Страница 18 из 64
Так что для охоты местные луки еще годятся, а вот для того, чтобы устроить супостату Кресси пополам с Азенкуром -- уже нет.
Имеются еще и примитивные арбалеты -- гастрофетами называются, -- но это тоже, тот еще подарочек. Чтобы из этой дуры выстрелить, его надо упереть одним концом в землю, а другим в собственное брюхо, натянуть тетиву этой микробаллисты двумя руками, вложить стрелу (или свинцовый шарик -- есть и такая разновидность) и только потом уже стрелять. В общем, и скорострельность у гастрофета «потрясная», и с полутора десятка выстрелов надорваться можно.
И это я еще не говорю про его цену!
Ну и пращники, конечно, в армиях случаются -- куда без этого? -- но тоже... Не основной род войск, так скажем.
При всем при том, совершенно бесполезным лук не является, -- хотя бы и потому, что действительно закрытых с ног до головы воинов не так много, -- и входит в обязательный комплект вооружения ашшорских, инитарских и мирелских витязей. Ну и пешие лучники тоже у всех есть, как иначе.
Кстати, не «одноусые», а совершенно отдельное сословие -- лицо бреют за исключением подбородка, на котором отращивают узенькую бороденку, заплетенную, обычно, в косичку. Хотя тут фантазия пеших лучников законом и традицией не ограничена, встречаются даже бородки наподобие фараоновых.
-- И, кстати, очень прискорбно, что у нас в армии ничего похожего на дели нет. Но это-то не к спеху, а вот с пехотой, я имею в виду, с нормальной пехотой, вопрос назрел.
-- Что его величество считает нормальной пехотой? -- уточнил Латмур.
-- Рулиннойских и скарпийских фалангитов, например. Ведь это те же витязи, по сути, только без коней.
-- Государь, -- тяжело вздохнул капитан, -- быть витязем почетно но тяжело, хотя бы и оттого, что оружие и доспехи настолько дороги, что сбруя и какая-никакая лошадка уже не становятся непосильной ношей для мошны того, кто выбрал для себя путь воина. Именно потому-то витязи -- это сословие всадников.
-- Значит нам просто нужно новое сословие. -- пожал плечами я.
Командир Блистательных удивленно воззрился на меня, но обошелся без немедленных возражений.
-- Вот скажи мне, чьи дети под твоей рукой служат? Сыновья витязей и князей, потомственные воины, верно?
-- Ну-у-у... -- Латмур чуть потупился. -- Один -- сын разбойника, государь. Но остальные -- да! Дети благородных и славных отцов.
-- И во всей Ашшории верно так? -- уточнил я. -- Стезю воителя себе избирают те, чьи отцы тоже придерживались ее?
-- Полагаю, что так оно и есть. -- осторожно кивнул Железная Рука. -- Людям вообще свойственно следовать по стопам родителей, да и нужно оружие и броню иметь, пусть хотя бы и отцовские, а это очень дорого.
-- Хочешь сказать, -- я откинулся на спинку кресла и сложил руки на груди, -- что в городах, среди купцов и мастеровых так уж мало найдется людей, которые способны купить себе саблю, кольчугу и шлем?
-- Смотря какие, конечно, ваше величество... Но, думаю что таких горожан сыщется немало.
-- И отчего же младшие сыновья городских богатеев так не любят становиться витязями, а все больше норовят в жрецы да философы подаваться, что, кстати, несколько менее почетно? Ведь никакого запрета на то нет -- будь ты хоть крестьянин, хоть сын владетельного, дорогу в воинское сословие открывают конь, оружие и доспех, но вовсе не заслуги предков, как это бывает у многих соседних с нами народов. Может, горожане попросту трусливы?
-- Нет, повелитель, храбрость и трусость тут не при чем. -- капитан отрицательно помотал головой. -- Дело в том, что одного обладания саблей или мечем мало -- надобно уметь ими пользоваться.
-- А разве никто из горожан оружием владеть не учится? Да вот хотя бы и в школах телесников.
-- Учатся, как не учиться? Купцы, приказчики, даже те из их слуг, что хозяев с караванами сопровождают -- если нападут разбойники, то драться надо всем, а не надеяться на то, что охрана с жульем сама управится. Только... умения поставить пару блоков или ткнуть копьем мало для витязя, повелитель. Потребно уметь держать строй, как пеший, так и конный, да и просто рубиться верхами, а не отмахиваться с телеги топором. А городские жители, они верхами не очень. Ездить еще куда ни шло, а вот в бой, это долго учиться надо. Когда и где горожанам этим заниматься? Не спорю, бывают и такие, что могут...
-- Но в основном -- не умеют. -- удовлетворенно кивнул я.
-- В большинстве своем -- да. Не умеют, государь. -- согласился командир Блистательных.
-- И тут мы с тобой, князь, возвращаемся к вопросу с пехотой. -- я облокотился локтями на стол и постарался глядеть на Латмура как можно умильнее.
Железная Рука призадумался на минуту, энергично потер подбородок, ероша бороду,а затем пристально глянул на меня.
-- Слабость зажиточных горожан в том, что они скверные наездники... -- неторопливо и раздумчиво произнес он. -- Вы считаете, что их слабость возможно обратить в силу?
-- Можно. -- кивнул я. -- Но только в том случае, если они сами этого захотят. Вернее, если заставить их этого захотеть. Тогда у нас будет немного действительно хорошей пехоты.
-- И как ваше величество намерены этого добиться? -- поинтересовался капитан.
-- Хитростью, разумеется. И игрой на струнах чужого тщеславия.
-- Солнце завещал нам, что тщеславие есть грех. -- Латмур иронично изогнул бровь и усмехнулся себе в усы.
-- О, да. Это мой любимый грех. -- я вернул ему усмешку. -- Благодаря ему людей можно направить туда, куда тебе угодно. Ну а поскольку я человек духовный, где-то даже просветленный, пожалуй, то -- можешь мне верить, -- пойдут они вовсе не в дурную сторону. Вот скажи мне, князь, кем в нашем славном государстве быть почетнее: витязем или лавочником-торгашом?
-- Ну это, конечно, смотря каким торгашом, государь, и каким витязем. -- Железная Рука пожал плечами. -- Вот, помянутый давеча вами Вартуген Пузо -- таких людей мало, ему от людей почет поболее будет, чем даже десятнику Блистательных. Полста неудельных витязей у него под рукой ходит, да и пешую охрану кораблям да караванам он нанимает.
Пятьдесят витязей, пусть даже их вооружения и умений едва хватило, дабы пролезть во всадническое сословие Ашшории (но оказалось недостаточно, чтобы поступить на службу в войско или чью-то дружину), это довольно серьезно.
-- А вот если, положим, гончар или мясник какой, то тем до любого царского витязя как до Солнца. Хотя, даже самый богатый купец служилому витязю, а уж князю и паче того, и даже дружиннику владетельного дорогу всегда и везде обязан уступать, например, и места в храме у купчин не столь почетные...
-- Верно, очень Вартугена это раздражает? -- хмыкнул я.
-- Меня бы, полагаю, раздражало. -- не стал кривить душой капитан.
-- А будь у него возможность, не отрываясь от торговли, возвысится до витязя, воспользовался бы он такой возможностью? Да и не только он, а любой богатей упустил бы такой шанс?
-- Полагаю что нет. -- Латмур снова пожал плечами. -- Только не вижу каким образом, не вступая в службу, пусть даже не воинскую, но чиновничью, он сего достигнуть сможет.
-- А я вот вижу. Если издать указ о формировании пешего отряда Блистательных, с тем, что каждый в него вступивший числился бы в витязях, отслужив два года получал бы этот статус пожизненно, а после трех лет, чтобы и отца его витязем считали... Как мыслишь, капитан, наберем мы пару сотен бойцов? Таких, чтобы оружием и доспехами ни одному скарпийскому фалангиту не уступали?
-- Наверняка наберем. А зачем, ваше величество? Не легче ли рулиноев нанять?
-- Нанять-то, может, и легче. -- вздохнул я. -- Но бесперспективно.
-- Чем же это, ваше величество? -- не согласился Железная Рука. -- Новичков учить надо, а из наемников взять можно и сплошь ветеранов.
-- А тем, что озвученное мной, это лишь первый шаг в довольно долгом пути, князь. Пути к нормальной царской армии.
-- Но... -- капитан моих гвардейцев, кажется, слегка «поплыл». -- Разве сейчас у вашего величества армии нет?