Страница 5 из 16
Эта трагедия уже слишком долго не сходит со сцены…
В следующих главах части I мы обсудим, что можно считать травлей, а что таковой не является. Поговорим о скрытой статистике – в контексте нашего «театра», стало быть, закулисной. Обсудим и главные персонажи – их грим и костюмы, реплики и поступки, а также взаимное влияние друг на друга, круг насилия, который они образуют, и опасные мифы, поддерживающие его. В части II речь пойдет о том, как дом, школа и социум в целом становятся режиссерами травли и помогают распределению ролей. И самое главное – мы рассмотрим и то, как все три персонажа могут разорвать этот круг насилия и создать новое общество, где будет больше доброты и взаимоуважения.
Штука в том, что мы любим искать несложные объяснения, которые создают иллюзию, будто есть простые решения… Если посмотреть на школьное насилие, то ясно, что здесь целый букет причин – насилие в семье, криминальные сводки по телевизору, травля, культура, которая проповедует насилие как способ добиться желаемого. Очень похоже, что нынешняя ситуация – результат соединения в единое целое всех этих факторов.
2. Закулисная статистика
Я делаю все, что могу. Работаю с экспертами, изучаю статистику, ищу способы, как добиться того, чтобы быть добрыми и любящими стало круто. Или хотя бы нормально.
В исследовании, проведенном Фондом семьи Генри Дж. Кайзера (Henry J. Kaiser Family Foundation) совместно с Nickelodeon TV – одним из самых популярных развлекательных детских каналов в мире, есть сведения о том, что три четверти опрошенных учеников младших классов знают о регулярной травле, происходящей в их школе. 86 % детей в возрасте от 12 до 15 лет признались, что их в школе дразнят или еще как-либо издеваются над ними. Больше половины 8–11-летних сказали, что травля – это большая проблема в школе. «Дети этого сильно боятся. И они сталкиваются с этим каждый день», – подчеркивает Лорен Ашер, сотрудница Фонда семьи Генри Дж. Кайзера.
В 1991 году доктор Дебра Дж. Пеплер и ее коллеги из исследовательского центра при Йоркском университете (Торонто, Канада), который занимается, в частности, проблемами насилия в семье и в обществе, провели опрос среди 211 учеников 4–8-х классов, их учителей и родителей. Вот некоторые данные доклада, сделанного этими специалистами:
• 35 % детей непосредственно участвовали в инцидентах, связанных с травлей;
• 38 % детей из группы так называемых требующих специального подхода подвергались травле (среди детей, которых посчитали обычными, таких было 18 %);
• 24 % детей признали, что травля по расовому признаку – частое явление.
При этом 23 % учеников, подвергавшихся травле, и 71 % учителей сообщили, что педагоги подобные инциденты пресекают – часто или почти всегда.
Последний показатель совпал с данными опроса среди родителей. Взрослые, таким образом, явно недооценивают масштабы бедствия – их оценки происходящего сильно отличаются от того, что утверждают дети. Так было в 1991 году, когда опрос проходил, и с тех пор ситуация в этом смысле ничуть не изменилась.
Интересно выглядит и при этом обескураживает сравнение ответов учеников с теми, что дают представители школьной администрации. В докладе «Травля среди подростков в школе: отличия восприятия у учеников и преподавателей» (2007) приводятся такие цифры: 87 % учителей считают, что успешно пресекают травлю, 97 % утверждают, что вмешались бы, столкнувшись с чем-то подобным, но при этом лишь 21 % учеников, подвергавшихся травле, сообщили об этом кому-то из педагогов.
В 2011 году Национальная ассоциация образования (National Education Association) провела исследование, в рамках которого в связи с проблемой школьной травли были опрошены 5064 человека – 2163 учителя и 2901 сотрудник из числа вспомогательного персонала (ВП). По результатам этого исследования, первого полномасштабного национального проекта подобного рода, сделаны следующие выводы:
• 43 % респондентов считали травлю важной либо даже самой главной проблемой в школе, где работали;
• 62 % сообщили, что были свидетелями травли два раза или более за последний месяц.
• При этом преподаватели расценивали данную проблему как крайне серьезную, в отличие от ВП.
• 45 % учителей и 35 % ВП сообщили, что ученики обращались к ним по поводу травли в течение месяца, предшествующего опросу;
• 16 % респондентов из обеих групп сказали, что к ним обращались родители, дети которых подверглись травле;
• 66 % преподающих в средней школе и 65 % работающих в городах признали, что случаи травли в их учебных заведениях нередки;
• 59 % преподающих в средней школе и 54 % работающих в городах воспринимают травлю как серьезную проблему.
Все школьные работники повсеместно сообщили, что словесная травля (59 %), социальная (50 %) и физическая (39 %) тревожит их больше, чем травля в социальных сетях (17 %).
При этом ученики сообщали учителям о словесной травле намного чаще, чем о травле в интернете или секстинге – пересылке личных фотографий, сообщений интимного содержания с помощью современных средств связи.
Учителя и ВП сообщили о случаях травли из-за веса (23 %), пола (20 %), сексуальной ориентации (18 %) и ограниченных способностей (12 %).
Сотрудники из числа вспомогательного персонала признали, что наименее комфортно чувствуют себя в случаях, когда травля возникает на почве сексуальной ориентации и гендерных проблем.
93 % сказали, что у них разработана и действует местная (региональная) программа предотвращения травли.
При этом соответствующую подготовку в рамках данной программы прошли только 55 % учителей и 46 % ВП.
В городских школах респонденты менее охотно говорили о наличии такой программы и желании пройти по ней подготовку (80 %).
80 % опрошенных сказали, что в их школе реализация программы дает хорошие результаты, и столько же полагают, что внедрять ее несложно.
42 % учителей и 27 % ВП заявили о своем участии в этой программе.
40 % респондентов принимали непосредственное участие в предотвращении издевательств.
98 % признали, что обязаны пресекать травлю, свидетелями которой они стали.
Только 58 % сообщили, что в их школе принимают официальные меры по предотвращению издевательств (из их числа в старшей школе 51 %, в городах 47 %).
Самый низкий процент участия оказался в старшей школе (24 %).
Получается, что там, где это важнее всего, проблемой занимаются не так активно, как надо бы. И притом что большинство издевательств происходит не в классах, а в раздевалках, туалетах, столовой и на школьном дворе, сотрудники из числа вспомогательного персонала ничуть не меньше, чем учителя, должны уметь принимать адекватные меры и, главное, в полной мере понимать серьезность проблемы.
В 2009 году результаты своего исследования опубликовали специалисты из Варвикского университета (Великобритания). Они работали с 6437 детьми в возрасте от младшего дошкольного до 13 лет и выяснили следующее.
13,7 % детей регулярно подвергались травле. 5,2 % из числа 10-летних терпели насмешки, ругань и побои от сверстников. Из этого специалисты сделали очень тревожный вывод: у детей, которые становились мишенью для издевательств в школе, к десяти годам психотические симптомы наблюдаются в два раза чаще, чем у тех, кто этого избежал. У тех, кто подвергался травле на протяжении нескольких лет, вероятность возникновения таких симптомов к 12 годам в четыре раза больше, чем у их сверстников, живущих в спокойной, здоровой атмосфере. Руководитель данного проекта профессор Дитер Вольке говорит: «Наше исследование показало, что дети, ставшие жертвами травли, имеют серьезные проблемы с восприятием окружающего мира – у них возможны мании, тревожные мысли, галлюцинации и т. д. И при этом их понимание того, почему с ними такое происходит, весьма ограниченно».