Сеть

- Что поделать, технологии несовершенны. Как только профессор Блохин явит нам свои знания в работающем материале, мы сможем закрыть этот «цех». А пока, эти самураи компьютерного кода сражаются с системой не жалея себя. Каждый из них обречен погибнуть. Человеческий мозг не предназначен для обработки двоичного кода долгое время. Быстро изнашивается.

- Они все... умрут?

- К сожалению, да. Кто-то сегодня, кто-то, через неделю. Новенькие, через пару месяцев. Нам нужен прогресс, и ты нам его обеспечишь. Мы нуждаемся в языке программирования, изобретенном Блохиным. Он намного безопаснее для человеческого мозга, и ты это подтверждаешь. Кровь из носа не в счет.

- Вы прикрываетесь благородными идеями, но творите зло! - Сдержаться было невозможно.

Эмоции и слезы душили Полину. Нельзя было осознать, что в такое спокойное время, где-то в пещере, находятся сотни людей с вскрытыми черепами. И еще удивительнее, что перед ней стоит человек оправдывающий использование людей в преступных целях и фактическое убийство в этом процессе.

- Они не мучаются. Им хорошо. Вместе с питательным раствором, они получают наркотик. Для них работа в Сети мощный кураж. Короткий режим Бога. Полное всемогущество. - Филиппос попытался смягчить первые впечатления Полины.

- Это..., это..., нельзя так. Это неправильный метод. - Полина говорила сквозь слезы. - Вас же учили, что добро преумножает добро, а боль, преумножает боль. Вы плодите зло!

- Вот только оставь свои метафизические рассуждения при себе. Это догма современного общества, которую запрещено опровергать. Я скажу тебе так, ты получаешь то, к чему стремишься, независимо от методов. Это человек придумал добро и зло, для описания своего отношения к миру. Вне человека ничего этого нет. Исчезни человек, не будет и всех тех явлений, что он придумал. - Глаза Филиппоса заблестели. - А тебе, девочка, лучше выбрать мою сторону добровольно, иначе.... - Он повел глазами вниз пещеры.

Полина не могла ничего ответить. Слова застряли в горле из-за захлестнувших эмоций. Ее психике был нанесен сокрушительный удар. Она прикоснулась к такой невероятной извращенной жестокости, что это ввело ее в ступор. Перед глазами стояли розовые мозги, просвечивающие через стекло колпаков. Внезапно подступила тошнота. Полину вырвало прямо на пол. Филиппос скривился в улыбке. Кажется, его удовлетворила реакция девушки.

- Всё, уходим!

Глава 5

Полина пришла в себя на балконе. Вскрытые черепушки против воли лезли в глаза. Волны ужаса накатывали, как только Полина понимала, что видела их вживую, что все это правда. Психика готова была надломиться, что могло привести к непредсказуемым последствиям. Выручил Блохин, заметивший, что Полина чересчур бледна и находится не в себе. Он протянул ей стакан с водой и бросил в него шипучую таблетку.

- Выпей и успокойся. Ты была в «цехе»? - Догадался профессор.

Полина кивнула.

- Какой он идиот, этот Филиппос, инквизитор, варвар. Тебе нужно выспаться, Громова. Не насилуй свое сознание. Попробуй выбросить это из головы.

Блохин взял под руку Полину и провел ее на свой гамак. Девушка вела себя как кукла, переставляла ноги и послушно выполняла просьбы профессора. Тот уложил ее в гамак и поставил ширму, закрывающую от солнца и назойливых чаек. Таблетка подействовала и Полина уснула.

Полина проспала оставшийся вечер и всю ночь и проснулась от запахов. Профессор готовил завтрак. Голова была тяжелой. Вчерашний день с момента посещения «цеха» Полина помнила плохо. В основном это были давящие на сердце чувства. Розовые мозги под колпаками снова полезли в глаза. Пришлось приложить усилия, чтобы избавиться от них.

Полина отодвинула ширму. Профессор самозабвенно готовил гренки. Он вздрогнул, когда Полина заговорила.

- Доброе утро, профессор! - Произнесла она и скрипнула ножками отодвигаемого стула.

- О, ты проснулась! Чего нам не хватает в Сети, так это возможности готовить самостоятельно. Смотри, какие вкусные штуки получаются из хлеба.

На блюде лежали несколько остывающих гренок. Некоторые из них были пережарены. Блохин положил последние четыре куска и и стал готовить кофе.

- Тебе без кофеина, и со сливками.

Полина просто кивнула. Ей было все равно какой кофе пить. В свете последних событий, бытовые запросы казались сущей ерундой. Профессор поставил перед ней кружку. Ароматный пар забил тревожные мысли. Гренка оказалась приятной на вкус, хотя и жестковатой. Профессор тоже сел за стол и захрустел. В отличие от Полины, он наслаждался завтраком. Рассматривал гренки, перед тем, как откусить и громко выдыхал после каждого глотка кофе.

- Не драматизируй, Полин. Мы с тобой в более привилегированном положении. Мы им нужны. Ты, как уникальный носитель знаний, я как ученый.

- Это страшно! Это, как в фильме ужасов, только по-настоящему! Он извращенный садист, монстр!

- Тихо, тихо, Полин. - Блохин положил свою руку поверх ее и многозначительно поводил глазами по балкону, показывая, что их видят и слышат. - В истории человеческой цивилизации были и не такие жестокости. Инквизиция, фашизм. В человеке еще дремлет первобытность. Нет-нет, да и пробивается наружу. Мы отвыкли от этого, забыли, как противодействовать.

- Филиппос мне сказал, что вы сами вышли на него?

Блохин вздохнул и замер, так и не дожевав кусок гренки.

- Я его вычислил. Подумал, что это такой же ученый, как и я. Когда понял, кто он на самом деле, было уже поздно. А тут ты со своим экзаменом. Прости, что я старый дурак поддался искушению ввязать тебя в это дело. Я никогда себе этого не прощу.

- Ладно, Владимир Константинович, будем решать уравнение с имеющимися переменными. Прокрастинация нам никак не поможет. В конце концов... - Полина прибавила голос, - мы можем и не знать, что стоим на пути прогресса, который приведет человечество к светлому будущему.

Блохин догадался, что Полина работала на тех, кто подсматривал и подслушивал.

- Это меня и заставляет трудиться в поте лица.

Завтрак закончился. Полина немного успокоилась. Вскрытые черепки убрались на задворки памяти. Полина анализировала поведение Блохина, и пришла к выводу, что он не в сговоре с Филиппосом. Вчера она была не уверена в этом. Профессор пытался вести свою игру, но в условиях изоляции сделать это было трудно. Каждое их слово и движение разбиралось шпионящими компьютерами и всякий полунамек мог быть интерпретирован, как попытка сговора.

- Отдохни до обеда, посмотри телевизор. - Профессор сделал едва уловимый намек на последнем слове.

Полина сразу поняла, что телевизор надо посмотреть обязательно.

- Я тебе тут апельсинов выпросил, отличный местный сорт, а потом можешь почитать книгу. Во второй половине дня попробуем протестировать оборудование. Ну, все, удачи! - Профессор исчез за бесшумной дверью.

«Телевизор, апельсины, книга» - аналитическая программа выделила три слова, расставив именно в той последовательности, в которой их произнес профессор.

Полина не сразу включила телевизор. Она прошлась вдоль перил, любуясь морем. Навела легкий марафет в творческом беспорядке, а потом, будто устав, плюхнулась в кресло из ратанга и включила телевизор неудобным пультом. Фильм снова начался откуда-то с середины. Неизвестные персонажи обсуждали то, что было в начале фильма. Полина не могла уловить смысла, просто таращилась в мелькающие картинки. Тоска смертная. Ее хватило на полчаса. Выложенные перед ней в вазу апельсины отвлекали от фильма.

«Пора» - Решила Полина и взяла первый апельсин из вазы.

Она чистила его аккуратно, боясь проглядеть послание от профессора. Напрасно, апельсин был обычным, без сюрпризов, и очень вкусным. Полина съела еще два, разглядывая кожуру и разделяя дольки, перед тем, как положить их в рот. Ни в одном из них не встретилось ничего необычного. Профессор был прав, сорт был отличным и мало походил на апельсин из магазина. Так и не разобравшись с первыми двумя загадками, Полина решила почитать книгу. Книга по психологи, как специально, лежала на самом виду. Не самое любимое чтиво, но профессору виднее.

Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.