Пытаться не любить тебя

Амабиле Джусти

Пытаться не любить тебя

Серия: Пытаться не любить тебя - 1 (дилогия)

Переводчик – Надежда С.

Редактор – Дарья М.

Редактор и оформитель – Анна Б.

Обложка – Мария Гридина

Перевод выполнен для группы https://vk.com/beautiful_translation

Данная книга – полностью выдуманное произведение. Имена, персонажи, места и события являются результатом воображения автора или использовались вымышленным способом. Любое сходство с фактами, местами и реальными персонами, ныне живущими или умершими, является чисто случайным.

К разбитому сердцу

Не подпускай никого

Без наивысшей чести

Взаимного страдания.

Эмили Дикинсон, Слога из шёлка

Глава 1

Резиновые сапоги утопали в лужах; и не было никакой возможности избежать хотя бы одну из них. В довершение всего, каждый проезжающий мимо автомобиль, вспенивал волны океанского масштаба, распыляя брызги прямо в глаза. Из-под шерстяной шляпки-клош (прим.пер.: дамская шляпка в форме колокольчика) розового цвета, сверху украшенной помпоном, её бедные волосы свисали подобно мёртвым медузам.

Какая дерьмовая ночь! И если подумать, то маршрут от бара был коротким, всего два квартала, но это были два квартала кошмара. Каждую ночь эти два квартала будто крали годы её жизни, и достигая дома, она чувствовала себя тем, кто сумел пересечь минное поле, не потеряв даже ноготь. Дуракам, чудесным образом везёт. Дождь сегодня вечером был бонусом, подсунутым судьбой балластом, в дополнение ко всем издевательствам.

Она остановилась на определённом расстоянии с надеждой, что его там нет. Он появлялся не всегда, но приходил настойчиво, с нерегулярной очерёдностью: в один день да, ещё один нет, и опять нет, а потом – сюрприз. Вот вам чистое коварство этой игры. Чтобы избежать возможности получить в свой адрес обвинения в полицию, он знал – что можно делать, а что нет. Давно известный факт – если ты не смертельно ранен, то не имеешь права заявить в полицию, и не можешь положить конец преследованию твоим бывшим парнем. И если ты умрешь, то у тебя всё равно нет шансов. Так что в любом случае ты в заднице.

Она остановилась вблизи фонарного столба, работающего с перерывами: свет включился, свет выключился, шипение подобное кремниевой зажигалке, а потом темнота из ужастика. По крайней мере, казалось, его нет перед дверью. Оставалось выяснить, был ли он внутри.

Она втянула воздух вместе с каплями дождя и закусила губы, сказав себе, что не сможет ещё долго оставаться на улице.

«Если я не умру от удара ножа, то умру от пневмонии».

Ускорила шаг, вжимая плечи. Пока Пенелопа добиралась до входа, она поднимала во все стороны брызги, создавая их больше, чем, если бы танцевала чечётку, одетая в жёлтое, подобно Дебби Рейнольдс в «Поющих под дождем».

Какое уродливое здание! Один из многих, преходящих в упадок, несчастных многоквартирных домов, со стенами, покрытыми словно холст, посредственными граффити. Холл мрачный, с бумажными обоями непонятного цвета, которые во многих местах начинали отклеиваться. Идеальное место чтобы устроить ловушку для своей бывшей, которая не захотела с тобой переспать, и любым способом заставить её заплатить за это, потому что ты – не совсем нормальный.

С сердцем, подступившим к горлу, переступила порог дома. Темнота стояла кромешная. Выключатель света повернулся вхолостую и лампочка, которая свисала с оголённой проволоки, не включилась. Темнота, по концентрации похожая на чёрный туман, лишала дыхания.

Пенелопа, которую дорогие ей люди называли Пенни, имела серьёзные проблемы с темнотой: в ней она теряла чувство реальности, становилась парализованной и впадала в жуткую панику. Она с трудом заставила себя дышать и мысленно сосчитала до десяти. Затем, восстановив кровоток в руках и ногах, она пришла в чувства, вновь обретая возможность двигаться. Но это была временная отсрочка, достаточно долгая, чтобы на мгновение обмануть мозг. Если она не найдет немедленно источник света, то закричит.

Достала из сумки сотовый телефон, включила его, и от пролившегося света осветилось серое пространство – вокруг никого, как в пустыне. Немного успокоившись она поднялась по лестнице.

Пенелопа жила на предпоследнем этаже и надеялась, что Грант не удосужится подняться так высоко по лестнице, чтобы устроить засаду в каком-нибудь укромном уголке.

Месяц тому назад, она провела с ним семь дней в глупых отношениях. Они встретились в баре, где работала Пенни. Он вошёл, такой же яркий как солнце, элегантно неряшливый и с очаровательной улыбкой. Она едва произнесла несколько слов, пока готовила для него мохито и в итоге он ждал её после работы снаружи. Грант всё проделал с хитрой деликатностью, преподнося себя как завоевателя, но без настойчивости. Перед входом у «Well Purple», они начали разговаривать с необычайной лёгкостью и ничто в ту звёздную ночь, даже самая маленькая подсказка, не заставила её подозревать, что такая красота и элегантность могут являться блефом. Но на третьем свидании проницательность Пенни была вынуждена расставить всё по своим местам. Этот внешне идеальный парень, мечта всех матерей для своих дочерей, был просто испорченным, закомплексованным, жестоким маленьким дерьмом, которому нравилось унижать женщин. Поэтому она бросила его без лишних разговоров. Он не простил её, напротив, с тех пор начал повсюду преследовать. До настоящего момента он ограничивался запугиванием, глядя на неё со свирепой улыбкой и угрожающими шуточками, но всегда без свидетелей. На публике он вёл себя как настоящий джентльмен, тот самый, околдовавший её джентльмен, с манерами присущими герою, вышедшему из одного из самых значительных эпизодов «Аббатства Даунтон». Но когда он чувствовал уверенность, что никто кроме Пенни не сможет его услышать, он сбрасывал маску и шёпотом обзывал её шлюхой. Он домогался её словами недвусмысленного значения, обещая ей болезненные извращения.

Пенни не хотела пугать свою бабушку, поэтому ничего ей не рассказывала. Проведя исследование в интернете, она обнаружила, что без реальной агрессии и доказательств в виде синяков, визита в отделение неотложной помощи и нескольких надёжных свидетелей, правоохранительные органы навряд ли в это поверят. Грант был сыном адвоката, он недавно окончил юридический факультет, был богат и всегда одет как модель «Аберкромби». Он был также красив как модель «Аберкромби». Кто бы мог подумать, что он представляет опасность?

Пенни продолжала подниматься по лестнице. Внезапно сотовый телефон издал типичную трель, оповещающую о заряде батареи на грани краха.

«Не сейчас, не сейчас, не сейчас!» – умоляла она. Но сволочь, в доказательство о безразличии к её доводам, внезапно отключился.

Посредине лестничного пролёта, Пенни погрузилась в ещё более плотную темноту.

Поскольку не оставалось иного выбора, как продолжить подниматься, она молилась не вляпаться в какое-нибудь дерьмо, разбросанное по ступеням и с ещё большей надеждой, что паника не вернётся. Но главным образом, надеясь, что из темноты не выскочит Грант.

Задержав дыхание, в спешке, на какую только была способна, она преодолевала лестницу.

«Ещё три этажа, ещё три этажа. Держись. Ты можешь это сделать. Темнота – это просто темнота, не стена, не колодец, не центр Земли».

Внезапно, позади, она услышала отчетливый шум. Кто-то, тяжело шагая, быстро поднимался. Невозможно, чтобы это был один из пожилых людей, проживающих в доме. Она была единственным молодым арендатором в рядах армии пенсионеров старше шестидесяти лет, совершенно очевидно не имеющих возможности двигаться так ловко и энергично. Успокоить сердцебиение, чтобы избежать разрыва сердца, превратилось в «миссия невыполнима». Казалось, по её груди мчалось стадо быков. На мгновение она замерла, прислонившись к стене, чувствуя, что близка к обмороку. Затем приказала смелости вернуться в строй.