Чёрное Солнце

Молодая женщина пожала плечами.

— На самом деле ничего необычного, если это убийство и полиция очень сильно заинтересована получить результаты как можно скорее.

— Но при мне столько раз доставляли трупы с места убийств, и ещё ни разу вскрытие не требовалось проводить так срочно, а особенно выдёргивать мисс Мэйо на полчаса раньше…

— Говорят, запрос поступил откуда-то сверху, потому что расследование приобрело какой-то важный статус, поэтому ничего удивительного, что вокруг поднялась такая суета.

Ами распрощалась с лаборанткой и поспешила в прозекторскую, где её уже ждали двое знакомых полицейских Мамору Джиба и Мотоки Фурухата. Труп лежал на секционном столе, но его ещё не выложили из тёмного мешка.

— Привет, ранняя пташка, а мы к тебе уже с «подарочком», — усмехнулся Мотоки.

— Здравствуйте, ребята, — поприветствовала полицейских Ами — Я слышала, вам нужно срочно узнать результаты вскрытия?

— Да, это не нам, а Интерполу. Подняли весь Токийский убойный отдел, как будто пришили политика, а не обычную девчонку, — хмыкнул Мотоки.

— Интерпол влез в ваше дело? — удивилась Ами. — Жертва что, иностранка?

— В том-то и дело, что нет, — заметил Мамору. — Обычная японская студентка. Личность сейчас наши ребята устанавливают. Мы и сами не понимаем, каким образом Интерпол пронюхал про это убийство так быстро. Не прошло и часа, как на место преступления явились двое сотрудников из Лондонского отделения, которые были в Токио на какой-то конференции.

— Ну что ж, вам повезло — вскрытие будет проводить лучший судебный медэксперт Токио, а я пока подготовлю всё необходимое.

С этими словами девушка расписалась в документах полицейских о передачи тела номер 1300, надела перчатки и взялась за бегунок молнии чёрного пластикового мешка. Она совсем не нервничала, потому что уже давно привыкла к виду мёртвой плоти, которая для неё больше не являлась живым человеком, а представляла собой материал для тщательного изучения. Мисс Мэйо учила её проявлять уважение к усопшим не меньше того, что она проявляла к живым и девушка всегда чётко следовала этому правилу.

— Ты там поосторожней, зрелище не из приятных, — предупредил Ами Мамору Джиба, задержавшийся в дверях.

Рука девушки замерла, она обернулась и только сейчас заметила бледность лица полицейского и небольшую испарину на висках.

— Почему? — удивилась Ами.

Мамору ещё сильнее побледнел.

— Я такого в жизни никогда не видел… — ответил он и его голос дрогнул. — Многие матерые детективы блевали, словно курсанты, впервые увидевшие труп… Столько крови… А та блондинка просто сидела в кровавой луже своей подруги и сжимала огромный кухонный нож, раскачиваясь из стороны в сторону…

Ами поджала губы.

— Я буду аккуратна.

— Удачи…

Полицейский вышел из прозекторской, а девушка рванула молнию, извлекая тело на свет ламп. В нос ударил запах сырого мяса, и девушка непроизвольно поморщилась. Однако когда она посмотрела на труп, крик ужаса застыл на её губах, заставляя сердце ёкнуть от увиденного кошмара. Ами рефлекторно отпрянула в сторону, но одним резким, неловким движением случайно задела тело, и часть его, точнее, отсечённая голова, упала со стола и покатилась по кафельному полу к столику, на котором стоял лоток с хирургическими инструментами, оставляя за собой кровавый след. А когда она остановилась, в лицо Ами уставились навеки застывшие, будто бы удивлённо вылупленные, синие глаза Нару Осака.

***

Шло время, а Ами продолжала стоять, словно каменное изваяние, глядя на отсечённую голову подруги, не веря своим глазам. Зрелище напоминало настоящий кошмар. Вот она сейчас проснётся у себя в кровати, Нару сварит ароматный кофе и согреет в микроволновке булочки с корицей, а потом они вдвоём посмеются над её дурацким сном.

Но нет… Не будет больше кофе, булочек, задушевных бесед… И Нару. Её подруга умерла… А изуродованное тело сейчас лежало перед ней на секционном столе. Первым намереньем, возникшим у Ами после пережитого шока, было желание броситься вон из прозекторской и позвать на помощь кого-нибудь из сотрудников отделения. И девушка уже направилась к дверям, как неожиданно замерла.

“Или умейте держать удар, или убирайтесь к чёртовой матери из моей команды!” — послышался надменный голос доктора Томо у неё в голове.

Ами сжала руки в кулаки. Нет, она не будет бежать и звать на помощь. Случись это хотя бы день назад, возможно она бы так и поступила. Но не теперь… не после вчерашнего обморока в операционной. Конечно, у патологоанатомов и судмедэкспертов существовало негласное табу, не препарировать мёртвых, которых ты знал при жизни, однако в сложившихся обстоятельствах отказ Ами ассистировать Сецуне Мэйо при вскрытии тела Нару, будет означать одно — она никогда не узнает правды о том, что с ней случилось. А это ей нужно было узнать, во что бы то ни стало. Мамору сказал, что на месте преступления в луже крови сидела блондинка и сжимала кухонный нож. Была ли это Усаги или кто-то другой? Усаги бы точно этого никогда не сделала… Тогда, кого задержала полиция? Всё это ещё предстояло выяснить, а пока нужно было сосредоточиться на теле.

Подавив рвотный рефлекс, Ами положила голову назад на стол, вытерла кровавые лужицы с пола и утилизировала пластиковый мешок, в котором перевозили труп. Она сделала несколько снимков тела, а потом принялась его раздевать, что было довольно-таки нелегко из-за трупного окоченения. Девушка сложила окровавленную одежду, состоявшую из знакомых пижамных штанов и майки, в специальный пакет и наклеила на него стикер с пометками. Всё это надлежало отправить в лабораторию для изучения. Ами сделала ещё несколько снимков теперь уже обнажённого тела для уголовного дела, а затем принялась смывать с него кровь. Под немного присохшим липким слоем обнаружилась колотая рана в районе сердца. В остальном на мраморной коже больше не было изъянов.

Ами скорбно вздохнула, убрала ведро с тряпочкой и приступила к взятию образцов из-под ногтей и отпечатков пальцев. На правой руке Нару красовались золотые часики с сапфирами, подарке матери на её двадцатилетие. Ами пришлось снять и их, а потом отправить в пластиковый пакет к остальным вещам. Взяв образцы с правой руки, она подошла к левой и неожиданно заметила какой-то листок бумаги, зажатый в окоченевшем кулаке. Приложив значительные усилия, девушке с трудом удалось его вытащить.

Внутри оказались рукописные ноты, написанные красными чернилами. Бумага листка выглядела старой и имела странный желтовато-серый оттенок. По рваному краю с левой стороны можно было сделать вывод, что его откуда-то выдрали. Возможно даже из книги.

— Schwarze So

Девушка знала, что Нару неплохо владела скрипкой. Ничего сверхвыдающегося, однако, её способностей хватало, чтобы играть в составе студенческого оркестра на различных мероприятиях и торжествах. Зачем же ей потребовались эти ноты, и откуда она их вообще взяла перед своей смертью?

Скрип двери прозекторской возвести о приходе доктора Мэйо. Ами вздрогнула, её рука сжала листок бумаги и рефлекторно сунула в карман. Однако судмедэксперт была не одна. Рядом с ней шла невысокая, облачённая в хирургический халат, женщина с надменным лицом. Её короткие каштановые волосы были аккуратно подстрижены и тщательно уложены, а не умеющие мигать мутноватые синие глаза смотрели прямо перед собой, прожигая окружающее пространство, словно лучами лазера.