Страница 23 из 118
Эдди вернулся в спальню. Анна уже проснулась. Она сбросила простыню и лежала на спине, уставившись в потолок неподвижным взглядом. На ней была только прозрачная ночная рубашка.
– Послушай, ты ведь не демонстрируешь сейчас свой номер? – проворчал Эдди, направляясь в ванную. – Прикройся, бесстыдница.
Он вернулся через десять минут, побритый и освеженный после душа. Анна продолжала лежать в той же позе, глядя в потолок.
– Вместо того чтобы приготовить кофе, она лежит как бревно, – возмутился Эдди.
– Сам приготовь! – Анна резко села. – Мне тошно от такой жизни. Я этого долго не выдержу!
– Скажи, пожалуйста! Тебе не нравится такая жизнь? Вот уже два месяца ты живешь припеваючи и имеешь кучу денег. Ты выступаешь в лучшем кабаре города и получаешь сто пятьдесят долларов в неделю. И тебе этого мало? Чего тебе еще нужно? Денег?
– Я хочу быть знаменитой, – сказала Анна.
Она встала и заперлась в ванной. Эдди, пожав плечами, отправился на кухню варить кофе. Он принес кофе в гостиную как раз к возвращению Анны. В пеньюаре, причесанная, она была соблазнительна. Войдя, Анна сразу заметила бутылку виски, которую Эдди забыл убрать.
– Ты не можешь и десяти минут прожить без виски, – упрекнула она. – Хочешь стать алкоголиком?
– Заткнись! – прорычал Эдди.
Они пили кофе в тяжелом молчании.
– Если найдется человек, который согласится финансировать меня, я с радостью брошу эту дыру.
– Если бы я нашел типа, согласного финансировать меня, я с радостью сделал бы то же самое, – насмешливо сказал Эдди. – Когда ты перестанешь изводить меня своим проклятым талантом? Почему не хочешь видеть вещи такими, какие они есть на самом деле?
– Все мужчины одинаковы, – сказала Анна с горькой улыбкой. – Вас интересует только мое тело, но не я сама.
– Если хороша упаковка, зачем знать, что внутри, – пожал плечами Эдди.
– Если бы я была некрасива, Эдди, ты бы посмотрел на меня? Разумеется, нет. И тем не менее это была бы все та же Анна.
– Боже мой! Неужели нельзя сменить пластинку! У меня буквально трещит голова. К чему эти разговоры?
– Я боюсь состариться. До того, как это случится, я хочу добиться известности. Хочу стать примадонной, а не вульгарной певичкой в захудалой коробке.
– Ну ты дала! Чего тебе еще не хватает?
– А что происходит на втором этаже клуба? – неожиданно спросила Анна.
Эдди дернулся и зло на нее посмотрел.
– Ничего. А почему ты об этом спрашиваешь?
– Ну уж нет! Я не слепая. Мне кажется, у Слима есть мышка. Кто она?
– Ты взбесилась! – взорвался Эдди. – Слим не интересуется женщинами.
– Я видела, как туда шастали мамаша и док. Что там происходит?
– Ничего! Заткнись!
– Вероятно, я была сумасшедшей, когда решила связаться с тобой, – насмешливо проговорила Анна. – Все, что ты умеешь, так это кричать «заткнись!».
– Пока не выбросишь из головы чушь, не услышишь ничего другого.
Он прошел в спальню. Было время идти в клуб. Анна подошла к нему.
– Долго ты еще собираешься оставаться с Гриссон? – поинтересовалась она. – Тебе не надоело быть на побегушках у этой старой ведьмы, выполнять все ее прихоти?
– Ты опять начинаешь молоть ерунду, – проворчал Эдди. – Еще недостаточно испортила мне настроение?
Анна рассмеялась.
– Бедный малыш… Удивляюсь, что я в тебе нашла?
– Меня тоже тошнит от тебя. Я покажу, кто здесь командует! – Он бросил ее на кровать, животом вниз. Крепко прижал к постели и, задрав пеньюар и ночную рубашку, принялся хлестать ее по голой заднице. Анна пыталась вырваться, ругалась и вопила. Эдди бил до тех пор, пока не заболела рука, да и соседи начали стучать в пол. Оставив Анну в слезах корчиться от боли, он ушел, громко хлопнув дверью.
Феннер, сидевший в машине напротив дома, видел, как он вышел из подъезда с красным от гнева лицом. Выждав, пока Эдди уедет достаточно далеко, поднялся на последний этаж. Прежде чем позвонить, он убедился, что его револьвер заряжен и легко вынимается из кобуры.
Он дважды позвонил, но никто не спешил открывать. Феннер нахмурился. Он был уверен, что Анна дома. Нажав на кнопку звонка в третий раз, он не отнимал палец до тех пор, пока не услышал шаги Анны. Дверь открылась. Ее лицо было перекошено от ярости и боли.
– Что случилось? Здесь ничего не горит! – закричала она. – Проваливайте! – Она попыталась захлопнуть дверь, но Феннер успел просунуть в щель носок своего ботинка.
– Мисс Борг?
– Я никого не принимаю! Убирайтесь!
– Но я пришел по поручению Спивака, Харта и Андерсена, – принялся врать Феннер. – Вы примете меня?
Имена знаменитых импресарио с Бродвея охладили пыл Анны. Ее глаза округлились.
– Это шутка, надеюсь? – недоверчиво спросила она.
– Разве я похож на шутника? – проворковал Феннер. – Спивак видел ваш номер вчера вечером и сразу же позвонил Андерсену. А если тот намекнет Харту, то, считайте, ваше дело в шляпе. У меня к вам предложение, мисс Борг.
– Если это шутка… – начала было Анна и замолчала. «А если правда?» – подумала она. Если действительно антрепренеры интересовались ею?
– Если вы хотите об этом поговорить, то позвольте мне войти, а если нет, я не буду настаивать. – Феннер отступил на шаг назад. – Но позвольте заметить, что только в этом городе по меньшей мере пятьсот девушек отдадут свой фиговый листочек, лишь бы оказаться на вашем месте.
Анна больше не колебалась. Она проводила Феннера в гостиную, думая, с какой радостью она оставит Эдди.
У нее было немного времени, чтобы рассмотреть свои синяки, которые наставил ей Эдди. А вдруг Спивак, Андерсен или Харт захотят посмотреть ее номер? А что, если этот тип потребует сейчас же сесть в машину и поехать на просмотр? Что она будет делать с синяками?
– Вас интересует работа в Нью-Йорке, мисс Борг? – спросил, садясь, Феннер. – У вас, конечно, нет здесь подходящих ангажементов?
Глаза Анны раскрылись.
– В Нью-Йорке? Вот здорово! Нет, у меня нет подходящих ангажементов.
– Вы не связаны контрактом с «Парадиз-клубом»?
– Нет, у меня ангажемент на неделю.
– Отлично. Садитесь, мисс Борг, и приготовьтесь слушать. Это не совсем обычная история.
Анна послушно села, но тотчас же, застонав, вскочила.
– Вы сели на иглу, мисс Борг? – заботливо поинтересовался Феннер.
– Для фигуры будет лучше, если я постою, – со слабой улыбкой проговорила она. – В моем деле нужно заботиться о фигуре.
– Ложитесь на постель. Теперь моя забота думать о вашей фигуре. И поверьте, это доставит мне удовольствие.
– Скажите мне, что вы шутите?
– Это не шутка, мисс Борг, – твердо заверил Феннер. – У меня есть клиент, у которого куча денег, и он хочет финансировать музыкальное ревю на Бродвее. Он нашел уже партитуру и музыкантов, теперь ему нужна солистка. Он вырос в Канзас-сити, и ему хочется, чтобы она была его землячкой. Мы не нашли лучше вас. Хотите ли вы воспользоваться этой возможностью?
Анна вскрикнула от радости.
– Хочу ли я?! Вы хотите сказать, что я стану большой артисткой на Бродвее?
– Это зависит от вас. Спивак позвонит клиенту, и все будет в порядке.
– Все это слишком хорошо, чтобы быть правдой.
– Я вас предупреждал, что это необычная история, – небрежно заметил Феннер. – Год на Бродвее, потом Голливуд… Вас ждет блестящее будущее.
– А когда будет заключен контракт? – Анна вдруг представила, что она уже собирает чемоданы. – Когда я увижу мистера Спивака?
– Я принесу вам контракт на подпись сегодня днем, а завтра вы будете обедать в Нью-Йорке.
– Вы действительно уверены, что именно меня хочет этот клиент? Вы сказали, что Спивак вначале должен ему позвонить?
– Я очень рад, что вы об этом заговорили. – Феннер закурил сигарету. – Прежде чем мы окончательно договоримся, нам нужно поговорить о вас. Вы очень нам нравитесь, но нам не нравятся ваши связи.
Анна вздрогнула.
– Что вы хотите этим сказать?
– Люди, которые вас окружают, не принадлежат к сливкам общества. Эдди Шульц, например… О вас будут много говорить. А нам хочется, чтобы говорили только хорошее.