Страница 9 из 10
И вот уже несколько дней бывший ученик Дарта Сидиуса терпел жуткие пытки: Оби-Ван с Ал-Гулем оттачивали на нем свое остроумие, собирая вечерами на эти представления настоящие аншлаги — Призраки ломились толпами. Давно уже у них не было таких развлечений.
Кеноби возможности всласть поиздеваться только радовался: Ал-Гуль в компании брезгливо кривящегося Рагноса ностальгировал по славным добрым временам, когда и Лорды были Владыками, и апрентисы — почтительными, и Империи — бескрайними, и джедаи — настоящими оторвами. Не то что жалкие современные подделки!
Мол пускал пену изо рта, пытаясь доползти до мучителя и загрызть насмерть, ну или хотя бы пожевать, вот только оковы, позаимствованные у Аджанты Полла в обмен на отряд гробокопателей и коллекционное издание эротических сонетов поэтов Эпохи Темного Возрождения, сдержать могли бы и гораздо более сильного и умелого индивидуума, чем ситх-недоучка.
С одной стороны, Ал-Гуль такое упорство даже одобрял, потому что Мол своего мастера явно боготворил, с другой — откровенно презирал обоих: в его время тоже не нежные фиалки жили, садистов и маньяков хватало, но превратить свои дурные наклонности в терминальной стадии в оправдание требований Темной стороны?
Делать ей нечего, как требовать издевательств.
Настоящий Одаренный, независимо от цвета, птица гордая, и позволять себе опускаться до такого? Фу.
— Что ж с тобой делать, болезный? — тяжело вздохнул Ал-Гуль, отрываясь от внезапно нахлынувших размышлений. — Может, в жертву принести? А? — он задумчиво погладил потертые ножны верного меча, которым в этом самом храме когда-то замечательно рубили головы.
Мол ощерился и заерзал.
— Проклятый джедай! — зашипел забрак. Кеноби вздохнул. То ли парень слетел с катушек сам, завершая начатый Сидиусом процесс, то ли удары по голове оказались слишком тяжелыми для его литого черепа. Ал-Гуль присмотрелся: второе предположение казалось более близким к реальности, вон, даже левый височный рог немного погнулся — бил Оби-Ван от души, не жалея сил.
Дурачка было жаль, но оставлять за спиной живого врага? Он не наивный ребенок и не джедай современной закалки, такими извращениями не страдает. Так что перед Ал-Гулем встала в полный рогатый рост настоящая дилемма: убить жаль, не убить — глупо, да и слишком милосердно.
Тяжело вздохнув, он побарабанил пальцами по мечу, пытаясь придумать адекватное наказание, когда его неожиданно осенило. Ал-Гуль замер, успокаиваясь и отпуская Силу, и восхищенно уставился на слабые образы, маячащие на грани сознания. Забрак побледнел и попытался гусеницей отползти подальше, но хссисс бдительно прижал его лапой.
Ал-Гуль довольно потёр ладони: настолько невероятный и невозможный вариант просто обязан был сработать по закону подлости, принеся в качестве бонуса огромное моральное удовлетворение ему и невероятную головную боль окружающим.
— Апрентис Мол, — промурлыкал Ал-Гуль, протягивая загребущие руки к розовому от накатившего дурного предчувствие забраку. — У меня есть для вас потрясающие новости! Я нашёл вам мастера!
Хссисс треснул хвостом по голове пытающегося вырваться пленника, Ал-Гуль Кеноби подцепил Силой бесчувственную тушку и поволок за собой. Сначала в гости, потом на яхту. Поедят и полетят. Оби-Ван оценит. Однозначно.
***
Квай-Гон бдительно огляделся: никого. Джедаю, которого только пару месяцев назад вернули на полевую работу, выпустив из Храма, постоянно казалось, что за ним следят. Списав все на расшалившееся воображение и то, что он отвык от толп народа, Квай-Гон твёрдым шагом направился в переулок и рухнул на землю без сознания.
Очнулся он в дешевом гостиничном номере, хорошо ему знакомом: верхние этажи заведения Декса. Он здесь частенько заедал и запивал горе между миссиями, отдыхая от Храма. Головная боль была привычной, хотя запах перегара отсутствовал, а вот что было новым, так это сидящий в обшарпанном кресле молодой — не старше семнадцати — забрак, мрачно пялящийся желто-алыми глазами.
— Утро. Мастер, — прошипел юноша. Джинн с трудом свел глаза в кучку, привычно сосредотачиваясь. Сила хлынула по венам, убирая боль, помогая ожить замученным мышцам. Когда джедай почувствовал себя лучше, то разлепил веки и постарался придать себе максимально приличный вид.
— Доброе утро, юноша, — благожелательно улыбнулся Квай-Гон. — Кто вы?
— Ваш апрентис, — буркнул в сторону забрак. Джинн изумленно моргнул.
— Кто?
— Апре… Падаван.
— Падаван, — повторил джедай. Забрак скорбно вздохнул, покосился куда-то в сторону, вздрогнул и снова вздохнул.
— Падаван.
Джинн посмотрел на забрака. Потянул воздух носом. Нет. Перегара нет, значит, не пил. Может, съел что-то не то? Последние воспоминания как-то слишком резко обрывались, и голова болела…
— И как вас зовут, падаван? — осторожно поинтересовался джедай, пытаясь сообразить, что происходит.
— Мол. Падаван… — забрак снова тяжело и жутко тоскливо вздохнул, — Мол. Жажду припасть к вашей мудрости и завершить свое обучение, прерванное в связи с гибелью моего прежнего мастера.
— Как его звали? — решил проявить участие Квай-Гон, чувствуя, что еще немного, и мозг окончательно закипит.
— Дарт Сидиус.
В комнате повисло тяжелое молчание. Квай-Гон решил, что пора прекращать это издевательство, сел и с изумлением обнаружил на левой руке тонкую цепь, покрытую какими-то символами, тянущуюся к сидящему напротив Молу, чью правую руку украшало аналогичное украшение. Неожиданно запиликал комлинк, показывая маленькую фигурку.
Голографический Ал-Гуль Кеноби приветливо оскалился.
— Итак, господа, позвольте вас поздравить. Вы, мастер Джинн, войдете в историю, как настоящий джедай, ставший мастером ситха-недоучки и личным примером направивший заблудшего к Свету! — пафосно провозгласил Кеноби. Мол с Джинном синхронно скрипнули зубами. — Ваши сейберы, а также ключи от кандалов отправлены в Храм, лично гранд-магистру Йоде. Высший Совет, Совет Первого знания, а также мастер Дуку предупреждены о вашем рвении. Наслаждайтесь.
Комлинк выключился, Мол с Джинном переглянулись, но предпринять хоть что-то не успели: распахнулась дверь, внутрь обшарпанной комнатки царственно вплыл Дуку, крепко сжимающий рукой в перчатке рукоять меча. За его широкой спиной замаячили храмовые Стражи.
— Падаван, — пророкотал Дуку, придавив взглядом вскочивших виновников переполоха. — Во что ты опять вляпался?
***
Два года спустя
Храм трясло.
Мастер-джедай Дуку, как раз вошедший — пусть и временно — в Высший совет, не стесняясь, чехвостил стоящую посреди зала парочку. Джинн был безмятежен, как мирное небо, стоящему рядом забраку хватило мозгов смущенно потупиться.
— Квай-Гон! — бас разносился по огромному помещению, советники и виновники торжества внимали его раскатам. — Что ты опять наделал? Что вы опять наделали? Нам прислали ноту протеста. На Мунбаре начались волнения. Совет Вождей сместил царя и теперь избирает нового, в процессе выборов вырезая возмущающихся. Что скажете?
— Странно, — поджал губы Джинн. — Когда мы улетали, на планете было тихо, как в могильнике.
Мол хихикнул, но тут же напустил на себя покаянный вид, нервно вцепившись в свисающую с виска связку бусинок.
— Падаван! — мученически закатил глаза Дуку, Йода молча прикрыл веки. Будущее бурлило, словно кипящий суп. И виноваты в этом были они: его гранд-падаваны!
И Тьма надвигается все сильнее…
За что ему все это?
***
Еще год спустя
— Что скажете, Лорд Кеноби? — призраки изобразили стену, уставившись на провидца с жадным интересом. Ал-Гуль поднял бровь и прогулочным шагом направился вдоль стоящего на опорах боевого корабля, к которому со счастливыми воплями уже несся Энакин. Оби-Ван изображал невозмутимость, но Ал-Гуль видел, как трясутся руки его потомка.
Корабль был прекрасен: гибрид линкора и роскошной яхты. Он был законсервирован веками, но дождался своего часа, выступив в качестве оплаты весьма интересной услуги.