Пойманная (ЛП)

Глава 17

— Урлики потеряли запах.

Зарн стоял перед троном всеотца, ожидая его ярости. Ему не нравилось быть вестником плохих новостей, но он не хотел перепоручать эту задачу кому— то другому. Не тогда, когда Зарн осознавал, какими будут последствия. Кроме того, он уже заработал наказание и мог отработать их разом. По его опыту, чем дольше всеотец ждал, чтобы продемонстрировать свою версию садисткой дисциплины, тем хуже, в конце концов, были пытки.

Но всеотец удивил его.

— Я знаю. — Его светящиеся красные глаза хладнокровно мерцали, отчего Зарн явно занервничал.

— Я… Я думал, ты будешь недоволен. Энергетическая сеть повреждена и не подлежит ремонту. Поэтому, если мы не перенесем её с поверхности планеты транспортным лучом…

— Мы заберем её. — От уверенности в голосе всеотца внутренности Зарна скрутило в узел. — И когда сссделаем это, она поплатитссся за то, что зассставила нассс побегать за ней.

— Но как?..

— Мужчина рядом ссс ней массскирует её аромат сссвоим запахом. Он воссстребовал её, глупец, во всяком ссслучае, хочет сссделать это. Но пока сссомневается. Как и ссследовало ожидать.

Зарн не спрашивал, откуда его отец знает такие вещи. Разум всеотца походил на темный магнит, тянулся к боли других людей, вытягивал их тьму на поверхность. Стоило ему сконцентрировать свои злобные ментальные способности на конкретном человеке или существе, он узнавал самые сокровенные желания их сердец и самые мрачные секреты. Всё, что ему нужно, — маленький шанс. Незначительные гнев или печаль, самая тонкая тень на сердце человека создавала трещину, сквозь которую он мог проскользнуть в их сознание, прочувствовать их эмоции.

— Что нам делать? — спросил Зарн недоуменно. — Наверняка вы не сможете долго удерживать мысленный блок вокруг всей планеты? Скоро они снова свяжутся с материнским кораблем, и когда Киндреды узнают об их бедственном положении, сразу же отправят за ними другой шаттл.

— Всё верно. — Красные глаза снова засверкали. — Я могу удерживать блок лишь несколько часов. Вскоре девушка окажется на борту материнского корабля, вне нашей досягаемости.

Зарн нахмурился.

— Вы отказались от идеи её захватить? Разве не о ней говорится в пророчестве?

— Я верю, что это она.

— Но почему…

— Если мы попытаемся захватить её сейчас, даже если урлики смогут найти её запах, находящийся рядом с ней мужчина испортит наши планы. Сейчас он слишком агресссивен, его ярость лишь усиливается, даже лучшие из стаи не смогут его одолеть. Кроме того… — Всеотец покачал головой, его темные одежды всколыхнулись позади него. — Я передумал. И пока не хочу её забирать.

— Но как только она окажется в безопасности на борту материнской станции…

— Она не останется там. Высший Совет Киндредов не допустит этого. Они отправят её назад.

— В место, которое охраняется не так сильно, поскольку не находится в осаде. — Зарн начинал понимать план своего отца. — Но если они искривят пространство, как мы последуем за ними? Они почувствуют нас, даже наших невидимых бойцов.

— Тогда пусть они увидят нас. Мы спрячемся у них на виду.

Зарн покачал головой:

— Что вы имеете в виду?

— Неважно. Я позабочусь обо всех непредвиденных обстоятельствах — это всё, что тебе нужно знать.

— Я до сих пор не понимаю, почему мы не можем захватить их сейчас, — спорил Зарн. — Я могу приказать урликам сконцентрироваться на его запахе, на том самом, что смутил их в начале, двое ищеек были уверены, что поймали его. У ведущей суки есть маркер в зубах. Один укус и…

Всеотец покачал головой:

— Оссставь их. Я хочу, чтобы девушшшка привязалась к воину, который её защищает, пусть отдассст ему сссвое хрупкое человечессское сссердце, прежде чем её сссхватят. От этого её ссстрадания будут намного больше, когда их разлучат. А моё нассслаждение от её пленения усссилится во сссто раз.

Эти красные пылающие глаза сверкали от предвкушения. Зарн тщательно скрывал собственные мысли. И хотя всеотец питался ментальной болью своих жертв, он так же обожал насыщаться физическими и сексуальными страданиями. Он, как и все Скраджи, был садистом от рождения, в самой его ДНК было заложено причинять партнерше боль, подчинять её.

Зарн никогда не брал женщину против её воли, подавляя в себе эти желания — жестокое наследие от отца. Он повидал слишком много жертв всеотца, сломленных и пустых, и не желал совершить нечто подобное. Он вообще не имел плотских желаний и молился, чтобы ничто и никогда не пробудило его собственных темных аппетитов. Чтобы ни одной женщине не удалось вызвать в нем подобные извращенные и похотливые желания.

«Будет лучше забрать девушку до того, как она сможет сформировать связь, — подумал он. — Мягкосердечно, да, и вопреки воле отца».

— Мы подождем девушку, — проговорил всеотец, прерывая его мысли.

— Тогда я отзываю урликов. Их транспортные капсулы должны пока функционировать. Если нет, то я смогу использовать транспортный луч.

— Нет. Пусть они остаются до тех пор, пока девушку не найдут. Они должны запомнить запах воина — я хочу, чтобы он был выжжен в их сознании. Возможно, позже он понадобится нам.

— Отлично. Я подожду.

— Да, мы подождем. Но не все удовольссствия нужно откладывать. Подойди, сссын мой. Кажется, ты ожидаешшшь наказания?

Сердце Зарна сжалось, но он лишь расправил плечи и вздернул подбородок.

— Да, ожидаю.

Всеотец щелкнул языком по зубам.

— Всегда такой смелый. Давай посмотрим, как быстро я смогу сломать тебя. Подойди.

У Зарна не было выбора, кроме как всё выдержать. Постараться достойно пройти через это. Знакомая песня, которую он не раз проходил с самого своего горького, безжизненного детства.

Зарн опустился на колени перед металлическим троном, пытаясь защитить свой разум. Спрятать то единственное, о чем он заботился, что удерживало его об безумия адской жизни на борту корабля всеотца. Небольшая искра тепла, едва достаточная, чтобы обогреть его холодное сердце, но Зарн отчаянно скрывал это от жадной ищущей хватки всеотца. До каких пор ему удастся хранить свой секрет, как долго он сможет продолжать? Каждый раз, как всеотец исследовал его разум, он всё ближе подбирался к этому скрытому, так отчаянно защищаемому секрету. Как скоро его секрет обнаружат, разорвут и уничтожат?

— Итак…

Всеотец сконцентрировался, слегка прижался шероховатыми кончиками пальцев к голове Зарна. Его прикосновение было омерзительным, мертвенно— холодным. Неудивительно, что похищенные с Земли девушки, с которыми он пытался спариться, сходили с ума задолго до того, как он их убивал. Прикосновения рук всеотца вызывали дрожь даже у Зарна, но он привык к ним с детства.

Хуже всего то, что всеотец не нуждался в физическом контакте, чтобы сканировать сознание своих подданных — он коснулся Зарна лишь затем, что знал, его сын перенесет это ещё хуже и труднее.

«Когда— нибудь я прикоснусь к нему так, что он загнется от боли», — Зарн тут же отрубил эту мысль. Никогда его отец не должен услышать столь предательских мыслей, даже несмотря на то что всеотец наверняка знал, как сильно сын его ненавидит. Знал и не злился.

Ощущение ледяных пальцев, нащупывающих его воспоминания, были знакомыми и отвратительными. Как всегда всеотец уделил особое внимание прошлым страданиям и тоске, с любовью полируя их, пока они не заблестели, как драгоценные камни с достаточно острыми гранями, чтобы расцарапать до крови.

«Как меня разлучили с няней и сказали, что я никогда не увижу её снова. Она единственная была добра ко мне. Невеста Киндредов, захваченная всеотцом. Когда я стал достаточно взрослым и смог обходиться без неё, он отнял её у меня и свел с ума. Позже мне показали её, запертую в клетку, словно животное, с пустыми глазами, она не реагировала, даже когда я умолял её снова и снова взглянуть на меня…