Ахриман

— Я… Я постараюсь, госпожа… — кивнул Ори. — Но… Это будет сложно… Мне кажется, он уехал куда-то…

— Пожалуйста, постарайся его отыскать!

— Я сделаю всё, что смогу…

Мои ноги подкосились, но из груди вырвался вздох облегчения. Ори пообещал мне… Он должен найти Тэона…

Палач вышел из камеры, закрыв дверь на засов, а я обессиленная упала на солому.

Однако проходило время, и моя тревога росла. Завтра на рассвете казнят моих подруг, а скоро придут и за мной… Звук приближающихся шагов вернул мне надежду. Я вздрогнула, когда открылась дверь потому что в проёме стоял Ори и Тэона с ним не было.

— Я не нашёл его… Простите, — прошептал палач посеревшими губами.

— Прошу, найди его…

— Мне сказали, что отец Тэон уехал… И у меня нет времени выяснять, куда он направился… Я… Я должен подготовиться… вы сами знаете для чего… Мужайтесь, госпожа и молитесь Господу.

Дверь хлопнула, и я почувствовала, что Смерть костлявой рукой сжала моё горло, разрывая тонкую эфемерную ткань так внезапно возникшей надежды. Я упала на солому и отчаянно разрыдалась, оплакивая свою судьбу и судьбу своего маленького сына. Что с ним сделают? Что делают с детьми еретиков? Вдруг его принесут в зал пыток… О, Господи! При этой мысли кровь застыла в моих жилах от ужаса. Скоро… Скоро… Я опустилась на колени и стала неистово молиться за жизнь своего ребёнка.

“Господи, если ты слышишь меня… Забери мою жизнь… Но сохрани его… Я вытерплю любые пытки… Пройду огонь и воду… Лишь бы он жил… Мой маленький комочек, сотканный из любви”.

Я легла на солому и закрыла глаза, продолжая шептать молитвы, находясь в полусонном состоянии, растворяясь в собственном шёпоте. Я знала, что Алида предсказывала смерть… Но вдруг… Вдруг меня услышат? Я готова принять всё, что угодно… Только бы… Только бы…

Весь последующий час я провела, шепча молитвы… Я уже почти успела уснуть, когда лёгкий шорох заставил меня резко открыть глаза. Я затаила дыхание. Это Ори? Он уже пришёл за мной? Сердце забилось быстрее. Нет, не похоже… Его походка немного шаркающая… А это похоже на звук, как будто кто-то крадётся… Послышался лёгкий скрип двери и мрак моей камеры осветил свет фонаря. Я подавила нахлынувший на меня радостный вскрик, потому что в дверях стоял Тэон.

— Слава Богу! — пробормотал доминиканец. — Я боялся, что опоздал.

Он подскочил ко мне, поставил лампу на пол и занялся моим ошейником, который приковывал меня к стене цепью. Замок щелкнул и Тэон отбросил ошейник в сторону. Ничего не понимающая, я смотрела на молодого человека во все глаза.

— У нас мало времени. Ты должна бежать отсюда, пока за тобой не пришли… — сказал он, поднимая меня на ноги.

— Ты хочешь увести меня отсюда? — удивилась я.

— Да, — кивнул Тэон. — Я не хочу, чтобы тебя пытали и замучили до смерти… Ты… Ты должна жить…

— Почему? — спросила я

— Сейчас не время! — воскликнул молодой монах, пряча от меня свои глаза. — Скоро за тобой придут…

— Почему? — упрямо спросила я, скрещивая руки на груди.

Тэон тяжело вздохнул, как будто собирался с силами.

— Потому что я люблю тебя, — глухо ответил он, опустив голову. — Потому что это сильнее меня… Пусть ты скверна… Дочь Дьявола… Пусть Господь покарает меня… Но я не могу… Не могу допустить… Когда я узнал, про твою свадьбу с сэром Сайто… Не знаю… в голове помутилось… Я ненавидел тебя так сильно… Такую боль ты мне принесла… Знать, что кто-то касается тебя…

— Тэон…

— Не говори ничего! Я видел ребёнка… У него мои глаза… Поэтому я должен… Я выведу тебя отсюда… — он схватил меня за руку и потащил к выходу.

— А наш сын? Где наш сын? — спросила я.

— На… него нет уже времени… — отозвался молодой человек, — я успею вывести только тебя…

— Нет! — воскликнула я, вырывая руку. — Я не пойду без своего сына!

— Миа, сейчас не время! Если мы не поторопимся… У нас есть только один шанс!

— Тогда спаси его вместо меня!

Лицо Тэона исказилось от гнева. Он схватил меня за плечи и несколько раз тряхнул.

— Не говори ерунды! Я пришёл за тобой! А ребёнок… Ребёнок останется в руках Божьих…

— Нет! — упрямо крикнула я, высвобождаясь из его цепких рук.

— Миа, пожалуйста… — прошептал Тэон. — У тебя ещё будут дети… Лишь бы ты жила…

— Нет! И что это будет за жизнь? Если ты выпустишь меня, далеко я не смогу уйти. Неужели ты считаешь, что от солдат короля и Его Святейшества я смогу ускользнуть? Если потребуется, то ради секрета моего отца они поднимут армии и все королевства. А это лишь отсрочит мою казнь, и ты это знаешь не хуже меня. Нет не единой возможности спастись…

Тэон обнял меня за талию, притянул к себе и начал покрывать моё лицо жарким поцелуями, пробуждая во мне знакомые чувства нежности и любви, которые мог дать только он.

— Милая моя… Жизнь моя… Сердце от моего сердца… — шептал он как молитву. — Тогда… Тогда я хочу умереть с тобой! Я… Скажу, что одержим Дьяволом и…

Почти задохнувшаяся от нахлынувших чувств, я мягко, но настойчиво оттолкнула Тэона.

— Нет. Ты должен спасти и позаботиться о нашем сыне… Ты единственный, кто может…

Тэон приподнял пальцами мой подбородок, чтобы лучше разглядеть лицо. Его чувственные губы дрожали, а в глазах читался неподдельный испуг.

— Ты хочешь оставить меня? Даже сейчас? Хочешь обречь на вечные муки?

Я устало вздохнула.

— Сегодня я молилась, Тэон, и заключила соглашение с Господом, что если ты придёшь… И появится шанс спасти нашего сына, я приму свою участь смиренно…

— Ты?! — его глаза округлились. — КАК ты можешь говорить ТАКОЕ?! ВЕДЬМА, ОБРАЩАЮЩАЯСЯ К ГОСПОДУ?!

— В этом и заключается вся наша печаль… — вздохнула я. — Ты — инквизитор, а я — ведьма… У нас нет ни какого шанса быть вместе в этом времени… Я молилась потому, что верю в Творца… И то, что он услышал меня, доказывает тот факт, что ты стоишь прямо передо мной…

Монах потрясённо уставился на меня.

— Я… Я уехал сегодня… Но почему-то повернул назад… Как будто что-то остановило…

— Это называется Божьим проведением, — кивнула я. — А значит, я должна выполнить обет, данный мною… Принять свою судьбу… Обмануть её непросто… За всё нужно платить, Тэон… И это моя цена за жизнь нашего сына.

Внезапно черты лица молодого человека исказила маска гнева, он выпрямился как струна. Тэон поднял меня легко на руки, будто пушинку, а потом бросил на солому. Я видела, как слёзы скатились по его щекам.

— Миа… — прошептал Тэон, придавливая меня своим телом. — К чёрту все обеты! Я люблю тебя больше своей жизни и больше спасения своей души… Если ты потребуешь, я перестану быть инквизитором… И перестану служить Господу… Мы можем уехать… Вдвоём… Ты и я…

— Тэон, речь идёт о нашем сыне…

— Пусть! — отозвался доминиканец, стискивая зубы. — Если ты умрёшь, умру и я!

Его пальцы впились в моё тело, а слёзы капали на лицо, смешиваясь с моими. Захлёбывающееся дыхание молодого человека обжигало мои щёки, а губы были солёными на вкус. Тэон дрожал всем телом, как будто одержимый внезапно нахлынувшими чувствами.