Пока стоит маятник

– Её Мышинская принесла. Выпустила прямо на меня, – дрожащим голосом произнесла Платова.

Маша перестала трястись, закрыла глаза и обмякла на стуле. Илья Константинович бросился к ней.

– Данилова, – позвал он, приподнимая ученице голову. – Она без сознания. Кто там ближе к двери, сбегайте за медсестрой. – Руководитель студии похлопал Машу по щекам. – Данилова, очнись.

– Илья Константинович, осторожнее. Здесь где-то под стульями кобра ползает, – напомнила Садовникова, мелкими шажками передвигаясь к выходу.

Маша открыла глаза.

– Змея ещё здесь?

– Кто такая Мышинская? – с недоумением поинтересовался Илья Константинович. – И откуда взялась кобра?

– Мышинская – это наша Донская-Лазарева. Я же вам говорю: она выпустила змею. Вот пусть и убирает её отсюда, – процедила Юля. Она уже пришла в себя и теперь с ненавистью смотрела на ухмыляющееся лицо Алёны.

– Это правда? – Илья Константинович поправил очки и с недоверием уставился на ученицу.

– Неужели вы верите их выдумкам. Никакой кобры не существует. У меня с собой лишь пакет с тетрадкой. Вот он. Вы представляете, сколько весит королевская кобра? Куда бы я засунула её? Понадобился бы большой рюкзак. Лучше спросите девочек, какие таблетки они употребляют, раз им змея привиделась.

– Ну ты и сволочь, Мышинская! – завопила Платова. – Сама же спросила, боюсь ли я змей. А потом эта кобра вылезла из-под стула.

– Платова, прекрати обзываться. В моей студии такое поведение неприемлемо. Алёна, ты говоришь правду? И никаких змей сюда не приносила?

Алёна, глядя в глаза Платовой, чётко выговаривая каждое слово, ответила:

– Я не приносила сюда ни живых змей, ни мёртвых. А если у Юли и её подружек галлюцинации, то им пора к врачу.

Неожиданно на сторону Алёны встал Саша Арно.

– Я случайно обратил внимание, с каким пакетом пришла Мыш…Донская-Лазарева. В нём точно не могла находиться змея.

– Кому тут плохо? – запыхавшаяся медсестра забежала в студию.

Ей показали на Машу.

– Мне уже лучше. Просто я сильно испугалась, – прошептала Данилова.

– Ольга Ивановна, осмотрите повнимательнее девочек, – заявил Илья Константинович, называя четвёрку Платовой по фамильно. Потом повернулся к остальным ученикам. – На сегодня занятия окончены. – А с вами… – он бросил взгляд на Юлю и Машу. – Мы побеседуем в кабинете медсестры.

– Это несправедливо! – возмутилась Соня. – Я тут ни при чём. Стояла на сцене и змею не видела.

Илья Константинович махнул рукой.

– Можешь идти.

Маша насупилась.

– А я, правда, видела гадюку. Она шипела и чуть не кинулась на Юлю. А ты, Сонька, бросаешь нас? Тоже мне подруга.

Елизарова вздохнула.

– А чем я вам помогу. Я же ничего не видела.

***

Почти неделю в школе обсуждали происшествие в театральной студии. Над Платовой и подружками подшучивали: «Эй, Юлька, смотри, змея ползёт. Маша, только в обморок не падай, Мышинская специально для тебя в школу питона приволокла. Девочки, поделитесь секретом, что вы курили?»

Юля с ненавистью косилась на Алёну, вынашивая планы мести. Она уверила себя, коварная соперница как-то ухитрилась заранее пронести змею в студию, а потом напугала их. Её жгла обида: им не верили, над ними смеялись. Оля Садовникова особенно тяжело переносила насмешки. На занятиях по физкультуре Алёна обошла её на дистанции сто метров на целых три секунды. Оля восприняла это как личное поражение, поэтому она не удержалась и быстро подставила Алёне ножку, когда та пробегала мимо. Алёна со всего размаха упала на обледенелую дорожку, порвала спортивные брюки и ободрала колени. Она не стала никому жаловаться, доковыляла до своих врагинь и тихо процедила:

– Угадайте, кто следующий будет трястись от страха?

Оля поёжилась, глядя на разбитые колени Алёны, выглядывающие в дыры на штанах. Она уже жалела о поступке. Одно дело подкладывать кнопки, портить учебники, или подсовывать отвратительные записки, другое – калечить до крови.

– Ты угрожаешь мне?

– Точно.

Алёна не стала откладывать месть на потом. Этим же вечером, заявив матери, что решила пробежаться перед сном, отправилась к дому Оли. Садовниковы жили в двухэтажном коттедже, стоящем на тихой зелёной улочке. Алёна ни разу не была в этом доме и понятия не имела, где комната Ольги. Она стояла у красивого забора из витых прутьев, украшенных железными лилиями, и долго рассматривала дом, чувствуя себя преступницей. На её счастье в окне на первом этаже появился силуэт одноклассницы. Алёна прикинула от забора до окна не больше двенадцати метров. Слепив небольшой снежок, запустила в оконное стекло. Как только Ольга раздвинула шторы, включила голограмму. Подъезд и дорожку к дому освещали матовые фонари, их рассеянный свет падал и на палисадник перед окнами. По нетронутому снегу к дому двинулся жуткий полуразложившийся труп. Алёна видела, одноклассница припала к стеклу, пытаясь разглядеть ночного гостя. Она не слышала крика Ольги, заметила лишь её распахнутый рот и перекошенное от страха лицо. Алёна сама испугалась страшной голограммы, когда попробовала дома включить изображение зомби, и сейчас догадывалась, какая ужасная картина предстала перед глазами одноклассницы. Хлопнула входная дверь, на улицу выскочил отец Оли. Алёна выключила голограмму и едва успела спрятаться за кирпичный столб. Садовников пробежался по заснеженному палисаднику, зацепился пижамными штанами за припорошенный куст розы. Чертыхнулся.

– Оля закрой окно, а то простудишься. Снег нигде нетронут. Здесь никого нет. Доченька, тебе показалось.

Алёна осторожно выглянула из-за столба. Ольга приоткрыла фрамугу и настороженно следила за отцом.

– Но я точно видела, – послышался её дрожащий голос.

– Нужно меньше ужастиков на ночь смотреть. Тогда не станет мерещиться всякая дребедень, – проворчал Садовников и направился к входной двери.

Алёна подождала, когда он скроется в доме и снова нажала на кнопку голограммы. Мертвец опять зашагал к дому. Тотчас раздался душераздирающий крик Ольги, ещё торчащей у окна. Алёна выждала пару секунд и щёлкнула кнопкой. В комнате появился отец Ольги, обнял трясущуюся от страха дочь. Послышался звук закрываемого окна, Алёна отступила в темноту и поспешила прочь от дома Садовниковых. Она ощущала злорадное удовлетворение, ещё один враг наказан. В глубине души закопошился червь сомнения, а не слишком ли жестоко она поступила, но Алёна быстро подавила его.

В школе Оля появилась бледная, с тёмными кругами под глазами. Все перемены подружки шептались, посматривая в сторону Алёны. Та не утерпела и на одной из перемен с напускным сочувствием поинтересовалась у Садовниковой:

– Как тебе ночной гость? Красавец, правда?

У Оли расширились глаза.

– Как ты это сделала? Он настоящий?

Алёна приложила палец к губам.

– Т-с-с-с! Не поминай мертвецов всуе. А то они и днём начнут приходить.

Ольга с напускной бравадой выдохнула.

– Я совсем не испугалась.

– Тогда я пошлю к тебе ещё парочку. Неподалёку от вас кладбище, свеженьких покойников там много. Жди в гости.

Садовникова побледнела:

– Не надо. Пожалуйста, не надо!

Платова схватила Алёну за руку.

– Я не знаю, что происходит, но узнаю. И тогда тебе не поздоровится. Прекрати издеваться над Олей.

Алёна показала на раны, которые виднелись через прозрачные колготки.

– Кто над кем издевается? Думали, это ей с рук сойдёт? – она повернулась к Маше. – Ты следующая.

Пухлые щёки Маши затряслись.

– Я учительнице расскажу.

– Говори. Только кто тебе поверит. Змею помните?

Платова закусила губу. После происшествия в студии над ними подшучивали до сих пор.

На последнем уроке по химии Алёна решала задачу у доски. Как всегда получив пять, она отправилась на своё место. Проходя мимо стола Маши Даниловой, ощутила, как та дёрнула её за юбку. Алёна вернулась к своему месту, незаметно оглядела себя. Кажется всё в порядке. После окончания занятий, сложила учебники в сумку и тут заметила: в классе осталась лишь четвёрка Платовой. Они с ожиданием смотрела на неё. Алёна попыталась встать, юбка потянула назад. Оказалось, она приклеилась к стулу. Большой кусок жевательной резинки расползся по ткани и поверхности стула. Алёна отодрала юбку от стула и услышала смех. Одноклассницы злорадно веселились, глядя, как она осматривает безнадёжно испорченную одежду.