Договор на счастье

— Все будет хорошо. Алан вряд ли будет пытаться перехватить тебя у посольства. По крайней мере не сам. Потому что это лишний шум не в его пользу. Думаю, он уверен, что ты до сих пор на острове. Без паспорта, без денег и нормальной одежды. Лекси, я тебя ему не отдам. Еще чего! Веришь?

— Верю. — шмыгнула та носом.

— Теперь спи.

Лекси хотела сказать, что она совсем не хочет спать, но тут поняла, что глаза уже щиплет от желания подремать. Видимо, таким образом организм восстанавливался после стресса. Так что девушка послушно обняла подушку и буквально через пару минут уплыла в яркие сны. Пока Хантер читал информацию на Альберта Грина, хмурился, а потом переводил взгляд на Лекси и тогда выражение его лица заметно смягчалось. Сам он заснул лишь после полуночи, когда мозг уже был не в состоянии воспринимать информацию.

Насчет посольства Хантер не врал. Ну почти не врал. На самом деле его смущал тот факт, что у Алана была шизофрения. Да, судя по записям психиатра, он принимал лекарства и вел обычную жизнь. Но в таком случае он не должен был общаться с призраком покойной жены. И не должен был нападать на Лекси. Хантер изучил те лекарства, которые прописали Алану. Они значительно подавляли либидо. Так что миллионер мог легко держать себя в руках. А Лекси уверяла, что он в последние дни едва ли не набрасывался на нее.

Хантер в полумраке разглядел силуэт девушки. Она мирно дышала, положил руки под щеку. Черт, он этого Алана готов был растерзать за то, что тот пытался сделать.

«Скорее всего, он перестал принимать препараты, чтобы вернуть себе либидо, — рассуждал детектив, лежа рядом с Лекси, — тогда в принципе логично, что у него снова пошли глюки. Да, и желания сложнее сдерживать после длительного воздержания. Вот интересно, а раньше он так делал? Судя по записям у психиатра, проблем у Алана не было после первого курса посещений. И он потом просто приходил уточнить насчет лекарств. Значит, либо я ошибаюсь, и наш похититель принимает терапию, либо он все скрывает от своего врача и научился притворяться. Просто суперски притворяться. Не люблю иметь дело с психами, логика тут не работает».

Несмотря на подобные мысли, Хантер вскоре уснул. Причем спал крепко и без сновидений, так как уже приучил себя отдыхать как следует, особенно перед тяжелым трудовым днем.

А с утра все завертелось. Лекси, проснувшись и быстро перекусив в ближайшем кафе, поняла, что ее опять потряхивает. Ее розыски продолжались. Алан наверняка рвал и метал. Шутка ли: ускользнула прямо из постели. Да еще и по голове огрела. А ведь впереди еще сражение в суде и так далее. Лекси не собиралась ничего прощать.

Хантер поправил ей маскировку и пообещал, что ближе к обеду ее смоют, так как в посольство надо все же явиться в «натуральном» виде. Вот после этого Лекси и затрясло.

— Успокойся, — мигом уловил ее состояние детектив, — до посольства я тебя довезу на машине друга, но внутрь тебе придется войти самой.

— Почему?

— Так надо, — туманно отозвался Хантер, — давай пока моя роль во всей этой истории будет эпизодической, хорошо? Просто поверь. Для всех мы должны быть людьми, которых связывает только договор.

Лекси пожала плечами и согласилась. Если Хантер так считает — ладно. Она уже поняла, что просто так он ничего не делает.

Интервью было назначено на обеденное время. Хантер сразу после завтрака развил бурную деятельность. Очистил уголок комнаты так, чтобы за его спиной была просто белая стена и никакой мебели. Сам тщательно прилизал волосы, сделав их зрительно короче и быстрыми движениями нанес грим. Лекси открыла рот от изумления: на ее глазах детектив стал выглядеть на десяток лет старше. Плюс еще очки в тонкой оправе. Ну просто чуть уставший журналист, да и только. Хантер даже футболку сменил на светлую рубашку, купив ее тут же, в ближайшем магазинчике. В конце концов, по скайпу не разобрать какого она качества.

Ровно в два часа Хантер созвонился с Альбертом Грином. Лекси благоразумно села так, что ее не было видно. И с интересом вслушалась в беседу.

Ох, ну как у него это получается? Сама Лекси, когда писала романы, невольно вживалась в роль героини да. И вместе с ней влюблялась в главного героя. Но в мыслях, в воображении. А тут Хантер словно перевоплотился в другого человека. У него даже голос изменился.

Да он опасная личность!

Самого ученого Лекси не видела со своего места, но слышала отлично. Мягкий уверенный баритон и довольно раскатистая буква «р».

А еще тихо балдела от Хантера. От того, как он держался и какие задавал вопросы. И впрямь журналист, который отлично знает тему. Для начала он побеседовал с Альбертом о его последних успехах, связанных с генетической модификацией семейтсва пасленовых. Потом заметил, что раньше Альберт предпочитал использовать конвенционную селекцию и был противником генетической модификации для растений. Почему вдруг поменял мнение?

— Да, я пересмотрел свои взгляды, — сообщил Альберт после небольшой паузы, — дело в том, что генетическая модификация позволяет точно улучшать требуемые характеристики и не затрагивать вредные или ненужные. Тогда как селекция, увы, аких результатов не давала.

Хантер кивал, слушая речь, наполненную научными терминами. Потом уточнил, были ли какие-то поворотные моменты, когда господин Грин решил перейти на генетическую модификацию. И вот тут Лекси насторожилась. Альберт ответил, что во время работы с пасленовыми, были проблемы. Многие из них довольно ядовиты. И часто получалось так, что после селекционного отбора часто концентрация яда становилась больше.

А бругмансия, как они успели выяснить, относится к семейству пасленовых.

Хантер же и бровью не пошевелил, продолжая непринужденно вести беседу. Он еще минут сорок задавал самые разные вопросы. И, наконец, улыбнувшись, проговорил:

— Ваше имя широко известно в ученых кругах. Можете рассказать какой-нибудь курьезный случай или что-нибудь еще для предостережения коллег?

— Даже не знаю, — последовал ответ, — курьезных то особо не было. Ну или у меня с чувством юмора проблемы. Вообще окончательно меня сподвиг внимательно глянуть на генетическую модификацию крайне неудачный опыт. Хотя… смотря что назвать неудачей. Вы когда-нибудь слышали про растение бругмансия? В народе его называют «ангельские трубы».

— Слышал. — кивнул Хантер. А Лекси впилась ногтями в кресло.

— Его в основном разводят как декоративное растение, оно весьма привлекательно. Но еще оно, например, в Аргентине, выращивается для фармакалогической промышленности. Из-за высоких галлюциногенных свойств бругмансию использовали в религиозных обрядах некоторые племена. В общем, я экспериментировал с ней. Но результат вышел не особо утешительным. Резко возросла концентрация ядовитых веществ: скополамина и атропина. Возросла настолько, что находиться рядом с ней смертельно опасно.

— Вы уничтожили эксперимент?

— Хотел. Его у меня выкупил мой племянник. Он собирает редкие растения.

— Не боитесь, что ему угрожает опасность?

— Вряд ли. Он прекрасно осведомлен об опасных свойствах растения. Моя бругмансия безобидна, если ее держать отдельно. И в определенных условиях.

— Ваш племянник — известный миллионер и завидный жених Алан Диксон? Он увлекается экзотическими растениями?

— Совершенно верно. И умеет с ними обращаться. Видите ли, он содержит бругмансию по всем правилам и у него она безопасна для людей. Чтобы попасть под ее влияние, надо попасть в одно с ней помещение и подышать тем воздухом.

Хантер ловко перевел разговор на что-то другое. Лекси уже не слушала. Она переваривала новость. И с нетерпением ждала конца интервью. Впрочем, Хантер не стал ее мучить слишком сильно. Минут через пятнадцать он раскланялся, заверил Альберта, что ему было безумно интересно беседовать и пообещал прислать готовое интервью для ознакомления. После чего выключил скайп и уставился на Лекси.

— Слышала?

— А то!

— Какая вырисовывается интересная картина, — пробормотал Хантер, — невероятно ядовитый цветок, зачем-то выкупленный Аланом и его так странно погибшие жены. В крови которых есть остатки вещества, содержащиеся и в бругмансии. Он тебе говорил что-то про ядовитость?