День закрытых дверей

– Молодец! – упорно не желая поддерживать шутливый тон, произнес Орлов. – Так вот, слушай сюда. Последнее ограбление произошло неделю назад. Почистили дом коллекционера. Некто Развалов Игорь Владимирович. Доли в нескольких акционерных обществах, две квартиры, коттедж на Калужском шоссе. Образ жизни – свободный. Основное занятие – деловые и дружеские встречи, а также посещение всевозможных выставок и аукционов в поисках очередного экспоната для коллекции.

– По-видимому, ее-то и сперли?

– В этот раз угадал. Раритетные полотна, все до единого – подлинники, кроме них – несколько статуэток и предметов работы Карла Фаберже. В рублях – несколько миллионов.

– Застраховано, я надеюсь?

– Да, у меня тоже мелькала такая мысль. Вариант, что это он устроил сам себе, чтобы получить страховку, в принципе, конечно, возможен, но в данном случае, пожалуй, маловероятен. Кому-то это, может, покажется парадоксальным, но, на мой взгляд, главное доказательство того, что Развалов ограбление самого себя не организовывал, – это именно ощущение, что все это организовал он сам.

– Если бы сам был замешан, постарался бы соорудить улики, указывающие на «постороннего вора»? – расшифровал сокровенную мысль начальства Гуров.

– Именно! Ведь не дурак же он, в самом деле, специально подстраивать все так, чтобы у полиции создалось ощущение, будто сам хозяин спокойно вошел в дверь, отключил сигнализацию, аккуратно упаковал свои картины и вместе с ними удалился в неизвестном направлении.

– А что, ощущение создается именно такое?

– Представь себе. Нигде нет не то что следов взлома, а даже малейших повреждений. Сигнализация даже не пикнула, потому что была предварительно отключена так, как это всегда делал сам хозяин, входя в дом. Видеокамеры, укрепленные на территории возле дома, не зафиксировали ничего. Вообще ничего. Ни своих, ни посторонних, ни картин, ни людей. Таким образом, на участке никто не появлялся, в дом не входил, а коллекционные раритеты бесследно исчезли, и неизвестно, где их теперь искать.

– И, несмотря на эти факты, ты думаешь, что сам хозяин к ограблению непричастен?

– В случае с Разваловым я не только так думаю, я, можно сказать, просто уверен. И дополнительно эту мою уверенность подкрепляет то, что этот случай – не единственный. Я ведь тебе говорил – таких ограблений за последнее время произошло несколько. Как-то странно было бы думать, что все эти люди в одночасье вдруг решили сами себя обворовать, чтобы получить страховку. Что, вирус, что ли, такой появился? Специальный вид душевной болезни – самоограбление с целью наживы? Навряд ли. Да и не всегда фишка со страховкой могла сыграть. У одной из потерпевших украли просто деньги как таковые. Здесь о страховке речь не могла идти в принципе, сам понимаешь. Это ведь не банковский вклад.

– И много украли? – с интересом спросил Гуров.

– Точно не помню, кажется, что-то около трех «лимонов».

– Ого! Это что, наши люди до сих пор держат дома наличность в таких объемах? Банкам не доверяют хранение средств?

– Да нет, там просто обстоятельства так подошли. Она, по-моему, продала что-то или, наоборот, покупать собиралась. Плюс к этому еще какой-то спор выиграла, тоже на наличные. Вот и получилось. Денежки в одном месте собрались, и кто-то очень вовремя сориентировался, чтобы прибрать их к рукам.

– Значит, этот «кто-то» был в курсе?

– Не исключено. Подробности можешь у Гены Калинина узнать, я ему это дело отдал. Но главная загадка здесь тоже повторяется – следов присутствия кого-то постороннего не имеется абсолютно никаких. Ноль. Все выглядит так, будто деньги из сейфа вытащила сама хозяйка. Скажу тебе по секрету, оперативники, которые выезжали на осмотр, даже засомневались, стоит ли дело открывать. Уж больно все… чисто. Но девушка оказалась настойчивая и как-то сумела их убедить. Хотя это и не так уж удивительно. Там, кажется, какая-то медийная личность, ток-шоу ведет или что-то в этом роде. Болтовня – ее профессия.

– Знаменитость?

– Вроде того. Я ведь тебе сказал, жертвы, все до единой, – люди не последние. В общем, заявление от нее приняли, дело передали нам. Ну а после этого уже из сопоставления фактов стало ясно, что девушка не врет. Ведь прецеденты уже имелись. Точно так же, без взлома и постороннего проникновения, исчезали из домов и квартир ценности.

– А какая-то система здесь прослеживается? Что именно крадут?

– То, что дорого стоит, – ответил Орлов. – «Предметности» особой не наблюдается. В каких-то случаях антиквариат, в каких-то – драгоценности. Или вот, как я тебе уже сказал, – деньги как таковые. Общее у всех этих вещей только одно – их высокая стоимость.

– То есть выраженной «специализации» у воров нет. А ты знаешь, это ведь само по себе довольно интересно. Ты вот сказал, у этого Развалова украли картины. Подлинники. Чтобы продать подобную вещь, да еще и заведомо краденую, надо иметь очень хорошие связи в очень специфичных кругах. Связи тесные и доверительные, такие, которые нарабатываются годами. Те, кто работает в подобных сферах, обычно на посторонние предметы не отвлекаются. Да и не пускают туда каждого, кому вздумается. Кто хочет сразу на всех стульях сидеть и нашим, и вашим кланяться. С драгоценностями, конечно, попроще, это, так сказать, ценность универсальная. Наличка – тем более. Но картины… Мне кажется, учитывая специфичность предмета кражи, дело не такое уж бесперспективное. Конечно, как воры проникли в дом, пока не ясно, но если попытаться проследить судьбу украденного, вполне возможно, удастся выйти на них именно этой дорожкой. От противного, так сказать.

– Выйди, Лева, – бодро проговорил Орлов. – Тебе и маршрутизатор в руки.

– Вот оно что. Так, значит, повесить на меня ты решил конкретно этого коллекционера? А чего ждал так долго? Сам ведь сказал, что ограбление произошло неделю назад. Или это не к спеху? – иронически усмехнулся Лев.

– Ограбление я отдал Стасу, – спокойно произнес Орлов, решительно не настроенный сегодня шутить. – А тебя назначаю на расследование убийства. Развалов Игорь Владимирович сегодня утром был найден в своей постели с пулевым отверстием во лбу. Охрана утверждает, что в дом никто не заходил, видеокамеры тоже ничего не зафиксировали. Сигнализация в доме была отключена.

– Вот это поворот! – изумленно вскинул брови Гуров. – Его же ограбили, его же и убили?

– Именно так.

– Может, тут какая-то застарелая неизгладимая вендетта?

– Именно это тебе предстоит выяснить. Возможно, убийство как-то связано с ограблениями, а возможно, и нет. Но тот факт, что убийца проник в дом так же загадочно и незаметно, как и воры, по-моему, должен навести на определенные размышления.

– Может быть, может быть, – задумчиво проговорил Лев. – Значит, говоришь, дело по этому Развалову у Стаса?

– Да, у него.

– Хм, а не из-за него ли он сегодня ныл целый час, терпение мое испытывал? Мол, всучили ему «глухаря», в поисках улик с ног сбился, а толку нет. Жаловался, что ему труднее всех приходится. Все Управление баклуши бьет, один он, бедный, не щадя живота трудится.

– А тебя что-то удивляет? Ты что, первый день Стаса знаешь? Как будто он когда-нибудь другим был. Ему что ни дай, сразу начинает плакать, что его дело – самое безнадежное во всем Управлении.

– Цену набивает.

– Само собой. Оно безнадежное, а он раскрыл. Понятно, кто самый лучший. Но с Разваловым он и правда, похоже, притормозил. По крайней мере, видимого прогресса там не наблюдается. Принялся было бойко, побегал, всех опросил. Но на этом и сдулся. Теперь, так же как и остальные, сидит, на кофейной гуще гадает, кто бы это мог быть. Ты ему подкинь идейку насчет «от противного». Может, и правда что получится. Хоть один случай раскроем.

– А кто еще, кроме Стаса, этими случаями занимается?

– Медийную дамочку, как я уже сказал, Гена Калинин разрабатывает. Чиновника с иконами я Степанову отдал. Он мужик солидный, основательный, ему с государственными деятелями работать в самую пору. Предприниматель и драгоценности – у Димы Зайцева. Ну, и последний, Развалов этот, соответственно, у Стаса.