Страница 10 из 16
Итак, будем считать, что травля – это систематическое оскорбительное насилие в межличностных отношениях.
Четыре признака травли
Независимо от того, преднамеренна она или, кажется, возникла сама собой, очевидна или едва различима, в глаза или за спиной, агрессивна или скрывается под маской дружелюбия, совершается одним агрессором или группой, в травле всегда просматриваются четыре признака.
1. Неравенство сил. Агрессор может быть старше, крупнее, сильнее, изощреннее вербально, стоять выше на социальной лестнице, принадлежать к другому этносу или быть противоположного пола (об этом мы еще будем говорить). У агрессора больше власти и влияния, чем у жертвы. Когда группа травит одиночку, дисбаланс сил тоже неизбежен. Травля – это не соперничество между братьями и сестрами и не драка двух сверстников, у которых возник конфликт.
2. Намерение причинить вред. Травля нацелена на причинение эмоциональной или физической боли, и агрессор получает удовольствие, глядя на страдания жертвы. Это не случайность и не ошибка, не игривое поддразнивание, не «Вау! Я не хотел …». Агрессор именно хочет унижать, насмехаться, изгонять.
3. Угроза дальнейших действий. И агрессор, и жертва знают, что травля может повториться и, скорее всего, повторится. Травля – отнюдь не разовое действие, особенно если жертва действительно уязвима. Часто все начинается с вербальных нападок (насмешки, оскорбления по расовому или какому-либо другому признаку, замечания о физических либо умственных способностях жертвы), а после переходит в поведенческие (жертвы сторонятся, о ней распускают слухи, сплетни, подвергают ее остракизму), затем, если позволяет обстановка, агрессор приступает к физическим мерам (пинки, подножки, изоляция жертвы в замкнутом пространстве, принуждение к унизительным или неисполнимым действиям).
Когда травля набирает силу, добавляется последний, четвертый элемент.
4. Террор. Травля – это систематическое применение насилия для устрашения и доминирования над жертвой. Вселить ужас в ее сердце – не средство, а самоцель. Жертва оказывается настолько парализована этим ужасом, что не в силах сопротивляться, а рассказать кому-нибудь о травле боится. Кроме того, агрессор уверен в одобрении свидетелей – активном или пассивном.
Круг, таким образом, становится замкнутым.
Способы и виды травли
Травля осуществляется четырьмя разными способами и использует три вида средств. Очень долгое время основным предметом исследований, опросов и внимания общества было физическое насилие. Согласно общепринятому определению, травля – это продолжительное воспроизводящееся поведение. Данный акцент – на физическом насилии, длительности и повторяемости – сужает понятие травли, а потому мешает нам в борьбе с ней.
Итак, четыре способа травли:
• значит, почва для травли
• постоянные, многократные враждебные действия;
• издевательства;
• кибертравля, то есть травля с использованием электронных технологий.
Однократное злонамеренное действие
Один раз окунули головой в унитаз? Считается. Один раз назвали толстой деревенской дурой? Считается. Один раз намеренно заблокировали в чате? Считается. Все эти действия направлены на то, чтобы унизить жертву, а агрессоры получают от страданий удовольствие. «Просто пошутил», «просто разыграл», «просто ради прикола» – этот камуфляж призван замаскировать травлю под обычные детские шалости. Но все эти «шутки», «розыгрыши» и «приколы» происходят, что называется, за счет жертвы. Обычные детские шалости предполагают смех вместе с кем-то, а не над кем-то. Если эти единичные злонамеренные действия будут расценены как травля и на них соответствующим образом отреагируют, вероятность, что они повторятся, сильно уменьшится.
Если же их расценивают как нечто несущественное, о чем жертве нечего печалиться, как слезы попусту, декорации для «жестокой трагедии» готовы, она будет развиваться по законам жанра, и жертва испытает на себе все, что положено по роли. В своей книге «Этика памяти» профессор Еврейского университета в Иерусалиме Авишай Маргалит объясняет разницу между памятью об обиде и памятью о травме, то есть о физической боли.
«Вспоминая пытки, жертва концентрируется на унижении, в то время как во время пыток она концентрируется на боли. ‹…› Мы помним обиды лучше, чем боль: вспоминая, мы переживаем их заново. Раны оскорбления и унижения кровоточат еще долго после того, как заживут болезненные физические травмы».
Жертва, скорее всего, не забудет один случай физической жестокости, но воспоминания о телесной боли, которую она тогда испытала, вероятно, исчезнут. Однако если этот случай не будет надлежащим образом «проработан», жертва, с большой долей вероятности, не сможет изжить в душе унижение, перенесенное во время насилия, и станет возвращаться к нему мысленно вновь и вновь, чему немало способствует реакция свидетелей – насмешки, издевательские реплики и презрение как во время самого эпизода, так и после него закрепят ее роль изгоя.
У человека, который был подвергнут остракизму или вербальной агрессии, реакция мозга похожа на болевой ответ при агрессии физической – это подтверждают данные магнитно-резонансной томографии. Таким образом, ребенок, который оказался жертвой вербальной или поведенческой травли, также получает раны от оскорбления и унижения, которые продолжают «кровоточить» очень долго. Наверное, именно поэтому жертвы, которые исключены из своего сообщества и которых избегают ровесники, нередко говорят, что лучше бы их просто избили – это было бы не так больно…
Постоянные, многократные враждебные действия
Если агрессор получает очевидное одобрение свидетелей, которые якобы ни при чем, а взрослые ведут себя индифферентно, травля, скорее всего, продолжится и усилится. Самый распространенный ее вид – постоянные, многократные злонамеренные действия. Они могут оказать страшное, поистине губительное воздействие на физическое, психическое и эмоциональное состояние жертвы.
Тина Лонг рассказала, как ее 17-летний сын Тайлер совершил самоубийство из-за того, что его затравили одноклассники. «Произошло это 17 октября 2009 года… Тайлер был чудесный, светлый мальчик, несмотря на аутизм…» Они жили в Мюррее, округ Джорджия, и Тайлер долгие годы был мишенью для сверстников в школе. Они издевались и смеялись над ним. Однажды сбросили с лестницы, потом подвесили на перилах за ремень… Дэвид Лонг, отец Тайлера, который нашел его в таком положении, сказал, что его сын превратился в оболочку ребенка… «Внутри у него образовалась пустота… У Тайлера отнимали деньги и вещи, плевали в его тарелку, обзывали геем. Изо дня в день моего сына мучили и травили… Даже после его смерти некоторые носили кожаные ремни на шее, чтобы поглумиться над памятью Тайлера». (Лонги подали в суд на школьную администрацию и проиграли дело. Тем не менее приговор федерального суда подтвердил, что постоянные неоднократные акты жестокости несут в себе реальную смертельную угрозу. «В данном случае суд считает, что имело место жестокое преследование. Обвинение представило доказательства того, что годы издевательств в конечном счете привели к тому, что Тайлер Лонг покончил с собой…»)
Если бы травля была пресечена уже на ранних этапах, мальчик бы не превратился в ту самую «оболочку»… А потом не стало и ее…
Издевательства
Специалисты в области психологии определяют хейзинг как любые унижающие или опасные действия, которых ожидают от члена коллектива при инициации в определенную группу и дальнейшем поддержании иерархии в этой группе вне зависимости от его готовности в них участвовать. Их оппоненты удивляются. Ритуальные истязания? Ну уж прямо истязания! Это просто одно из правил игры.