Демон

– Не похож он на великого воина… – в голосе капитана слышалось сомнение.

– А ты освободи меня, – прозвучал негромкий жёсткий голос, – и воочию увидишь великого воина.

– Очнулся, урод… – процедил вальдо и ткнул факелом в грудь пленника. Кожа зашипела, вспухая волдырями. Ни один мускул не дрогнул на лице мужчины. Только глаза полыхнули странным зелённым огнём.

– Что с ним делать, капитан? Ребята хотят позабавиться. Разрешите?

– Валяйте, – махнул рукой главарь. – А как закончите, займётесь девахой. Они одна кодла, так что её тоже не жалейте.

Довольный вальдо поджёг плошки с маслом, освещая площадку, и послал дружков позвать желающих посмотреть на зрелище. Пока зрители собирались, он готовил инструменты для забавы. Стянув с накрытого столика дерюгу, явил на свет жуткий арсенал: щипцы различных конфигураций – от обычных, для вырывания ногтей или зубов, до хитроумных, паукообразных, для разрывания плоти; крюки, ножницы, шила и вилки для пыток раскалённым металлом; плётки, кнуты, бичи и другие мерзкие вещицы. Раскалив жаровню, положил в огонь несколько инструментов. Пока орудия накалялись, взял в руки многохвостую кожаную плеть с металлическими наконечниками и подступил к жертве.

– Ну, что, «великий воин», споёшь нам о своих подвигах? – произнёс язвительно.

– Я похож на менестреля? – парировал Санхаэль.

– Ты похож на шута горохового, – начал злиться вальдо, видя, что жертва не выказывает страха. Плеть взлетела, и град ударов обрушился на плечи, грудь, живот и ноги пленника. Бил вальдо мастерски. При каждом ударе отступал на шаг, потом, резко подавшись вперёд, хлестал. Сила удара была такова, что лопалась кожа и брызгала кровь, а на теле появлялись раны толщиной с палец. Удары ложились друг возле друга, и вскоре вся передняя часть тела жертвы покрылась кровоточащей сетью. Но напрасно мучитель ждал воплей боли или мольб о пощаде. Сжав челюсти и закрыв глаза, истязаемый стоически переносил избиение. Только лицо его слегка побледнело, да на скулах выступили крупные желваки.

По рядам зрителей прокатился гул одобрения. Мужество, пусть даже врага, восхищало.

– Пэць, ты аслаб, што ле? – донёсся из толпы чей-то голос. – Але разучился бить? Пацан даже носом не шморгнул. Че ты ево гладишь, как деваху?

– Такой умный, иди и покажи пример, – огрызнулся палач.

Отбросив плеть, он подошёл к жаровне, и несколько минут перебирал инструменты, не зная, что взять для лучшего результата. Наконец, остановился на двузубой вилке с длинной ручкой. Зубцы зловеще светились красным.

Вернувшись к жертве, ткнул вилкой под подбородок и приказал:

– Открой глаза, шваль! Я вырву их из глазниц и скормлю твоей шийне.

Веки медленно поднялись и на палача уставились два устрашающих зелёных светоча. Губы разошлись в зловещем оскале.

– Ты точно этого хочешь? – прошелестел бездушный голос.

Вальдо невольно отпрянул.

– Чего я хочу, так это трахнуть твою сучку во все дырки… – ощерился он.

Внезапно пленник напрягся так, что жилы вздулись на руках и шее. Запрокинув голову, он закричал громко, исступлённо, надрывно. Тело выгнулось, словно в приступе судороги. Вальдо испуганно попятился. Послышался громкий хруст, посыпалось каменное крошево, и кольца, к которым был привязан пленник, вырвались из стены. В то же мгновение, благодаря быстрому взмаху руки, одно из колец раскроило палачу голову. Выхватив из его руки огненную вилку, сорвав с пояса меч, недавняя жертва помчала к опешившим зрителям. Не ожидавшие такого поворота событий, вальдо бросились к выходу, толкаясь и мешая друг другу. А освободившийся пленник уже орудовал вовсю. Мелькая в темноте красным росчерком, вилка снимала скальпы, выбивала глаза и зубы, протыкала гортани и спины. Меч сносил головы, отрубал конечности, перерубал позвоночники, вспарывал животы и кромсал сердца.

Санхаэль прошёлся по лагерю вальдо, словно мельница смерти, перемалывая всё живое, встреченное на пути. Опомнившиеся вальдо попытались оказать сопротивление, но это было всё равно, что противостоять урагану. Ни дротики, ни копья, ни даже стрелы, ни, тем более, мечи, не смогли остановить рассвирепевшего демона. К ранам от плети добавилось несколько порезов, в спине торчала пара стрел, в животе застрял обломанный дротик, но всё это ни на миг не остановило смертоносное продвижение. Не замедлило и не ослабило. Санхаэль кружил по лагерю, пока жив оставался хоть один вальдо. Он отыскал и убил даже тех, что попрятались, предпочтя битве спасение собственной жизни.

Рассвет, едва забрезживший на востоке, озарил скудным светом поле битвы. Нет, место беспощадного побоища. Мёртвые и умирающие валялись на земле, висели на оградах, торчали на деревьях, насаженные на сучья, как бабочки на булавки. Относительно целых тел было мало. Изуродованные, искромсанные, изрубленные, расчленённые – они представляли собой жуткое зрелище.

Санхаэль, весь в чужой и своей крови, еле на ногах держался. Когда пал последний противник и азарт боя прошёл, тело охватили невыносимая слабость и боль. Еле доковыляв до площадки для пыток, из последних сил опустил и открыл клетку, в которой жалась Этси, судорожно прислушиваясь к звукам битвы. Почти упав в объятия девушки, прошептал:

– Вынь из меня… всё… Посторожи… пока я… буду…

И рухнул на землю.

Перед восходом стало прохладнее. Этси, вынувшая из Санхаэля стрелы и наконечник дротика, уложившая наставника как можно удобнее, пробежалась по лагерю, переступая через мертвецов, и принесла несколько покрывал. С трудом перевернув окоченевшее тело, подстелила под него одеяло, другим прикрыла сверху, положив под голову набитую сеном подушку. Затем снова прошлась по лагерю, разыскивая его одежду и вещи. Собрав всё, что принадлежало наставнику, вернулась на пост. Сев у изголовья, отгоняла назойливых насекомых, слетевшихся на густой запах крови и обилие мертвечины.

Сердце девушки тревожно сжималось. Санхаэль казался таким же мёртвым, как и валявшиеся вокруг вальдо. Даже ещё мертвее. Те только начали остывать, а тело демона уже окоченело, словно прошло несколько часов. Холодное и твёрдое, как ледышка. Сколько Этси ни кутала его в покрывала, теплее оно не становилось. И сколько девушка ни прикладывала ухо к губам или груди демона, не слышала ни стука сердца, ни самого слабого дыхания. Неужели, он умер?! Нет, этого не может быть! Демоны бессмертны! Этси свято в это верила. Она хотела, в это верить. Она надеялась…

Когда солнце поднялось выше и начало припекать, девушка своим телом давала тень, закрывая лицо наставника от жгучих лучей. Страдая от жажды и голода, не покидала пост, пока Санхаэль не очнулся.

Судорожно вздохнув, он открыл глаза и взглянул в усталое измождённое лицо.

– Ты сидела тут целый день? – произнёс хрипло.

– Да…

– Спасибо… милая.

Он протянул руку и нежно коснулся щеки девушки, по которой скатилась счастливая слеза.

– Я думала, ты умер… Такой холодный и застывший…

– Я просто сильно устал… Принеси воды. И поесть чего-нибудь.

Он поднялся. Одеяло соскользнуло, открыв чистое тело без единого рубца.

– Ты и помыла меня? – удивился.

Этси смотрела, едва не раскрыв рот от удивления. Куда делись ужасные раны? А следы от плети? Кожа едва не лохмотьями висела, а сейчас даже розового шрамика не осталось!

Перехватив изумлённый взгляд, Санхаэль улыбнулся.

– Я же демон! Что мне какая-то плеть. Больно, но не смертельно. Неси еду, а то сейчас тебя съем! – пригрозил шутливо.

Этси вскочила и убежала прочь.

Когда она вернулась, Санхаэль уже облачился в свой костюм и нацепил оружие. С жадностью припав к кувшину с водой, высосал всё одним махом.

– А ты? – спохватился, когда показалось донышко.

– Я… уже попила… – соврала, девушка.

– Ты же знаешь, что я вижу тебя насквозь… Прости, после восстановления я всегда такой жадный… У них тут есть кухня?

– Есть. Но ты её разгромил.

– А склады? Идём, подкрепимся и будем валить из этого места. Тут уже попахивает падалью.