Страница 5 из 15
А самое главное, инфаркт соседу он подстроить никак не мог. Все что угодно другое мог, а инфаркт – нет.
Зиганшин вздохнул. Зря Анжелика Станиславовна гонит на его оперативников. Озарений уровня Шерлока Холмса от них, может, и не дождаться, но проверить болезнь соседа ума хватило. Все, конечно, при желании можно инсценировать, но согласиться на операцию, чтобы обеспечить алиби товарищу – это уж сильно чересчур. Нет, инфаркт самый настоящий.
Так что на девяносто девять процентов все замышлялось против Дымшица.
Есть, правда, еще один вариант: преступник хотел убить всех четверых. Что же могло произойти в жизни этих людей, какое зло они совершили?
Это же очень непросто – найти взрывное устройство, потом затаиться, следить за жертвами, выжидать, пока они соберутся вместе… Это труд, риск и время. На подобное идут ради чего-то очень серьезного. Какая же тайна связывает этих четверых?
Подумав так, Зиганшин почувствовал нет, не азарт, конечно, для этого он слишком хотел спать, но слабую тень былого оперативного интереса.
Вернувшись из магазина, Маргарита сначала разобрала покупки, вымыла руки, приготовила себе кофе, и лишь после этого взглянула на экран телефона, который специально не брала с собой. Ей нравилось надеяться, что кто-то звонил, пока ее нет.
Увы, ни одного пропущенного звонка. Сейчас люди почти не звонят по телефону, больше пишут сообщения и общаются в сетях. Кажется, профилей в «ВКонтакте» и на «Фейсбуке» нет только у нее и у Оксаны. Оксана сама не хотела, понятно почему, а Маргариту муж просил не заводить. Он был известным человеком и в своих статьях, книгах и выступлениях всегда говорил, что думает, иногда острые, нелицеприятные вещи. «Тебя просто заклюют, моя дорогая, а ты у меня такая нежная и наивная, что физически заболеешь от потока гадости, которую выльют тебе на голову разные неадекватные граждане, которых в Сети невероятное количество. Кроме того, тебя станут осаждать просители. Ты не представляешь себе, сколько графоманов мечтает познакомиться со мной, и все они примутся действовать через тебя. А ты человек мягкий, сердобольный, начнешь входить в трудное положение… Нет, для твоего же спокойствия не нужно тебе это».
Маргарита соглашалась. От грязи она, наверное, не заболела бы, а вот просителям точно стала бы помогать, и в результате навредила бы мужу своей активностью.
Что ж, теперь его нет, вредить некому… Можно хоть десять профилей заводить, хоть даже в «Инстаграме» или в ЖЖ. И писать там всякое.
Маргарита в основном смотрела кулинарные сайты, но еще любила читать в блогах статьи, посвященные книгам и сериалам, и сама, прочитав очередной роман, выстраивала в голове целую рецензию на него. Или делала в уме анализ сериала, и самой нравилось, как получается: весело, четко, остроумно. Жаль только, никто не прочтет, потому что опубликовать негде.
Она подошла к столу и шевельнула мышкой компьютера. Экран включился и показал фотографию: они с мужем стоят на фоне Здания Двенадцати коллегий.
Маргарите захотелось поменять заставку, потому что тот день запомнился как один из счастливейших в жизни. Ничего не происходило, просто редкий для Питера погожий летний денек, и они отправились гулять, как в молодости. Константин купил ей эту дурацкую шляпку, сказал, ей очень идет… Маргарита вгляделась в фотографию. Нет, не идет, но какая разница, раз Косте нравилось, он так любил, чтобы она ее носила! А теперь его нет, и шляпку можно не надевать, а подарить кому-нибудь. Только кому?
Маргарита усмехнулась. Нет у нее таких подружек, с которыми приятно «махаться вещичками», да и старовата она уже для этого. И детей нет, которые могли бы играть с мамиными туалетами. Костя утешал ее, говорил, что дети – это не всегда радость, чаще наоборот, горе и страх. Маргарита соглашалась: ей и без Костиных слов прекрасно это известно. Действительно, зачем рисковать, если они с мужем любят друг друга и счастливы вдвоем?
И все было верно, только теперь она осталась совсем одна.
Пришлось сделать над собой усилие, чтобы сесть в рабочее кресло мужа. Там все было подогнано специально под него, Маргарита боялась, что «собьет настройки», и в те редкие моменты, когда ей нужен был компьютер, приносила из кухни табурет.
Она поколебалась – не сделать ли так и сейчас, а кресло поберечь, как память? Просто проводить иногда рукой по прохладной мягкой коже и думать, что владелец скоро вернется…
Только этого не будет, сколько ни притворяйся!
И Маргарита опустилась в кресло, как в холодную воду нырнула.
Открыла страничку ЖЖ и навела курсор на кнопочку «создать блог», но не нажала. Нехорошо так поступать, сразу после смерти мужа делать то, что он просил не делать!
Да и кому будут интересны ее измышления? С чего это она вдруг возомнила себя умной и компетентной особой?
Маргарита закрыла браузер и перешла в «мои документы», зачем-то оглянувшись воровато, словно кто-то мог застать ее за этим неприглядным занятием.
Перед смертью Костя писал серию очерков о классической русской литературе, выход сборника был запланирован на август, и редактор пару дней назад, выражая по телефону соболезнования, тонко намекнул, что неплохо бы вдове посмотреть, как обстоит дело с текстами.
Маргарита не обиделась на него – скорбь скорбью, а жизнь продолжается.
Открыв папку, она вдруг почувствовала детское любопытство и что-то вроде жадности – наберется ли материала на книгу? Выругала себя за меркантильные мысли, но остановиться уже не могла.
Результат не то чтобы разочаровал, а скорее раздосадовал Маргариту. Текста довольно много, но на целую монографию никак не набирается, а тот, что есть, явно недоработан.
Редактор что-то с этим сделает, не даст пропасть, но гонорара, как за книгу, точно не будет. Не попросить ли Давида отшлифовать и дополнить текст?
Она стукнула себя по лбу за такие предательские мысли. Разве можно отдать талантливое произведение в руки посредственности?
Маргарита злилась на себя, что думает о деньгах и ради гонорара готова исковеркать творческое наследие мужа, но словно бес какой-то нашептывал ей на ухо: «Доведи до ума и продай!»
«Как тебе не стыдно! – сказала она громко, вставая из-за стола. – Голод тебе ни при каких обстоятельствах не грозит, а ты думаешь предать память мужа ради лишней копеечки! И не надо мне тут прикрываться, что хочешь на гонорар поставить ему хороший памятник. Когда открывала папку, ты про это не думала. Короче, жадная дрянь, передашь редактору все материалы безвозмездно, пусть делает что хочет!»
Она быстро вышла в прихожую, взять с тумбочки мобильный, чтобы скорее позвонить редактору, но не успела: телефон сам подал голос, как только она протянула к нему руку.
Человек разговаривал с ней вежливо, приятным голосом, но все равно дорогой Маргарита представляла себе толстого красномордого мента, с пузом, разрывающим форменную куртку, неопределенного цвета ежиком на голове и лежащими по погонам щеками.
Разве бывают другими полицейские начальники? Оказалось, что очень даже.
Хозяин кабинета оказался стройным, великолепно сложенным мужчиной, форма сидела на нем отлично. Он был похож на Джуда Лоу, и Маргарита, уважавшая этого актера, вдруг пожалела, что оделась очень просто и совсем не накрасилась.
Это было новое чувство – она с детства знала, что не слишком привлекательна как женщина и не тщилась произвести впечатление на мужчин. А тут вдруг… Наверное, она просто сходит с ума после гибели мужа и надо срочно звонить психологу. Не просто же так ей дали карточку, когда выписывали из больницы!
– Благодарю вас, что согласились приехать, – полицейский помог ей сесть, и сам устроился не в своем кресле, а за приставным столом напротив нее, – чаю, кофе не хотите?
– Спасибо, не нужно, – улыбнулась Маргарита.
– Вы дали очень толковые показания, и я не стану заставлять вас вновь переживать тот кошмар и задавать вопросы об обстоятельствах взрыва, – полицейский на секунду замялся, – только дело все в том, что мы пока в тупике и нам нужна любая информация, понимаете? Не знаешь, что именно станет ключом к расследованию, поэтому я прошу вас просто рассказать мне о вашей компании. Когда вы познакомились, крепко ли дружили, в общем, такое.