Страница 39 из 58
— Рей! Одуванчик! Вы ещё в мастерской? — послышался голос госпожи Цирконии из-за двери.
Вот чёрт! Бабуля проснулась!
— Ба, мы сейчас придём! — крикнул Джедайт, резко отстраняясь от меня. Её голос подействовал на него, словно холодный душ.
— Тебе лучше одеться, — сказал он спокойно, не глядя на меня, прежде чем выйти за дверь.
***
Что-то случилось со мной после того вечера, когда Джедайт нарисовал на моём теле цветы. И хоть краска полностью смылась с кожи, не оставив никаких следов, я до сих пор ощущала, будто они там есть. Как будто молодой человек поставил невидимые печати, которые вошли в моё тело до кости, заставляя его трепетать.
“Они останутся с тобой навсегда, и только я буду знать об этом…” — звучал в голове его тихий голос снова и снова.
Я влюбилась в Джедайта Сайто ещё сильнее, и этого невозможно было уже отрицать.
Однако, что на самом деле чувствовал ко мне молодой человек, так и осталось для меня загадкой. После памятного вечера настала суббота, а потом пришло и воскресенье, а Джедайт так и не дал о себе знать. И хоть у него не было моего номера телефона, молодой человек прекрасно знал, где я живу. Если бы Джедайт был в меня влюблён, непременно захотел бы увидеть. Может он просто видел во мне доступный “материал” и, закончив свою работу, потерял интерес? К тому же никто не отменял его чувства к Нехелении. Все эти размышления оказались слишком большим испытанием для моих истерзанных любовью нервов, и я вновь решила занять свой мозг расследованием под названием: “Куда исчезла мисс Роуз?”
Госпожа Циркония передала мне интересную информацию о том, что перед отъездом Нехеления стала очень дёрганной и нервной, и это её поведение по времени совпало с моментом, когда девушка начала писать свою работу, которую опубликовали в журнале “Science Today”. И хоть поначалу эти события показались мне не связанными друг с другом, но изучив фото, которое я сделала на телефон в архиве, у меня отпали все сомнения. Это действительно была важная зацепка.
Работа Нехелении называлась “Rabies Virus”* и, вспоминая рисунок, где были изображены восемь женских трупов, окружавших темноволосую девушку с пометкой “Rabiеs” внизу, мне стало понятно, что это не могло быть обычным совпадением. Вне всяких сомнений научная работа и мучавший Нехелению кошмар, были каким-то образом связаны.
Своё расследование я решила начать в библиотеке колледжа Джубан. Благо она работала даже в выходные дни, и мне не пришлось ждать понедельника.
— Ищите нечто особенное, мисс? — услужливо спросила меня пожилая библиотекарша, едва ли я переступила порог библиотеки.
— Меня интересует одна работа, которую напечатали в журнале “Science Today” около года назад… её написала студентка по имени Нехеления Роуз. Она называется “Rabies Virus”…
— Да-да. Конечно! Экземпляр журнала у нас имеется, — кивнула старушка.
С этими словами она поднялась со стула и исчезла среди огромных стеллажей, доверху заполненных книгами. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем она вернулась назад, неся искомый журнал в руках. Я поблагодарила библиотекаря и уселась за небольшой столик у окна, погружаясь в чтение.
Работа Нехелении была посвящена опасному инфекционному заболеванию под названием бешенство, вызывающее специфический энцефалит головного мозга, который передаётся со слюной при укусе больного животного.
Из статьи я узнала, что у болезни имеются три стадии:
Продромальный (Ранний период).
Длится 1—3 дня. Сопровождается повышением температуры до 37,2—37,3 °C, угнетённым состоянием, плохим сном, бессонницей, беспокойством больного. Ощущается боль в месте укуса, даже если рана давно зарубцевалась.
Стадия разгара (“Агрессия”).
Длится 1—4 дня. Выражается в резко повышенной чувствительности к малейшим раздражениям органов чувств: яркий свет, различные звуки, шум вызывают судороги мышц конечностей. Появляются водобоязнь, аэрофобия, галлюцинации, бред, чувство страха. Больные становятся агрессивными, буйными, повышается слюноотделение.
Период параличей (стадия “Бешенство”).
Наступает паралич глазных мышц, нижних конечностей, а также скуловых мышц (Отвисшая челюсть).
Начинает проявляться извращённый аппетит (несъедобное, опасное в желудке).
Состояние как личности уже не существует.
Паралич дыхательных мышц вызывает смерть (“Удушье”). **
Я задумалась. Смерть от удушья на последней стадии болезни, когда человек теряет свою личность, превращая его в нечто иное, выглядела по-настоящему страшно. И разве не этого боялась Нехеления — умереть от удушья? Но было в статье ещё кое-что, что очень сильно заинтересовало меня. Это глава “Исторические сведения бешенства”, которая содержала описание, сделанное Демокритом в 5 в до н.э., а также один любопытный ритуал под названием: “Тот, кто задохнулся между двумя перинами”.
“Среди язычников и ранних христиан на Британских островах распространился в раннее Средневековье довольно неприятный обычай. Если человека покусала бешеная собака или лисица (а в некоторые годы такие случаи происходили часто), считалось, что он достоин смерти”.
Известно, что в результате укуса у жертвы развивается водобоязнь, гидрофобия, так вот в Средние века ходили легенды, что эта водобоязнь заразна, и человека необходимо убить для предотвращения распространения болезни.
Ритуал происходил следующим образом. Несколько деревенских женщин (по обряду — восемь) ловили несчастную жертву, знающую, на что она обречена, и туго пеленали её в большие куски ткани. При этом они непрерывно пели заунывные псалмы.
Пеленание происходило до тех пор, пока жертва не задыхалась. После окончания судорог и конвульсий труп зашивали при помощи навощённых нитей между двумя перинами, откуда и происходит страшное название ритуала. Перины использовались с целью предотвратить доступ ядовитых и считающихся заразными испарений наружу. Жертву хоронили именно в таком виде, запеленатую и засунутую между перинами.
В некоторых случаях будущие жертвы, чтобы избежать мучительной смерти, заканчивали жизнь самоубийством, бросаясь вниз со скалы. ***
Я отложила журнал и потрясённо уставилась в пространство. Так вот в чём дело! Восемь женщин в виде трупов вокруг жертвы. Вот что Нехеления изобразила на своём рисунке под названием “Rabies”. Сердце забилось чаще от сладостного ощущения разгаданной тайны, но тут же тучи сомнения заволокли моё безоблачное небо. Хорошо, я узнала то, чего боялась девушка, но это некоем образом не приближает меня к разгадке… Что толку в кошмаре, если…
Так, стоп! Ведь кроме рисунка “Rabies”, там были ещё изображения смертных грехов… их тоже было восемь: Gula, Fornicatio, Avaritia, Ira, Tristitia, Acedia, Vanagloria, Superbia. ****
Восемь женщин для ритуала и восемь смертных грехов… Совпадение?
— Вижу, вы не сильно довольны искомым материалом, — хмыкнула библиотекарша, внимательно рассматривая меня из-под круглых линз очков, которые делали её глаза похожими на две плошки.
— Да… — пробормотала я задумчиво. — Работа, конечно интересная, но не даёт всех ответов…
— Тогда почему бы вам не расспросить соавтора этой работы? — предложила старушка.
— Соавтора? — удивилась я, уставившись на библиотекаря.
— Ну да, — кивнула она. — Вообще-то эта работа написана двумя студентами: мисс Нехеленией Роуз и мистером Мамору Джиба. Неужели вы не заметили? Их имена указаны в аннотации.
“Твою мать!” — выругалась я про себя! И как же я раньше не догадалась!
Комментарий к Глава 13
* Вирус бешенства (перевод с лат)
** Шувалова Е. П. “Инфекционные болезни”.
*** Матюхина Ю. А.”Мировые культы и ритуалы. Могущество и сила древних.”