Страница 11 из 16
Брин кивнула. Подумала и добавила: «Лучший ученик. Гордость ВСА. Черный сектор».
Я качнула головой. На чаронометре цветов не было, но люди давно условно поделили измеритель на четыре части. Линия поперек, линия вдоль. Первый сектор справа от нуля — желтый. Это те, у кого уровень потенциала от одного до двадцати пяти. К ним отношусь и я. В быту таких величают — желторотики, как воробьи. Мелкие пташки, но полезные. Дальше зеленый цвет, это уже сильные заклинатели с потенциалом до пятидесяти. Красный — у тех, кому посчастливилось родиться в семье с безупречной родословной и настолько чистой кровью, что потенциал оказался почти неразбавленным. Ну, а черные… Черные — это Неприкосновенные. И среди них встречаются заклинатели с уровнем, близким к «нулю с другой стороны». Полный оборот стрелки чаронометра. Невероятный резерв.
Мне стало не по себе. Я надеялась, что столкнусь с кем-нибудь попроще.
«Ты сказала, что с ним что-то случилось. Месяц назад…»
Брин покосилась на сестру, но та по — прежнему вздыхала и общалась с внутренней пустотой. Госпожа Брук отложила книгу и принялась быстро усеивать строчками длинный свиток. На студентов она не обращала никакого внимания. И соседка сдалась.
«Состязание. Он проиграл. Никто не знает причину. В. никогда не проигрывал. Ни разу. Все говорят… Но никто толком не знает».
Брин многозначительно подняла брови, потом нахмурилась, перевернула перо и быстро смахнула пушистым кончиком написанное. Буквы ссыпались с листа и растаяли. В отличие от моего, у соседки перо было зачарованным.
И ещё она явно не желала, чтобы о нашем разговоре кто-то узнал. Интересно почему? Этот Вандерфилд так запугал студентов, что о нем даже сплетничать не желают?
Соседка облизала губы, глянула по сторонам. Придвинулась ближе и торопливо вывела:
«Лучше с ним не связываться».
И снова смахнула строчку. Я вздохнула. Хотела бы я не связываться. Да только — уже.
«Я всего лишь поломойка. Он меня и не заметит!» — вывела я коряво, и моя собеседница хмыкнула. Качнула головой.
«Не влюбляйся в него. Это плохо кончится. Для тебя!»
Я изумленно глянула на Брин. Она что, шутит? Но та и не думала смеяться, круглое лицо было серьезным и расстроенным.
«Он что же, может ко мне… меня…»
Я запнулась, не зная, как спросить. Брин фыркнула, глянула выразительно на мое платье.
«Конечно, нет. В. не связывается с такими, как мы. Никогда. Неприкосновенные нас презирают. Но…»
Она поджала губы. Помедлила, размышляя.
«Он… такой…»
Я глянула вопросительно.
«Девушки влюбляются…»
И тут же смахнула, не успела я толком увидеть написанное.
Я хотела еще спросить, но в это время остановился метроном и по коридорам разнесся звон колокола, извещая об окончании странного урока.
— Получилось! — жарко выдохнула Шелли, распахивая глаза. — Брин, я погрузилась. Спасибо, святой Фердион. Наконец-то. А ты, Тина? Тебе удалось?
— Не сегодня, — протянула я, и девушка сочувственно развела руками.
— Ну да, с первого раза не выйдет. Я вот уже сколько мучаюсь!
— Ты непоседливая и слишком любишь болтать, — шикнула Брин. — Потому и мучаешься!
Шелли не обиделась и бросилась обнимать сестру. Похоже, для нее сегодняшний урок оказался удачным. Я же задумчиво убрала в сумку тетрадь.
— Знаешь, Тина, — вырвавшись из жарких объятий близняшки, негромко произнесла Брин. — Купи себе зачарованное перо.
Глянула многозначительно, и я покраснела. Но девушки уже неслись к выходу.
Глава 5
Вслед за сестрами я вывалилась в коридор и столкнулась с невысоким худощавым парнем. Длинные каштановые волосы на его голове блестели от липкого геля, похоже, студент их тщательно укладывал. Также глянцево отсвечивали чрезмерно начищенные ботинки. На парне красовалась мужская форма академии — черные брюки со стрелками, белая рубашка, строгий удлиненный жилет со знаком ВСА и желтый шейный платок. Насколько я поняла, это означало первый год обучения. Голубые глаза смотрели строго.
— Ты Аддерли? — уточнил он, и я кивнула. — Иди за мной.
— Но у меня урок!
— Иди за мной живо!
Развернувшись, студент направился к уже знакомым мне бесконечным переходам.
— А куда? — очнулась я, устремляясь следом. Мой провожатый важно молчал и я хмыкнула. — Тебе что, ответить трудно? Ладно, скажи хоть, что меня не выгоняют прямо сейчас. Кажется, я пока не успела ничего натворить.
Парень цокнул языком и промолчал.
— Ты глухой? — возмутилась я, и он закатил глаза.
— А ты болтливая не в меру.
— Я просто волнуюсь, — неожиданно призналась я и вздохнула. — Извини.
Он снова цокнул.
— Какой противный звук, — выдала я и зажала себе рот рукой. И увидела, как дрогнули губы парня.
— Учту, — вежливо произнес он.
Я покачала головой. Понятно, что парень из первогодок и весь настолько преисполнен ощущения собственной важности, что чуть не лопается. На мое платье и ботинки поглядывает со снисходительной брезгливостью. Так что спрашивать я перестала, сама узнаю, куда он меня сопровождает.
Мы миновали знакомые переходы и свернули на открытую галерею. За ней коридор стал шире, появились изящные фонтанчики в нишах и бархатные диванчики для отдыха. Я осматривалась с интересом. Может, меня ведут к ректору? Хотя у нее обычный кабинет и вроде бы располагается он на первом этаже. Хотя в ВСА ничего нельзя сказать наверняка.
За очередным поворотом оказалась всего одна дверь, на которой красовалось число «7».
Мой провожатый важно указал на полосатый диванчик возле окна.
— Жди. Тебя позовут.
И удалился, одарив мой наряд еще одним косым взглядом. Я показала в спину мальчишки язык и осторожно присела. Поерзала, устраиваясь удобнее. Ну и куда меня привели?
Беспокойство заставило вскочить. Я прошлась от двери до окошка, полюбовалась на красные клены и очертания Гряды вдали. Темные пики тонули в белесой дымке.
Из Котловины Гряда тоже видна, как и из любой точки города. Но здесь, с высоты, она просматривалась особенно четко, и я на некоторое время застыла, любуясь открывшимся зрелищем. Правда, сейчас меня больше волновало мое будущее и настоящее, так что, потоптавшись на месте, я осторожно приблизилась к темной двери. Прислушалась. Внутри комнаты беседовали двое, голоса были мужские.
— …не кипятись, всему есть разумное объяснение. Ты же знаешь закон сохранения, ничто не приходит и не уходит вовне…
Ответ я не расслышала.
— Это временно. Да, я знаю… Проклятие. Но…
Снова тихий ответ.
— Хорошо, поговорим потом. Где твоя поломойка?
— За дверью, — на этот раз ответ я услышала и отпрыгнула в сторону, изумившись. Как можно было увидеть меня? Ох, это же заклинатели…
Створка распахнулась, едва не припечатав мне нос, и на меня уставились зеленые глаза. Я моргнула. Прошлое и настоящее смешались и переплелись, дробясь на множество картинок и образов. Злое лицо… Обледеневшая река… Куртка… Торчащие иглами пряди светлых волос…
«Забудь меня»…
Передо мной стоял незнакомец из моего кошмара. Тот, из-за кого я упала в реку. Тот, чью куртку сжимала в кулаках, желая ударить красивое лицо ее владельца. Эш Вандерфилд.
Воздух резко закончился, словно я снова провалилась под лед.
Этого не может быть. Этого просто не может быть. Мне не могло НАСТОЛЬКО не повезти. Только не это!
— Эта что ли? Новенькая? Откуда они ползут? — небрежное восклицание второго парня разбило омут осознания, в котором я барахталась, и вернуло на грешную землю. — Вы знакомы, что ли? Смотри, как таращится.
Я медленно перевела взгляд на наглеца, потому что смотреть в бледное лицо Эша Вандерфилда было невыносимо. Его собеседник стоял, привалившись к дверному косяку, и разглядывал меня с ленивым интересом. Высокий плечистый брюнет, красивый и знающий себе цену. Взрослый, на вид лет двадцать пять, значит, тоже выпускник. Аристократ. И, кажется, его я тоже уже его ненавижу.