Крысолов

— Нет, вовсе нет…

— Это хорошо. Ты очень храбрая, моя красавица…

Он взял мою руку и стал покрывать поцелуями.

— Возможно, но там я обнаружила фотографии… Как будто детектив следил за тобой. А Усаги рассказала мне, что незадолго до исчезновения Хотару, Чибиуса упоминала некоего друга, который заставлял крыс танцевать под музыку.

Он не ответил. Его губы двинулись от запястья к локтю, а дальше к плечу, освобождённого им от рукава моей футболки, отчего по телу пробежали восхитительные электрические токи.

— Так что? — спросила я, пытаясь вернуть ясность мысли, ускользавшей от меня всё дальше, сдаваясь в плен его ласкам.

— О чём ты? — прошептал Кунцит, засовывая руки под мою футболку и чувственно сжимая грудь.

Но я не хотела уступать так легко. Мне хотелось развеять свои подозрения.

— Я о том, почему детектив следил за тобой…

— Не знаю, — пробормотал он, скручивая мои соски. — Может, спросить у самого детектива?

— Он вообще-то мёртв!

Кунцит усмехнулся.

— И что же? Мёртвые тоже умеют говорить, правда, не все слышат их зов.

Я вздрогнула. Конечно же, это была шутка, но отчего-то мне сделалось жутко от этих слов. Вывернувшись из его рук, я взглянула в непроницаемое лицо.

— Я серьёзно.

— И я тоже. Что ты хочешь знать, Мина? Спроси меня прямо, только не нужно этих окольных вопросов.

Сердце ёкнуло. Вот и настал момент истины.

— Я хочу знать, имеешь ли ты какое-нибудь отношение к исчезновению Хотару и Чибиусы?

Кунцит с недоумением посмотрел на меня, потом рассмеялся, притягивая к себе.

— Нет, Мина, я не имею отношения к их исчезновению.

— Но они ведь знали тебя!

— Да, знали. Я несколько раз показывал этим девочкам фокусы у полуразвалившейся стены. Мы разговаривали об истории древних царств, богах и археологии. На этом моё знакомство с ними закончилось.

— Почему же ты мне об этом не рассказал?

— А это было важно? Я встречаю много людей, но неужели мы с тобой должны говорить о каждом? К тому же эта информация никак бы тебе не помогла в поисках.

Я задумалась. Говорил ли Кунцит правду? По крайней мере, его голос звучал убедительно и искренне. Да, такое вполне могло быть. Он общался с девочками, развлекал номерами с крысами… Их то как раз и заметил мальчик из парка, решивший подойти поближе к разрушенной стене, услышав звуки флейты. Чибиуса вполне могла восхищаться Кунцитом, делая рисунки с его участием, а Хотару добавила иероглифы, памятуя его теорию о том, что образ крысолова восходит к богу смерти, которым она увлекалась… Всё это звучало логично, и даже объясняло заинтересованность детектива Камацу. Вполне могли найтись случайные свидетели того, как Кунцит разговаривал с девочками… Однако Сато Камацу был мёртв, а это доказывало, что его расследование могло идти по верному направлению… Но был ли Кунцит подозреваемым или просто случайным объектом изучения, в ходе которого детектив наткнулся на своего убийцу?

— А ты не заметил случайно никого подозрительного? — спросила я, после небольшой паузы. — Я имею в виду, может некто следил за Хотару и Чибиусой…

— Нет, ничего такого, — пожал плечами Кунцит.

— И снова тупик, как же… — вздохнула я и не успела закончить фразу, как настойчивые губы снова закрыли мне рот поцелуем, да так, что я чуть было, не потеряла сознание от нахлынувших чувств.

— Всё, довольно болтовни! Сегодня ночью никаких разговоров об этом деле. Только ты и я! — прошептал Кунцит, не отрывая губ от моего рта. — У нас и так осталось мало времени…

— М-м-м… — застонала я, обвивая его шею руками, с силой прижимая к себе.

Поцелуй был настойчивым и длился, наверное, целую вечность, пока я не стала задыхаться от волны невероятного возбуждения, накрывшей меня с головой. Кунцит усадил меня на колени, словно маленькую девочку. Он бормотал нежные и ласковые слова на неизвестном языке, снимая с меня футболку, шорты и трусики, одновременно покрывая поцелуями шею, плечи и грудь. Губы Кунцита были нежными, но настойчивыми и вскоре отбросив всякую стыдливость, я растворилась в этих беспорядочных и волнующих ощущениях, ради удовольствия чувствовать его рядом. Что могло сравниться с этим? С ним? Я оплела ногами бедра своего возлюбленного и позволила войти в меня резкими мощным толчком.

— А-ах! — застонала я, но мой вскрик утонул в поцелуе.

Кунцит двигался яростно и неистово, разнося меня в щепки, а я льнула и прижималась к нему всё сильнее, позволяя утолять своё желание. Мы горели, словно два сгустка пламени, нас смывало приливной волной, мы находились в эпицентре бури, порождённой магией наших тел. А когда пароксизм страсти достиг своего предела, я ощутила долгожданную истому, разливавшуюся по телу пульсирующим теплом острого наслаждения.

Двумя часами позже, удовлетворённая и переполненная впечатлениями, засыпая в объятиях Кунцита, мне неожиданно вспомнились его слова. “У нас и так осталось мало времени…” — послышалось в моей голове, словно слова проклятья, призванные омрачить мгновения моего безоблачного счастья.

— Что с тобой, моя красавица? — спросил Кунцит, целуя меня в плечо, почувствовав, как я прильнула к нему сильнее, жадно вдыхая пряный аромат его кожи.

— Ничего… Просто у нас осталось так мало времени… — пробормотала я, перед тем как провалиться в сон.

У меня появилось предчувствие, что это может оказаться правдой…

========== Глава 17 ==========

Солнце окрашивало небо в нежную палитру рассвета. Маленькая девочка с хвостиками, так напоминавшие заячьи ушки наблюдала, как квадрат света наверху менял свой цвет от жёлто-розового до голубого. Она особенно любила эти часы, когда природа постепенно пробуждалась, наполняя звуками леса внешний мир. Мир, который был теперь недоступен, но всё время напоминал о своём существовании, вторгаясь в этот сырой подвал с единственным окошком и решёткой крест-накрест высоко-высоко над головой. Многое можно было отдать за возможность ещё раз ощутить на коже лучи летнего солнца и свежесть ветра… Как же жестоко! Почему мы ценим вещи только когда теряем их — будь то жизнь, свобода или дорогих сердцу людей?

Маленькая девочка не знала ответов на эти вопросы, она просто мечтала, что когда-нибудь у неё отрастут крылья, и она полетит туда ввысь, счастливая и свободная. Но каждое утро девочка просыпалась, а крыльев все не было… Наверное, пора уже оставить глупые фантазии, перестать мечтать и позаботиться о насущном… Например, растянуть еду оставшуюся со вчера на целый день, ведь она не знала, когда получит ещё. В последнее время он стал рассеянным и приходил не так часто. Бывало, и вовсе пропадал на три дня, потом извинялся и одаривал маленькую девочку всевозможными вкусностями, приговаривая, что она должна беречь силы. Девочка никогда не смотрела на него в такие моменты, чтобы не показывать страх, заставлявший застревать еде в горле. Старалась есть медленно и размеренно, ведь он не оставлял её, пока не убеждался в том, что она поела. Правда один раз маленькая девочка с хвостиками не выдержала напряжения, и её вырвало прямо во время еды, а потом пол ещё долго пах кисло-острой блевотиной. В тот раз он умыл её лицо, а она наблюдала, как жёлтый свет играл в его серебряных прядях… Когда-то маленькая девочка считала их красивыми, но после того, как её подруга Хотару рассказала ей секрет, эти волосы стали похожи на отвратительную паутину мерзкого чудовища пусть и с привлекательным лицом. Однако чудовище есть чудовище… И подобные ему не прячутся во мраке темноты в шкафу или под кроватью. Настоящие чудовища вполне способны ходить при свете, маскируясь под обычных людей. Они могут быть кем угодно — твоими соседями, знакомыми, друзьями… И ты никогда не поймёшь их истинную сущность, пока не почувствуешь острые когти, разрывающие твою плоть…