Страница 3 из 100
Люси собрала банки и тоже подошла к нам.
— Тимотео, это миссис Бенсон, — сказал Саванто-старший.
Гигант повернул голову, затем снял шляпу, открыв жесткие черные кудри. Кивнул, не меняя выражения лица. В черных полусферах его очков отражались пальмы, небо и море.
— Привет, — улыбнулась Люси.
Последовавшую за этим долгую паузу прервал Саванто-старший.
— Тимотео очень хочет научиться хорошо стрелять. Вы сможете сделать из него меткого стрелка, мистер Бенсон?
— Пока не знаю, но это нетрудно выяснить, — я протянул дылде ружье. Помявшись, он взял его словно змею. — Пойдемте в тир. Посмотрим, что он умеет.
Саванто, Тимотео и я пошли к тиру. Люси понесла банки в бунгало.
Полчаса спустя мы снова вышли на солнечный свет. Тимотео расстрелял сорок патронов и один раз зацепил краешек мишени. Остальные пули ушли в молоко.
— Хорошо, Тимотео, подожди меня, — холодно бросил Саванто.
Тимотео зашагал к машине, все так же загребая ногами, залез на заднее сиденье и застыл как истукан.
— Ну, мистер Бенсон? — поинтересовался Саванто.
Я ответил не сразу. Наконец-то открывалась возможность заработать, но врать не хотелось.
— Способностей у него нет, но это не значит, что из него нельзя сделать меткого стрелка. Десять уроков, и вы сами удивитесь его прогрессу.
— Нет способностей?
— Возможно, они проявятся. — Упускать ученика не хотелось. — Через две недели я смогу сказать более определенно.
— Через девять дней, мистер Бенсон, он должен стрелять так же хорошо, как и вы.
Поначалу я подумал, что он шутит, но его змеиные глаза превратились в щелочки, а на полном лице не было и тени улыбки.
— Извините… это невозможно, — сказал я.
— Девять дней, мистер Бенсон.
Я покачал головой, едва сдерживая раздражение.
— Мне понадобилось пятнадцать лет, чтобы научиться хорошо стрелять. Думаю, как учитель я не так уж плох, но чудес не обещаю.
— Давайте обсудим это, мистер Бенсон. Здесь жарко, а я уже не так молод, — Саванто кивнул на бунгало. — Отойдем в тень.
— Хорошо, но обсуждать нечего. Мы просто отнимаем друг у друга время.
Он направился к бунгало. Мне не оставалось ничего другого, как последовать за ним.
«Через девять дней он должен стрелять так же хорошо, как и вы».
Парень не только ни разу не попал в мишень. Судя по тому, как он держал ружье, как вздрагивал каждый раз, нажимая на спусковой крючок, было ясно, что он ненавидит его. При выстреле Тимотео не упирал приклад в плечо, так что от отдачи оно, скорее всего, превратилось в сплошной синяк.
Увидев приближающегося Саванто, Люси открыла дверь и улыбнулась ему. Она не слышала нашего разговора и решила, что у меня появился новый ученик.
— Не хотите ли пива, мистер Саванто? — спросила она. — Вам, наверное, хочется пить.
Его лицо осветила добрая улыбка, он приподнял шляпу.
— Вы очень добры, миссис Бенсон. Может, чуть позже.
Я пригласил его в гостиную и похлопал Люси по руке.
— Я ненадолго, дорогая. Продолжай красить.
Ее глаза удивленно раскрылись, затем она кивнула и вышла из бунгало. В гостиной я закрыл за собой дверь, пересек комнату и выглянул в окно.
Люси красила заднюю стену, черный «Кадиллак» стоял на солнце, шофер курил. Тимотео сидел неподвижно, положив руки на колени.
Я обернулся. Саванто снял шляпу и положил ее на стол. Сел на один из стульев с высокой спинкой, доставшихся нам от Ника Льюиса. Оглядев гостиную, посмотрел на меня.
— С деньгами у вас негусто, мистер Бенсон?
Я закурил.
— Нет. Но какое это имеет значение?
— У вас есть то, что нужно мне, у меня — то, что нужно вам. У вас — талант, у меня — деньги.
— И что? — Я придвинул к себе стул и сел.
— Для меня очень важно, мистер Бенсон, чтобы мой сын за девять дней стал метким стрелком. За это я готов заплатить вам шесть тысяч долларов. Половину сейчас и половину по истечении установленного срока, если меня устроит результат.
Шесть тысяч долларов!
Я сразу представил, что мы сможем сделать с такими деньгами.
Шесть тысяч долларов!
Мы не только отремонтируем школу, но и купим рекламу по местному телевидению. Сможем нанять бармена. Прочно встать на ноги!
Но тут я вспомнил, как Тимотео обращался с ружьем. Меткий стрелок? Не хватит и пяти лет, чтобы научить его стрелять.
— Благодарю за доверие, мистер Саванто, — ответил я. — Мне, конечно, не помешали бы такие деньги, но скажу откровенно, вашему сыну не стать хорошим стрелком. Конечно, я могу научить его стрелять по мишени, но не больше. Он не любит оружия. При таком отношении я ничего не добьюсь.
Саванто потер подбородок.
— Можно попросить у вас сигарету, мистер Бенсон? Доктор запретил мне курить, но иногда желание слишком велико. Особенно когда волнуюсь.
Я дал ему сигарету, поднес спичку. Он глубоко затянулся и выдохнул дым, не отрывая взгляда от потолка, а мои мысли вновь завертелись вокруг того, что бы я сделал, имея шесть тысяч долларов.
Молчание и сигаретный дым наполнили гостиную. Сейчас его ход, мне остается только ждать.
— Мистер Бенсон, я ценю вашу честность. Мне бы не понравилось, если б вы сказали, что сделаете из Тимотео снайпера, при первом упоминании о шести тысячах долларов. Я знаю недостатки своего сына. Однако он должен стать метким стрелком за девять дней. Вы сказали, что не можете сотворить чудо. В обычной ситуации я бы с этим согласился, но не сейчас. Дело в том, что Тимотео обязан научиться стрелять за девять дней.
Я вытаращился на него.
— Почему?
— На то есть причины. Они не имеют к вам ни малейшего отношения, — змеиные глаза блеснули. Он стряхнул пепел в стеклянную пепельницу на столе. — Вы говорили, что не обещаете чуда, но мы живем в век чудес. Прежде чем приехать сюда, я навел о вас справки. И сейчас мы бы не сидели за одним столом, если б я сомневался в том, что вы именно тот человек, который мне нужен. Вы не только прекрасный стрелок, но и всегда доводите до конца начатое дело. Во Вьетнаме вы уходили в джунгли с одним ружьем. Вы убили восемьдесят два вьетконговца… хладнокровно, по одному выстрелу на каждого. Мне нужен такой вот человек… не признающий поражения. — Затушив сигарету, он продолжал: — Сколько вы хотите за то, чтобы научить моего сына стрелять, мистер Бенсон?
Я заерзал на стуле.
— За девять дней это невозможно. Может, за шесть месяцев мы чего-то добьемся, но девять дней… нет. Деньги здесь ни при чем. Я же сказал, у него нет способностей.
Он не сводил глаз с моего лица.
— Деньги очень даже при чем. За свою жизнь я пришел к выводу, что за деньги можно купить все, если назначить подходящую цену. Вы уже подумали о том, как распорядиться шестью тысячами долларов. С такими деньгами вы могли бы отремонтировать школу, и она начала бы приносить доход. Но шести тысяч мало для сотворения чуда. — Из внутреннего кармана пиджака он достал длинный белый конверт. — Здесь, мистер Бенсон, две облигации на предъявителя. Я считаю, что носить их с собой удобнее, чем пачку денег. Каждая облигация стоит двадцать пять тысяч долларов. — Он бросил конверт на стол. — Взгляните сами. Убедитесь, что я вас не обманываю.
Руки у меня дрожали, когда я вынимал из конверта ценные бумаги и разглядывал их. Я первый раз видел облигации на предъявителя и не знал, поддельные они или нет, хотя выглядели они как настоящие.
Я положил облигации на стол. Руки слушались плохо.
— Я предлагаю вам пятьдесят тысяч долларов за то, чтобы вы совершили чудо, мистер Бенсон.
— Вы серьезно? — Я внезапно осип.
— Разумеется, мистер Бенсон. Сделайте из моего сына снайпера за девять дней, и эти облигации — ваши.
— Я ничего не понимаю в облигациях, — я тянул время. — Возможно, это просто клочки бумаги.
Саванто улыбнулся:
— Как вы убедились сами, я оказался прав, говоря, что за деньги можно купить все. Теперь вы хотите знать, не фальшивые ли эти облигации. Вы уже не упоминаете о том, что не способны сделать невозможное. — Он наклонился вперед, постучав по облигациям ногтем указательного пальца. — Они настоящие, но вы можете не верить мне на слово. Давайте съездим в банк и послушаем, что там скажут. Спросим, могут ли они обменять эти две бумажки на пятьдесят тысяч долларов наличными.