Поттер?! — под конец профессор стал говорить быстро, эмоционально, почти кричал. Он никогда таким не был.
Черт, черт, черт! Это ж надо было так спровоцировать человека! На моей могиле напишут: «Жизнь ничему ее не учила».
Хотя Снейпа тоже, нахрена он полез в мою память на третьем курсе, если бы это оказалась Лили, она бы его никогда не простила. Или он планировал заобливиэйтить этот момент, но я смогла шокировать его и сбежать? Вероятнее всего. Стирание события, которое произошло только что, безвредно. Если не рассматривать моральный аспект, а маги его не рассматривают. Но чем дальше в прошлом находится воспоминание, тем опаснее его стирать.
— Я никакого к ней отношения не имею. Мне очень жаль, профессор! Очень жаль, что я напомнила Вам невольно…. разбередила душу. Но я не она! Это — просто совпадения. Я могу клятву дать, что я не Лили…
— Не стоит, — Снейп опять долго молчит, — Раз готовы дать клятву, в ней уже нет смысла… Разбираться во всем остальном… да пошло оно к Мордреду! Обливиэйт!
Я увернулась, потому что ожидала чего-то подобного. Вот зараза! Выговаривался бы своему котлу, если хочется не оставлять свидетелей. Увернулась еще раз от инкарцеро, кинула в ответ слабую молнию, которую он поймал на щит. А из пистолета я бы его уже достала. Хотя если бы он не боялся меня ранить, он бы тоже меня уже достал.
Танцуем минуты три. Я уже кидаюсь чем попало — чем удобнее из моего текущего положения, тем и кидаюсь. Профессор по-прежнему ничего серьезнее экспеллиармуса и инкарцеро не использует. Да уж, не зря были те мои тренировки в Выручай-комнате… благодаря им можно героически оттянуть свой конец на пару минут. Жаль, что аппарировать без концентрации нельзя. Не успеваю ставить щиты с такой скоростью, приходится уворачиваться, отпрыгиваю от очередного луча, а в то место, куда я прыгнула, уже прилетел еще один. Петрификус Тоталус.