Чёрное Солнце

— Именно поэтому я тебе её и предлагаю, Кисуля, — улыбнулся Зой, наклоняясь еще ближе.

Молодой человек взял её за руку таким естественным и непринуждённым движением, как будто он проделывал это с ней уже тысячу раз.

— Ты… Ты хочешь сказать, что этой настойке в бутылке около тысячи лет? — поразилась Ами.

— Точнее 993 года, — поправил девушку Зой. — Ибн Сина изготовил её в 1024 году в Исфахане, когда служил при дворе эмира Ала ад-Давла.

— Ты что шутишь?! — выдохнула Ами.

— Вовсе нет, — пожал плечами рыжий, продолжая сжимать её руку. — Конечно, я могу изготовить по его рецепту нечто похожее, основываясь на редком трактате, который мне недавно посчастливилось выкупить за большие деньги, но по мне так старик сжульничал и не вписал несколько важных компонентов, чтобы никто не смог превзойти «князя врачей»**. Так что оригинал куда надёжнее…

— И ты… Ты… считаешь, что употреблять внутрь настойку, которой тысяча лет, безопасно для организма?! — чуть не задохнулась от потрясения Ами. — Да там внутри в лучшем случае окажется уксус!

— Дилетантская точка зрения, — пафосно хмыкнул Зой. — Важны ведь условия хранения, к тому же я никогда не предлагаю непроверенные лекарства, если не буду уверен в их эффективности на сто процентов.

— Но…

— Ш-ш-ш… Тихо, Кисуля, — ласково прервал её Зой, и из его голоса исчезла прежняя свойственная ему язвительность. — Надо лежать и не нервничать. Ты получила сильный удар по голове, к тому же нехило перепугалась. Нужно выпить настойку, обязательно поспать и завтра будешь, как новенькая, я обещаю тебе.

Затылок девушки лёг на тёплую ладонь молодого человека так же естественно и удобно, как и его рука, сжимавшая её тонкое запястье. Она закрыла глаза и позволила ему напоить себя тёмной жидкостью, которая оказалась неожиданно приятной на вкус с фруктовыми и пряными нотками, чем-то напоминавших глинтвейн. Допив настойку, Ами опустилась на подушки, ощущая, что совершенно лишилась сил. Девушка подумала о Тайки, о том, что он скажет, когда узнает о произошедшем с ней несчастье. Воистину она поступила неразумно, а ведь молодой человек её предупреждал, чтобы она не совалась в район Санья. Конечно же, он будет волноваться, потому что она ему так и не позвонила, как обещала… Ами хотела попросить Зоя принести ей телефон, однако когда она открыла глаза, с удивлением обнаружила, что его рядом уже не было. Девушка не услышала, как он вышел, и это встревожило её снова. Его привычка исчезать столь внезапно из поля зрения выглядела почти сверхъестественной.

“Что же это за настойка Авиценны, которой он меня напоил?” — подумала Ами, чувствуя, как приятное тепло разливается по телу, согревая нутро.

И это была последняя мысль, которая мелькнула у неё в голове, прежде чем она снова провалилась в чёрную дыру.

Когда на следующий день Ами открыла глаза, комнату заливал яркий свет, который поначалу неприятно резал глаза. Девушка поднялась с постели и с удивлением обнаружила, что головная боль её больше не беспокоила и вообще она чувствовала себя на удивление хорошо, по крайней мере, не как человек, переживший нападение. На кресле в углу она заметила аккуратно сложенные вещи — белую майку, трусики, голубой свитшот, джинсы, носки и кеды. Всё это выглядело новым и как будто специально оставленным для неё чьими-то заботливыми руками. Недолго думая, Ами быстро натянула на себя одежду и едва ли успела застегнуть молнию на джинсах, как где-то за стеной послышались быстрые шаги. Через мгновение потайная дверь отворилась, и в комнату зашёл Зой.

— Уже проснулась? — улыбнулся он.

— Да, я…

— Вот и отлично! — сказал молодой человек, сжимая её тонкие холодные пальчики в своей тёплой ладони. — Сейчас у нас завтрак, а тебе лучше поесть, пока он не остыл, ведь разогревать его потом уже некому…

Возможно, ей показалось, но в голосе Зоя она уловила грустные нотки, которые тут же растворились в лучистой улыбке его красиво очерченного рта.

— Я хотела бы… Поблагодарить тебя за всё, что ты сделал для меня и от твоей настойки я действительно чувствую себя лучше, — искренне сказала Ами, заливаясь краской.

— Я же тебе говорил, Кисуля, — усмехнулся Зой, открывая потайную дверь, из которой он только что появился.

Девушка последовала за молодым человеком в узкий тёмный коридор, который сменился роскошно обставленной гостиной, где она впервые уловила главную странность этого места: в доме стояла необыкновенная почти звенящая тишина, которая поглощала все звуки, словно губка, впитывающая воду. Шаги по мраморному полу звучали странно гулко, а извне не доносилось даже малейшего шума, свойственного большому городу — рокоту людских голосов, гудению машин или даже шелесту ветра. Создавалось впечатление, что девушка внезапно оказалась где-то под землёй, в бункере, оторванном от внешнего мира. Однако, она тут же отогнала эту мысль, потому что явственно видела, как солнечный свет заливал комнату Зоя, а то, что это была именно ЕГО комната и постель, в которой она провела ночь, у Ами не осталось сомнений, едва она разглядела инициалы “ЗС” на фисташковом белье.

Ами следовала за Зоем, сворачивая то направо, то налево, спускаясь и поднимаясь по бесчисленным лестницам так, что девушка вскоре потеряла всякий ориентир, петляя в бесконечном лабиринте коридоров, внушаемых ей ещё большее беспокойство. Ведь дом, по которому она шла, в своих масштабах был настолько огромным, что его вполне можно было сравнить с муравейником, если бы Ами вдруг уменьшилась и стала муравьём. Ей трудно было поверить, что подобных размеров здание, выделенное под жилой дом, в котором царили антикварная мебель, персидские ковры, старинные гобелены и бархатные портьеры, могло находиться где-нибудь на улицах современного Токио.

Открыв перед девушкой тяжёлую двустворчатую дубовую дверь, Зой пропустил её вперёд, и она, наконец, оказалась в небольшой скудно освещённой столовой вмещавшей в себя только огромный камин из чёрного камня, несколько напольных подсвечников с горящими в них белыми свечами и длинный обеденный стол, за которым сидело трое молодых людей. Двоих из них — шатена и блондина Ами видела вчера, а другого высокого широкоплечего с темной загорелой кожей и длинными, тонкими, как паутина, платиновыми волосами, одетого в сутану католического священника, впервые. Этот молодой человек или, возможно, его правильнее было бы назвать мужчиной, выглядел старше всей компании, и в его осанке чувствовалась особенная стать. Именно он поднялся из-за стола, едва Ами с Зоем появились в столовой.

— Доброе утро, дорогая леди. Рад видеть вас в добром здравии, и прошу присоединиться к нашему общему столу, — сердечно поприветствовал он девушку хорошо поставленным голосом истинного оратора. — Меня зовут Кунцит Сайто, а это — он махнул в сторону шатена и блондина, — мои младшие братья Нефрит и Джедайт. С Зоем, я полагаю, вы уже знакомы…

— Здравствуйте, меня зовут Ами Мицуно, господин Сайто… Или мне лучше обращаться к вам “ваше преподобие”? — дрогнувшим голосом спросила девушка, чувствуя, что её щеки обожгло румянцем под прицелом столь пронзительных серых глаз.

— Полноте, дорогая леди. Вы можете называть меня просто Кунцит, — мягко улыбнулся святой отец, жестом предлагая ей место рядом с собой.

По манере поведения и тишине, царившей в столовой, девушка поняла, что именно он являлся авторитетной главой семьи Сайто, и все остальные братья подчинялись ему беспрекословно.