Страница 99 из 120
- Ой! - краснеет. - А можно мне таблетку от температуры? Там врач оставила...
Встает, наливает в стакан воды и вместе с таблеткой заставляет выпить все.
- Слышала, что тебе сказали? Много пить! Завтра еще есть заставлю. Тоже много.
Теперь точно не уснет.
- Со мной так давно никто не сидел, когда я болею.
- Я тоже ни с кем не сидел давно. Последний раз с Криськой, когда ей лет десять было и она поймала ангину с осложнениями. Мы по очереди дежурили у нее с Серегой.
- У вас хорошая семья, - бормочет Аня, засыпая. - Сложная, но хорошая.
- И снова бредишь.
Хорошая, как же. В хороших семьях такой бардак не случается. В хороших семьях матери не вешаются. А отцы не крадут из роддома младенцев.
***
Как и сказала врач, я болею ровно три дня. И до сих пор таких странных ОРВИ у меня не было. Температура поднимается всякий раз, как перестают действовать жаропонижающие. Но в перерывах я успеваю наслаждаться видами на море, интересными книжками, вкусной едой, которую приносят прямо в номер.
Ну и Крестовским, который то работает за столиком рядом с постелью, то решает архиважные задачи по телефону прямо в постели. То плавает (и хоть он не в курсе, это тоже оказывается своего рода развлечение - посмотреть на красивого мальчика. Даже если он вовсе не мальчик).
На третий день температура начинает спадать.
К вечеру я ее почти не чувствую, только слабость не дает встать и бегать вокруг отеля от переизбытка энергии. В конце концов, когда Игорь идет ужинать с клятвенным обещанием принести мне из ресторана что-нибудь вредное и вкусное, я рискую и вылезаю на пляж. Сажусь у кромки воды и дышу морским воздухом. Тоже полезно при болезни.
Не замечаю, как подходит Крис.
- Любовничек не заругает? - хмыкает она.
- Он пропал в ресторане. Обещал принести мне еды и пропал.
К моему удивлению, Крис протягивает половинку персика, который жует. И несколько минут мы молча едим фрукт, смотрим на море и... ну его, этого Игоря.
- Помирились? - спрашиваю я, имея в виду, конечно, Крис и Сержа.
- Ну так. - Она пожимает плечами. - Типа того.
Больше не спрашиваю, не мое дело. Не хочется, чтобы она снова превратилась в рычащую на всех стерву. Если сидеть молча, можно представить, что у нас дружба и взаимопонимание.
Возвращается Игорь, об этом я узнаю, когда слышу его возглас:
- Калинина, что бы она тебе ни дала, положи это и отойди!
- Это просто персик, - флегматично фыркаю я.
Игорь садится между нами. У него в руках контейнер с чем-то вкусным, и я тянусь к этому, но не дает.
- Дай персик попробовать.
Развожу руками, потому что секунду назад запихнула в рот последний кусочек. Тогда Игорь поворачивается к Крис, и та спешно делает то же самое.
- Ффсе! - говорит ему с набитым ртом.
- Злые вы. Значит, кальмары и осьминога съем один.
- Ой! Осьминог!
Мне до ужаса хочется это зажаренное на гриле с лимонным соком щупальце. Даже руки дрожат от предвкушения! Мы отбираем у Крестовского еду и в два счета ее приканчиваем.
- Ну, раз у вас больше ничего не осталось, я пошла. - Крис встает. - И сообщаю тебе, что завтра я планирую поход по магазинам, так что или дай машину или вези меня.
- Напомни утром, - говорит Игорь.
Он смотрит вслед сестре. Долго, пока Крис не скрывается в доме. А потом с легкостью пересаживает меня к себе на колени и целует.
Наверное, однажды я привыкну к такому тесному контакту, но пока он немного пугает.
- Ты уже выздоровела? - с нехорошей такой улыбочкой спрашивает Крестовский.
Мне хочется над ним немного поиздеваться, хотя я и понимаю, что как соперники мы в разных весовых категориях. Но я все равно отстраняюсь и пересаживаюсь так, чтобы быть к нему лицом.
Наглые руки тут же сжимают мои ягодицы.
- Возможно выздоровела…
Я берусь за пуговички платья, которое надела сегодня.
- Вот как, - усмехается он. - Кто-то стал очень смелым.
Закидывает руки за голову и опускается на лежак.
- Посмотрим, насколько тебя хватит.
Ни за какие блага я не признаюсь, что жутко нервничаю. Но расстегиваю пуговичку за пуговичкой, пока полы платья не расходятся и холодный воздух не касается груди.
- Даже та-а-ак… а скажи, на тебе вообще нет белья?
Только улыбочка уже не такая уверенная.
- Можно предположить, что после душа я забыла о нем…
- Но мы оба знаем, что это не так, и мне придется его снять.
Губы обжигают кожу на груди, язык играет с соском, и я теряю нить. Забываю начисто, о чем хотела говорить и что делать. Платье летит куда-то в сторону, рубашка Игоря тоже. Мы все еще на пляже, и это обстоятельство мешает медленному и чувственному занятию любовью.
Он резко входит в меня, на грани между болью и удовольствием. Я цепляюсь за его плечи, отвечаю на поцелуй и двигаюсь ему навстречу. Страх того, что я не буду иметь понятие, как вести себя в постели, отступает. Есть только один путь, чтобы покончить с томительным напряжением. Только одно движение, чтобы получить удовольствие.
По телу проходят разряды тока. Я чувствую его внутри себя, восхитительно новое и крышесносное ощущение. Тогда, на Санторини, это было не так ярко.
Игорь вдруг ругается и отстраняется. Я еще не получила ничего из того, что хотела, да и он тоже.
Хмурюсь, получаю легкий поцелуй и заодно объяснение:
- Мы забыли про защиту. Так нельзя. Пойдем в дом.
Точно. Защита. Мы про нее не забыли, мы о ней даже не подумали. Эта ошибка могла стоить очень и очень дорого.
Игорь тащит меня в комнату. Ему плевать, что я без одежды. Этот пляж принадлежит ему, как и будет принадлежать отель в скором времени. Как и я, похоже, по крайней мере, он в этом искренне уверен.