Страница 3 из 15
–И парням это не нравится.– Вставил свое слово отец.
–А она им сама не нравится.– Сказала Олеся.
–Ты еще здесь?– Удивился отец, поднимая брови.
–Да.– Невинно улыбаясь, ответила Олеся.
–Марш на улицу.– Скомандовал отец. Когда девушка исчезла в дверях, он продолжил:
–Она права. Не нравиться Ника людям и все тут. Ты хоть тресни!– И в подтверждение своих слов, муж стукнул кулаком по столу, от чего всё, что на нём стояло, подпрыгнуло и опустилось вновь на его поверхность.
–Знаю.
–Так что делать то? – С грустью спросил отец.
–Она им с самого детства не нравится.– Сказала мать.
–Ну, знаешь ли, в детстве она еще не увлекалась книгами. Да и не в книгах дело…– Тяжело вздыхая, говорил мужчина.– Леся тоже читает, а вот, ничего, общается с ребятами и девчатами…
–Поговори с друзьями, может, они чего умного присоветуют.– Гладя мужа по плечам отвечала женщина.
–Говорил. Без толку. Они сами не знают, что плохого все ребята и девушки, видят в моей дочери. Говорят только, что много воли даю: «Где это видано, что б девка в штанах разгуливала?!» Ну, а я что сделаю?! Запереть её что ли в сарае? Так она ж и его прогрызет на волю выбираться.
–Именно, на волю.– Сказала мать и печально вздохнула.
–Так я что неволю её? – Удивился муж.
–Нет. Не в этом причина. Не любит она людей, а они её. Давно это за ней повадилось. Убегает невесть куда, а потом ищи сыщи. Только с сестрой и общается нормально, а остальных не признает. Мне вот рассказывали, что «Стоит твоя на берегу, вижу, смотрит на горизонт, а вокруг нее сияние разливается. Может, пригляделось мне, но кажется бут – то крылья у нее за спиной, из солнца сотканы. И сама она вся светится и шепчет что-то…»– Сказала мать. Муж обнял жену и сказал:
–Ничего, люди поймут когда-нибудь, что она бескрылый ангел и примут её.
–Надеюсь.– Прошептала мать и горькая слезинка скатилась по её белой щеке. Она понимала, что её дочь удивительный души человек, что её дочь мучается от того, что она не такая как все. А как известно людям не нравятся индивиды, они либо их пугают, либо они над ними издеваются…И в конечном итоге уничтожают.
***
В начале июля мать, отец и Олеся уехали в…село. Вероника осталась дома с тетушками, которые прибыли в Семенов, когда Олеси было 5 так и остались жить у них по соседству. Отец им сруб сколотил, мать первое время помогала, пока тетушки хозяйство сами не начали вести. Вероника любила тетушек, одну звали Верой другую Варей. Дела отца шли в гору, как говорят, поэтому они пристроили к дому еще комнату и один сарай. У сестер были разные комнаты.
На улице 4 часа утра, Ника в холодном поту вскакивает на кровати. Её вновь приснился страшный сон. Олеся всегда чувствовала, когда сводной сестре плоха и приползала к ней. Свернувшись калачиком у бока сестры, она грела её своим теплом. Вероника гладила сестру по голове, тем самым усыпляя её и засыпала сама.
Но сейчас сестры не было. Девушка лежала и смотрела в потолок. Сон не шел. Вскочив с кровати, она быстро надела штаны, рубашку и жилетку. Рассвет еще не пришел и не горел в полную силу, выскочив на улицу, девушка припустилась к морю. Но так как до него было далеко бежать, то обычно, Вероника плавала в речке, что вытекала из Большого озера и в падала в Баренцево море. Скинув одежду, она ныряет в ледяную реку, гребет, гребет, выныривает, переворачивается на спину, и слушает, как где – то далеко шумит море. Вода ледяная, но девушка не чувствует она вся горит: лицо, руки, голова, душа рвется из тела в высь. Через минут пять Вероника замерзает, она переворачивается, ныряет. Выбравшись на берег, она выжимает мокрую косу и сорочку, надевает штаны, рубашку, жилетку и босая идет к дому.
Небо розовеет, оно освещает тонкую и высокую фигуру, бредущей по дороге девушки, за её плечами сияют невидимые не ей никому либо еще крылья. Вот она заворачивает в тень и сияние затухает.
Глава 3 Она бежала от толпы по тропинке. Та неслась на нее, как туча. Она бежала и чувствовала, что ей нет спасения. Толпа наступала, она ощущала её жадное, алчное, безумное дыхание на своих руках, ногах, затылке. Она чувствовала, как её ноги увязают в трясине. Бежать было некуда, вновь она знала, что будет дальше… Она почувствовала удар между лопатками, затем на руке и вот он сокрушающий удар в самое сердце… Голос сестры:
–Я ненавижу тебя…
–Нет!– Закричала, вскакивая Вероника. Один и тот же сон снился ей уже не первый раз. Слезы отчаяния катились из её глаз. Девушка упала на подушку, её грудь сотряслась от беззвучных рыданий, ей было плохо, ей хотелось убежать из этого мира. Она понимала еще немного, и она сойдет с ума, если уже не сошла. Её и так считали ненормальной, от чего?; её терпели, разве она плохая?; её ненавидели, за что?…
***
Судно плыло по Ледовитому океану, на земле в данном участке полушария было лето. Капитан этого судна стоял у штурвала. Его темно русые волосы трепал ветер, рубашка надувалась пузырем, его глаза были закрыты. Он думал, он размышлял, он надеялся.
–Капитан, – позвал Кривой, – причаливать будем?
–Пожалуй, – ответил он, – скажи команде, что мы задержимся в порту на пару дней.
–Есть, капитан.– Сказал Кривой и сошел с мостика. Когда корабль пристал в порт, команда рассыпалась по берегу и разбежалась, каждый по своим делам. Капитан отправился в трактир, купил бутылку рома, самого лучшего, который был и начал её потреблять. С того момента как он собрал команду и отправился в плаванье, прошла неделя или две. Ему было все равно. Доверял ли он команде? А они ему? На первый вопрос он мог, ответить – нет. На второй, ему было все равно. Ради чего они согласились? Ради сокровищ. Он сам не знал где конкретно их искать. У него была карта, её ему продал один торговец. Судя по ней им нужно плыть к Бермудам.
Выпив, уже второй стакан он понял, что все же надо и закусить. Заказав картошку с мясом, он углубился в мысли. Он думал, нужны ли ему эти сокровища? И что они из себя представляют: деньги древней эпохи, драгоценные камни, жемчуг, ткани? А может, их вообще нет? Что он ищет? Он сам не знал что ищет, чего хочет.
Он холодный: и сердцем и разумом. Любил ли он себя? А любил ли он кого-нибудь в своей жизни? Кем он был? Кем он стал? Одиноко ли ему?
Все мы одиноки, все, даже имея кучу знакомых и друзей, даже если ты душа компании, ты все равно будешь один. Кто поймет чужую душу, кто поймет, человека не зная, что у него на сердце, не зная его мыслей и чувств? Кто? Никто. Ибо человек может сказать, что угодно, может солгать, уйти от ответа. И поверьте, другому человеку будет абсолютно все равно: соврал ты или нет, плохо тебе или нет. Ему наплевать, даже если он скажет, что понимает тебя. Никто и никогда не поймет чужой боли, чужих слез, пока сам не испытает их на себе. Да и даже после этого не поймут, чужое , всегда чужое.
Люди разучились чувствовать чужие переживания, люди разучились чувствовать себя. Люди разучились быть людьми. И хоть и говорят, что люди пошли от обезьян, но это не так. И не потому что не было найдено останков того существа, которое было бы мостиком между приматами и нами. Обезьяны и то человечнее и более разумны, чем мы. И даже если это просто инстинкт, заботы о потомстве и о себе, то это не имеет значение. Только человек убьет другого человека ради забавы.
Так он сидел и думал, трактирщик подал блюдо, он машинально кивнул, расплатился и начал поглощать картошку с мясом. Он ел медленно, наслаждаясь едой, ведь в море никто не сготовит такой вкуснятины. Он не любил, есть один, но сейчас рядом никого не было. Нет, были люди в трактире, но завязывать с ними беседу ему не хотелось, он думал.
Тишину его мыслей разорвал шум с улицы. Доев, блюдо он покинул трактир. Он побрел к пристани через лес. Тьма леса поглотила его. Он шел и думал. О чем? Неважно. Его душу давно не трогали чужие проблемы и переживания, его вообще мало что трогало за душу. У него была цель, ну, по крайней мери карта. Он хотел найти или не найти эти сокровища.