Пойманная (ЛП)

— Ох. — София догадывалась, что он не говорит ей всей правды, но сейчас, похоже, не время требовать объяснений. Кроме того, теперь, когда страсть прошла, Софи снова начала смущаться. И чувствовать себя очень, очень обнаженной.

Оставался ещё небольшой вопрос по поводу удовлетворения Сильвана. Она, в отличие от него, кончила. Он же всё ещё был возбужден, и это казалось ей неправильным… вроде, как— то невежливо оставлять его в таком состоянии, когда она получила настолько сокрушительный оргазм. Однако, прежде чем она успела хоть что— то сказать, Сильван потянул за кожаный ремень, связывающий его запястья.

— Теперь ты хорошо отмечена. Пора остановиться.

— Но… но… — София нахмурилась. — Ты не, хм, ну знаешь…

— Мне это не нужно, — ответил он тихо. — Мне не нужно кончать, чтобы отметить тебя. Достаточно того, что ты потерлась об меня.

— Но это несправедливо, — упрямо сказала Софи. Её щеки опалил румянец, но она была полна решимости не оставлять его с посиневшими яйцами, как накануне вечером. — Я хочу сказать, ты, э— э, ты дважды подарил мне удовольствие, но ничего не получил сам.

Он пристально посмотрел на неё сверкающим взглядом:

— Тебя действительно волнует мое удовольствие?

— Конечно, да, — возразила Софи. — Хочу сказать, что ничего не сделала для тебя вчера вечером и очень переживаю из— за этого. Итак, может… ты хочешь, чтобы я помогла тебе? Возможно, я могла бы… коснуться тебя?.. — Она собралась взять толстый член в руку, но Сильван покачал головой.

— Нет, не так. Как бы сильно я ни желал почувствовать твою ладошку вокруг моего члена, кое— чего мне хочется сильнее этого.

— Что? — прошептала София, у неё во рту внезапно пересохло. — Должна тебя предупредить, что я никогда раньше не занималась оральным сексом. Но готова попробовать.

Сильван улыбнулся:

— Я не хочу, чтобы ты брала меня в рот. На самом деле всё наоборот.

— Ты хочешь… хочешь снова попробовать меня? — нерешительно спросила она.

— Больше всего на свете, — кивнул Сильван.

— Я не знаю, — сказала она, не сводя взгляда с его обнаженных клыков. — Ты же говорил, что можешь не сдержаться и укусить меня, если сделаешь это.

— Только если ты кончишь, пока я буду пировать на тебе. А так, как ты сделала это минуту назад, то проблем возникнуть не должно.

— Ну тогда… Хорошо.

Софи кивнула, но так и осталась сидеть на кровати. Почему— то она не могла отвести взгляда от его сверкающих, острых, как бритва, клыков. Может, ей попросить его их убрать? Втянуть их, или что он там делал, чтобы они исчезли? Но ранее он говорил ей, что не всегда может это сделать, даже ради неё. Неужели она посмеет позволить ему приблизиться к ней, к её такой нежной и интимной области с обнаженными клыками?

— Пожалуйста, София, — простонал он низким голосом, врываясь в её мысли. — Клянусь, что не причиню тебе боли. Я просто хочу ещё раз попробовать тебя…

— Прежде чем мы вернемся на материнскую станцию, и всё закончится, — договорила она за него. — Я понимаю…

— Просто позволь мне слизать мед с твоих бедер, — пробормотал он. — Можешь не позволять мне входить в тебя языком, если боишься.

София приподняла подбородок:

— Я не боюсь тебя, Сильван. И… Я доверяю тебе, правда. Просто… я не совсем понимаю, как… как занять нужную позу.

— Сядь на мое лицо, — сказал он низким голосом, наполовину прикрыв глаза. — Встань на колени над моей головой и опустись вниз. Прижмись к моему лицу точно так же, как к члену.

— Уверен, что хочешь именно этого? — София не могла не смущаться, располагаясь так, как он говорил.

— Боги, да. — Отразившаяся на его лице страсть не могла быть поддельной. — Разреши снова попробовать твои сладкие соки. Доставить тебе удовольствие, почувствовать, как ты дрожишь надо мной… это всё, чего я хочу. Всё, о чем я когда— либо мечтал.

Что— то сжалось в сердце Софи при этих словах. Каково это заиметь Сильвана в своей жизни на постоянной основе? Знать, что её настолько сильно любят, заботятся? Она осознавала, что всё закончится, как только они доберутся до материнской станции, но не смогла отказать ему в этой просьбе, не смогла проигнорировать тоску и страсть в его глазах.

Медленно, нерешительно она встала на колени над его головой и опустилась. Несмотря на его слова и обещания, она, наполовину присев над ним, ожидала ощутить его укус на внутренней стороне бедра. Но почувствовала лишь бархатистую ласку его языка. Как и обещал, Сильван лишь слизывал её мед, стекающий по её бедрам, от чего у неё все покалывало и воспламенилось в самом интимном местечке.

Вскоре Сильван до чиста вылизал её бедра и позвал её по имени. Откинувшись назад, София посмотрела на него сверху вниз и увидела тоску в его глазах.

— София, — пробормотал он. — Ты доверяешь мне, позволишь вкусить тебя? Раскрыть тебя языком и испить мед прямо из источника в последний раз?

— Ох, Сильван… — Его клыки всё ещё были обнажены, глаза сверкали красным, но она почему— то больше его не боялась. Возможно, из— за того, что он до сих пор был привязан к изголовью кровати, и Софи продолжала сохранять контроль над ситуацией. Или может, из— за обжигающей честности в его глазах. По какой— то причине она хотела дать ему желаемое. Хотела подарить ему себя, как могла.

— Пожалуйста, — пробормотал он, и София не стала дольше ему отказывать.

— Да, — прошептала она. Вцепилась руками в спинку кровати и снова опустилась, прижавшись к его рту.

А потом София почувствовала его язык.

Сильван раздвинул её влагалище плавным движением языка, чувственно лизнув от входа в её лоно до самого клитора. София была очень чувствительная после последнего оргазма, но Сильван, казалось, не замечал этого. Он не вошел в неё кончиком языка и не пытался всосать припухший бутончик ртом. Вместо этого прижался к ней языком, позволяя Софи двигаться так, как она хочет, если она вообще желала этого.

К восторгу Софии его ласки ощущались просто восхитительно. Его теплый, влажный язык касался её повсюду, и она совсем не чувствовала давления его острых клыков. Она наслаждалась его горячим дыхание у своего раскрытого естества.

Замерев и всё ещё сомневаясь в том, что делает, София начала двигаться. Сначала слегка подалась вперед бедрами. Но бархатное трение его языка об её обнаженные нежные лепестки заставляло её делать это снова… и снова, и снова.

Погружаясь в чувственный туман, София объезжала Сильвана, терлась об его язык так же, как раньше об член. Давала ему то, о чем он так сладко умолял, снова подводя себя к наслаждению.

Её рьяное подчинение его требованию для Сильвана было слишком. Долгое время он лежал абсолютно неподвижно, позволяя ей прижиматься к нему и получать удовольствие. А затем София услышала тихий звук. Что за?.. Она зажмурилась, сосредоточившись на наслаждении. И открыла глаза как раз, когда Сильван разорвал в клочки крепкий черный ремень, привязывавший его запястья к изголовью кровати. Он так же легко порвал жесткую кожу, как София салфетку. Едва освободившись, Сильван тут же схватил её за бедра и прижал к себе сильнее.

София задохнулась от наслаждения и паники.

«Боже, он такой сильный!»

И сейчас он освободился, делая то, что, по его словам, ему не разрешено делать. Дегустировал её, отмечал своим ртом. Раньше София никогда не испытывала множественного оргазма, но, похоже, её наслаждение снова нарастает.

Что ей делать, если он снова заставит её кончить?

Но он очевидно этого и добивался. Сильван начал с неторопливой чувственной ласки, а потом яростно набросился на нежную область между её бедрами. Как будто знал, что Софи созрела и была для него готова. Готова почувствовать, как он языком ударяет по клитору, как глубоко вторгается в её лоно, неустанно погружаясь в неё снова и снова.