Страница 12 из 15
Но Якоб был среди них. Мертвее всех. И он пришел специально для нее.
«Чтобы ты помнила, Алиса, — говорили его бледные голубые глаза, — что задолжала мне обещание».
Слегка вздернутый нос, капризно оттопыренная нижняя губа и въедливый, болезненный взор… Якоб смотрел на нее исподлобья с молчаливым укором, неумолимо приближаясь. Его руки легли на железное ограждение между ними, и он тряхнул его изо всех сил. Металл глухо лязгнул.
Открывай свою чертову дверь, Алиса.
Она отшатнулась, вдавливаясь в кого-то позади себя.
От его близости веяло опасностью.
«Как такое вообще возможно?»
Эта колдовская песня? Ее сумасшествие? Все сразу?
Якоб не давал ответа, но парадоксально воплощал его собой. Желание исполнилось, он здесь.
Только что-то ты не рада.
Внезапно в уши отчетливо влились чьи-то ожесточенные слова, приводящие ее в чувство:
But it was me who knocked on your door.
It was you who closed it[10].
Люк Янсен закончил ими песню.
Этот контакт не хотелось продлевать. Алиса не выдержала и рванула сквозь толпу с такой силой, что даже кто-то умудрился попадать.
Вот вам слэм, придурки.
Гитары взревели снова, и она увидела небо в алмазах. Локти уже сами прокладывали путь среди беснующихся людей. Мелькали проколотые губы и носы, подведенные глаза и чьи-то черные слезы.
Господи, только бы выбраться.
Стоило только оказаться в пустом проходе, и Алиса побежала так, словно за ней гнались. Она влетела в здание и интуитивно нашла дверь туалета. Здесь было тише.
Капала вода, а зеленоватый свет лампы тускло отражался в белом кафеле. Все кабинки были пусты. Она оперлась о раковину, тяжело дыша и пытаясь сфокусировать взгляд на своем отражении. Наконец-то это получилось. В глазах лихорадочно дрожали какие-то блики.
За этими стенами продолжал грохотать стадион, там все шло своим чередом, и едва верилось, что все это находится рядом.
…Этот Янсен придает смерти красивую форму, делая ее изысканной и желанной. Но смерть некрасива. Алиса это знала лучше всех.
Мир наконец перестал кружиться, возвращая ей чувство опоры под ногами.
— Ну где ты? — тихо спросила она Якоба, словно он был здесь. — Выходи. Ты же за мной пришел.
Вода продолжала капать. И никто не появился.
Мир плавно, исподтишка вернул себе цвета, выставив ее идиоткой в собственных глазах.
«Не списывай это на поехавшие мозги, — коварно шепнул ей внутренний голос. — Знаешь, что не только ты его видела. Он тебя — тоже».
Когда концерт закончился, было уже совсем темно. Звезды в городе виднелись через раз, но Алисе хватало и круглого пятна света, который на нее бросал уличный фонарь. Она не стала возвращаться и так и просидела на бордюре, пока в воздухе не прогремел последний аккорд, после чего раздался взрыв криков и аплодисментов. Вокруг ошивалось много людей, не попавших на концерт. Они слушали издалека уже более рассеянный голос Люка и грустно вздыхали.
Все закончилось, когда «дети ночи» толпой повалили наружу. Кто-то без стеснения снял штаны и стал отливать прямо рядом со стадионом. В туалете, вероятно, была огромная очередь.
Оля, как ни странно, быстро нашла ее, сидящую на бордюре.
— Я думала, ты меня кинула, — заявила она, бесцеремонно хватая Алису за руку. — Почему ты ушла? Там столько всего было! Под конец, правда, бедняжка совсем охрип…
Ну еще бы, так орать.
— Мне стало плохо. Вас там было слишком много.
— Не тебе одной, — многозначительно повела бровями Оля. — Там одна девушка вообще откинулась! Обнаружили только под конец концерта, и кто знает, почему. Небось передоз или от волнения. Ух, сейчас такое начнется…
К зданию стадиона подъезжала скорая помощь. Вот так, без происшествий такие мероприятия не заканчиваются.
Но Оле это уже было неинтересно. Она стремительно поволокла Алису к большому черному лимузину, стоявшему у здания.
— Он уже телепортировался туда?
Знакомая походила на соляной столб.
— Наверное, нет… Ему же надо привести себя в порядок. Ой, страшно-то так…
Когда она взялась за ручку, ее ладонь дрожала. Дверь плавно открылась, и они замерли. Момент истины настал.
— Ладно, садимся. — Оля почти втолкнула Алису в салон и следом забралась сама.
Внутри было просторно, роскошно и приятно пахло. На бежевых сиденьях не было ни намека на охрипшую звезду. Зато сидел какой-то мужчина в костюме с иголочки и бодро улыбался.
— Я — Кристоф Метц, организатор конкурса «Инфернальная встреча», хотел бы лично поблагодарить вас за активное участие. Кто из вас Хельга Сифакофа? — слегка исковеркав ее фамилию на немецкий лад, спросил он.
— Я, — прошептала Оля, протягивая их билеты, на которых стояла надпись «Суперприз», и свои документы.
Тип мельком глянул на бумажки и просиял, протягивая руку:
— Мои поздравления! А это ваша подруга, которой, как я понимаю, повезло, что вы — друзья?
И он хохотнул, протягивая к ним свою ладонь.
Девушки настороженно пожали ему руку.
— А… Люк…
— Герр Янсен ждет вас у себя дома. Всего хорошего, дамы. — Он масляно улыбнулся и покинул салон.
Лимузин, плавно качнувшись, заскользил по дороге.
После громоподобной музыки и криков в салоне, казалось, стоит мертвая тишина. Девушки осоловело смотрели вперед, отходя от звукового шока. Оля почти не чувствовала своего тела. От четырехчасового стояния оно затекло и болело.
Спустя пятнадцать минут обе начали приходить в себя. Оля извлекла зеркальце и мельком в него посмотрелась. У нее была цель, и она очень тщательно готовилась к этой встрече с того момента, как услышала его песни. И это была ее преданность, которая, возможно, ничем не уступала преданности Алисы Якобу.
— Что ж… рада, что твоя мечта сбывается.
— Дорогая, я еще больше рада, чем ты, — невнятно пробормотала Оля, продолжая старательно поправлять волосы.
Пошел дождь, и асфальт заблестел в свете фонарей. Поездка казалась бесконечной. Берлин мигал палитрой разноцветных огней, которые становились все более редкими. После концертной эйфории начала закрадываться какая-то тоска.
— Блин, надо кофе тяпнуть, — пробормотала Оля. — Иначе не дотяну до встречи с ним.
Девушка открыла холодильник и принялась изучать ассортимент. Выбрав энергетический напиток с кофеином, она лихо опрокинула его в себя и вдруг поперхнулась.
— Вот же черт!
— Что?
— Я забыла все календарики и плакаты в своей машине! Подружки из фан-клуба меня возненавидят, я же всем им обещала автографы… — рассеянно пробормотала Оля.
— Тебе не кажется, что они и так тебя не очень любят после победы? — хмыкнула Алиса.
— Господи, ну почему ты такая невыносимо честная?
На это Алиса могла только развести руками.
— Что мне делать? Как модерировать ваш диалог?
— Импровизируй! Если я смотрю на тебя, надо что-то сказать. Когда мы с Люком начнем уже нормально общаться, можешь идти. Ты же понимаешь, что это мой вечер, м-м-м?
— Ты повторила это раз десять за эти два дня.
Оля нахмурила татуированные бровки и погрузилась в молчание. В салоне нарастало какое-то необъяснимое напряжение.
Между тем по обеим сторонам дороги начали возникать особняки. Шины мягко шуршали по мокрому асфальту, а громоздкие мрачные дома с пышными садами мокли под дождем. Очевидно, они уже приближались к обители Янсена.
Оля нервно царапала ногтями кожаную обивку сидений.
— Где мы? — спросила Алиса, пытаясь поймать за окном хоть один указатель. — Выглядит как Далем или Грюневальд.
Наконец машина затормозила.
Дверь предупредительно распахнулась, и девушек встретили двое провожатых с зонтами. Над ними возвышался трехэтажный дом, очертания которого размывались дождевой завесой. Можно было различить какие-то арки, балконы и сложные нагромождения, теряющиеся в полумраке.
10
Только это я стучался в твою дверь.
Ты та, кто ее закрыла.