Хроники черной луны

Каналы были забиты разнообразнейшими судами. От маленьких плетенок рыбаков, до больших грузовых дирем. Из-за узкости улиц они не могли идти на веслах и их медленно тащили целыми сворами маленьких лодочек.

Кое-где были пришвартованы жилые галеры, и по роскоши отделки было понятно, что владеют ими весьма состоятельные горожане.

Библиотека располагалась на дворцовой площади, сейчас забитой лодками. Мы долго протискивались к главному входу. Мой лодочник громко ругался, проклиная всех встречных, не дающих прохода. Пару раз чуть не дошло до драки на шестах, но слава богам - обошлось.

Библиотека приняла меня благодатной прохладой. Сюда пускали только благородных. Пришлось опустить капюшон и показать знак жреца. Это возымело действие, меня пропустили. Жрецов в столице боялись. Что и не удивительно - Главный храм был виден с любого из каналов, и все знали о сырых подвалах, где заканчивали свою жизнь все, не высказавшие достаточно уважения.

Один из помощников хранителя помог мне найти нужные свитки, стоило лишь объяснить цель визита, а нужны мне были хроники благородных семей. В них записывались все рождения и смерти, браки и разводы, награды и подарки сделанные императором. Все, что могло повлиять на статус и положение семьи. Странно, но именно этих сведений в моей голове не было. Сколько я ни пытал обостренную редонием память, не всплыло ни одного упоминания. По каким-то причинам жрецы не пытались сохранить этих достаточно важных знаний. И даже причины я вспомнить не смог. Я долго проглядывал хроники, изредка возвращался к уже прочитанным. Иногда проходил вперед выискивая свиток упоминаемого семейства. Я знал только имя и примерное время смерти, но я был твердо уверен, что мои поиски не напрасны.

Пыльный, давно никем не тревоженный список нашелся в самом дальнем углу. Дальше него были только свитки семей, в которых умер последний представитель. В моем списке тоже давно уже не делали никаких записей. Я спросил жив ли благородный патриций Ксандро Нивьели Скромено, на что помощник хранителя необычайно возмутился. Он очень популярно и импульсивно объяснил, что если бы почтенный Ксандро умер, здесь бы была пометка, а сам свиток переместился бы на полку дальше, так как Ксандро последний представитель семьи Скромено.

Поблагодарив моего сопровождающего, я спустился к воде и нанял торчащую без дела лодку. Вернувшись в курман обнаружил, что Мумр еще не приходил. Я поужинал в общей зале, присев за низенький столик у глухой покатой стенки, потом прошел в комнату и уснул вытянувшись на узенькой жесткой кровати. Утром, проснувшись в пустой комнатке, я остро осознал, что с моим другом случилась беда.

Найти человека в таком огромном городе очень сложно. Но не в моем случае. Если твой друг черен как грозовое небо, то он мог застрять не по своей воле только в трех местах: в застенках стражи, в подвалах главного храма и на рынке рабов. Первые два варианта я отмел сразу. Если бы Мумр попал к стражникам или к жрецам, он бы уже выложил все что знал, и пришли бы за мной. Оставался рынок невольников. Забросив за спину сумку с золотом, я отправился туда. Благо на крыльце курмана в ожидании клиентов торчали несколько свободных лодок.

- И как тебя угораздило здесь очутиться? - Я присел прямо на доски настила, чтобы мое лицо было на одном уровне с лицом Мумра.

- Ты пришел поглумиться надо мной, или все-таки освободить?

- Думаю и то и другое - Я показал ему мою самую глумливую рожу.

Мумр сидел на полу клетки, просунув руки и ноги наружу. С этой стороны они были крепко связанны вполне себе толстой веревкой. Вдобавок на сложенные кисти рук был надет мешок и тоже крепко прикручен. Тот, кто привязывал Мумра, веревок не пожалел. Остальные жители клетки столпились в самом дальнем углу, тряслись от страха и о чем-то перешептывались.

- Бояться тебя тут. – Я показал пальцем на веревки потом на людей в углу.

- Ага. Еще и побили изрядно. - Он повернул голову и показал огромную шишку. На голой голове она смотрелась как небольшой рог. Я не смог не захихикать.

- Хватит ржать! - Мумр взбесился. - Доставай уже меня отсюда.

Я встал и, прихрамывая на отсиженную ногу, побрел к хозяину клетки. Рынок располагался на нескольких, притопленных камнями в трюме, грузовых триремах. Между ними для удобства покупателей были перекинуты широкие мостки. Кто-то держал своих рабов просто привязанными к прибитым к палубе бронзовым кольцам. Те, у кого товара было много, собирали деревянные клети с крышей, в ней рабы и жили в ожидании покупателя. Люди попадали сюда по-разному. Если на рынках Димеи и Яла были в основном пленные с кораблей, то здесь преобладали должники, воры, неугодные городскому совету или императору торговцы. Пленных же было мало - империя почти ни с кем не воевала. Только в одной из клеток, разыскивая Мумра, я видел крепких высоких северян, из тех, кто до сих пор не желает признавать власть императора.

Рынок только открылся, народу было немного, спросив всего пару раз я легко нашел хозяина клетки в которой сидел Мумр. Он, сидя на корточках, пил горячий настой обсуждая какие-то новости с другими торговцами. Маленький пузатый мужичок с редкими жирными волосами в грязных прядках - он вызывал стойкое отвращение. Но пришлось сделать вежливую рожу, все-таки покупатель.

- Уважаемый, хочу купить у вас раба. - Я легонько притронулся к его плечу. Мужичок вскочил, морда его расплылась в премерзкой улыбке.

- Какого именно? У меня большой выбор. Пройдемте, я покажу.

- Я уже выбрал. Мне черного, который к прутьям привязан. - Улыбка пузатого сменилась крайне растерянным выражением.

- Никак не могу, простите. Выберите любого другого, я вам даже скидку сделаю.

- Но я хочу именно этого. – Я сделал ударение на слове «хочу», и торгаш дернулся как от удара палкой.

- Пройдемте. - Он отвел меня от общей кучи торгашей к низенькому гнилому борту. Доверительно наклонившись ко мне, противно зашептал, брызгая слюной:

- Понимаете, господин, этот раб скорее всего шаман. – Он уставился на меня, ожидая эффекта от сказанного, но, так и не дождавшись, продолжил - Мне его так и продали - сказали шаман. А на счет них есть четкое указание стражи. Продавать только жрецам в храм. Они якобы знают, как и что с ними делать.

Разговор мне надоел. Изо рта торгаша воняло гнилью и кислятиной, хотелось как можно скорее от него избавиться. Я наклонился и приподнял край капюшона. Торгаш даже присел от неожиданности.

- Да, да, тогда конечно да. Простите, господин, не знал.

- Сколько за него?

- Две серебряные монеты.

Мне не хотелось торговаться. Я порылся в мешке и положил монеты в протянутую потную ладошку.

- Я буду ждать вон в той лодке. Приведи его побыстрее.

- Конечно, конечно. - Толстяк трусцой побежал в сторону клеток, на ходу подзывая подручных.

Мы отплыли от рынка, и я развязал моего неудачливого друга. Он с остервенением стал растирать онемевшие запястья.

- Рассказывай.

- Да что тут рассказывать. По дороге они со мной много не болтали. Ночь - чего болтать. Как пришли к воротам, один отошел, якобы за проход заплатить, а вернулся уже с толпой стражников. Скрутили. И не убежишь ведь - кругом одна вода. Потом на рынок привезли и скотине этой плешивой продали. Нашел бы - придушил бы обоих.

- Да уж. История твоя, мой друг, оригинальностью не блещет.

- Смешно тебе, оригинальность все подавай. Сам бы в клетке сутки отсидел. Даже ходить и то пришлось под себя. Хорошо по большому не приперло.

- Может без подробностей. Мне их мой нос уже рассказал.

- Хоть какая-то от него польза. Куда мы? Вроде не в порт. - Он закрутил головой, осматривая окружающие дома.

- В квартал благородных. Хочу кое-кого навестить.

- А хоть к императору, лишь бы подальше от рынка.

Дом Ксандро был еще из старых, построенных до затопления города. Под водой угадывались арки окон первого этажа и большой дверной проем с широкой лестницей. Лодочник высадил нас на небольшой плот заменявший причал, и мы постучались в низкую дверь, бывшую когда-то угловым окном. На наш стук выглянул маленький сухой старик, завернутый в поношенную тогу. Увидев, кто на пороге, чуть не закрыл дверь обратно, но я успел просунуть в щель сандалию. Ногу стиснуло как в тисках.