Капкан

Моё сердце сжалось от внезапно нахлынувших чувств и, повинуясь внезапному порыву, я бросилась к ней на шею и крепко обняла. Тело Харуки заметно напряглось.

— Эй, ты чего?! — изумилась она.

— Просто выражаю благодарность, — сказала я, сжимая её ещё крепче.

— За что? Я ничего не сделала.

— За то, что веришь в меня с Ятеном. Мне это нужно.

— Ладно, я поняла. Отцепись от меня. Не люблю я такие нежности, — ответила Харука смущённым голосом, мягко, но настойчиво выкручиваясь из моих цепких рук.

Её лицо раскраснелось, зрачки расширились, и она старалась не смотреть мне в глаза. Ну, вылитый мальчишка, которого впервые обняла красивая девочка.

— Больше так не делай, — пробормотала она, поворачиваясь к двери.

— Почему? Мы же вроде подружились, — искренне удивилась я.

— Собьёшь мне ориентацию ещё к чертям! Вроде вот смотришь — красивая да, но когда ты касаешься другого человека своим телом… Происходит, мать его, чудо! — с этими словами она поспешно ретировалась за дверь, не дожидаясь моего ответа.

Ну, надо же! Девочки на меня ещё так не реагировали! Хотя в Харуке нет абсолютно ничего женственного. Скорее всего, мы с ней подружимся именно поэтому. С девочками в качестве подруг, ну, кроме Ами и Рей, мне не сильно везло до сих пор.

Я поспешно пересекла гостиную и открыла дверь спальни.

Ятен мирно спал на двуспальной кровати, закутавшись в плед. Он походил на ребёнка как никогда — хрупкий, ранимый, уголки губ скорбно опущены вниз, под глазами пролегли тени, а на висках блестели капельки пота. Дыхание его было ровным и спокойным. Харука говорила, что от настойки молодой человек должен провалиться в сон без сновидений, чтобы обрести покой и власть над терзающими его страхами. Я провела дрожащей рукой по его влажному лбу. Ятен пошевелился, на секунду открыл глаза и снова закрыл.

Я наклонилась как можно ниже к его лицу и тихо позвала:

— Ятен… Ятен… Это я, Мина…

Он вновь открыл глаза, поднял ко мне голову, и в этом его движении ничто не указывало, что он сколько-нибудь удивился.

— Ми…на? — произнёс он, едва слышно и умолк.

— Ятен! Ты узнаёшь меня? Это Мина!

Ятен смотрел на меня взглядом полным пустоты и вскоре опять впал в оцепенение. Я попыталась звать его ещё раз, но он оставался глух к моему зову и мольбам. Время от времени с его губ срывались стоны и какие-то бессвязные слова. Мгновение, когда он пришёл в себя, назвав моё имя, оказалось коротким, и тьма вновь заволокла его больной и усталый рассудок. Ятен стал метаться по кровати, словно в жару. Исступлённый бред сменялся полным оцепенением. В нём шла невидимая мучительная борьба со своими демонами страха. Помочь ему могло лишь чудо!..

“…Вроде вот смотришь — красивая, да, но когда ты касаешься другого человека своим телом… Происходит, мать его, чудо!” — послышался в моей голове голос Харуки.

Если он не реагирует на мой голос, и его разум не помнит меня сейчас, то тело должно вспомнить! Я стянула с себя блузку, расстегнула юбку — она упала к моим ногам — распустила верёвочный корсет, который сплёл на мне Ятен утром, сняла трусики и залезла на кровать. Отбросив плед в сторону, я расстегнула рубашку Ятена и впилась в его губы жарким поцелуем. Прикосновения к его коже волновали меня очень сильно. Желание острое и жгучее пронзило меня насквозь. Внезапно Ятен перестал дрожать и замер. Обхватив ладонями бледное лицо молодого человека, я осыпала его поцелуями, шепча бессмысленные нежные слова, дрожащими от страсти пальцами гладила его щёки, шею, плечи, будто вливая в него весь жар своего тела и любви.

Вспомни меня! Вернись ко мне! Ведь ты так долго приручал меня, ковал между нашими телами и душами нерушимые связи. Ты надел на меня поводок, а сам хочешь сбежать во тьму. Я не дам тебе уйти.

Мои губы двигались по его груди, животу, спустились ниже. Дрожащими пальцами я расстегнула ремень и ширинку, спустила вниз джинсы и трусы, и он упруго высвободился. Да! Ятен отреагировал, хотя в его зелёных глазах по-прежнему пустота. Я взяла его член в руку и сдавила. Ятен напрягся, и из его груди вырывался стон. Наклонившись, я взяла его в рот и начала сосать — сильно, плотно сжимая губы. Дыхание Ятена со свистом вырвалось через его стиснутые зубы, а я втянула его ещё глубже, обвела языком вокруг головки, пока он не стал очень твёрдым.

Я остановилась и села на него верхом. Он заполнил меня всю, и мне потребовалось какое-то время, чтобы привыкнуть. Потом осторожно и медленно я начала двигать бёдрами. Дыхание Ятена сделалось хриплым и рваным, он стонал, и его глаза-бездны впились в меня. Как же это приятно — обладать им, отдаваясь ему. Я двигалась быстрее, в нарастающем ритме. Я вся в ощущениях его во мне. Вот так… Вверх и Вниз… Ещё и еще… Да! Я открыла глаза, прерывисто дыша, посмотрела на него. Ятен тоже глядел на меня горящею зеленью. Что-то там, на дне зрачков проскользнуло… Еле уловимое. Его глаза расширились, и он с силой сжал мои бёдра.

— Ми…на… — прошептал он.

— Да! — крикнула я, задыхаясь и ускоряя темп.

— Ты! Моя! — он громко застонал, закрыл глаза и запрокинул голову.

Я последовала за ним, кончая громко, остро и пронзительно, выкрикивая его имя. Вот так. Только так. Я упала на молодого человека без сил, и его руки сплелись у меня за спиной, прижимая к себе ещё теснее. Моя голова покоилась на его худощавой груди. Я была вся в огне и не могла отдышаться. Ятен гладил мои волосы.

— Моя девочка… — шептал он.

Я подняла голову и посмотрела на него. Ятен вернулся! Ятен вернулся ко мне! Я впилась в его губы вновь, он вздрогнул, и в мгновение ока я оказалась прижатая спиной к кровати, а молодой человек навалился на меня сверху, жадно терзая мои губы, словно от этого зависела его жизнь. Мы целовались опасно долго, сжигая друг друга и опаляя дыханием своего желания. Спустя какое-то время Ятен отстранился, осторожно вышел из меня и упал рядом, сгребая меня в охапку. Казалось, мы лежали так целую вечность. Ятен просто прижимал меня к себе. Солнце село, и в комнате стало довольно темно, а мы по-прежнему молча, лежали на кровати. Моё сердце трепетало от небывалого счастья и покоя.

— Я люблю тебя, — сказала я вслух, пронзая пустоту и тьму лучом зелёного света, сорвавшегося с моих губ, прижимаясь к Ятену теснее.

Вот так просто. Я сказала то, что давно поселилось в моём сердце и расцвело буйным цветом пионов всех оттенков розового. Его тело напряглось.

Что-то не так… Я подняла голову, пытаясь рассмотреть его лицо, но в комнате было темно, и я лишь видела белизну его лица и две бездны — чёрные дыры вместо глаз.

Я потянулась к ночнику на тумбочке, и через секунду комната осветилась мягким жёлтым светом.

Ятен смотрел на меня глазами змеи, губы были плотно сжаты, его трясло. О, боже, неужели приступ возвращается? Я потянулась к его лицу, но он больно ударил по моей ладони рукой, резко поднялся с кровати и начал натягивать на себя штаны.

— Что? Что с тобой, Ятен?

Молчание. Он даже не посмотрел на меня, продолжая одеваться, с остервенением застёгивая пуговицы своей белой рубашке.