Страница 3 из 73
Я думал, что Шелби это знает, но, по-видимому, нет, иначе не настаивала бы, чтобы у нас с Рэйчел были дети.
Рэйчел выходит в коридор.
— Пирс, нам, наверное, следует начать упаковывать вещи.
— Ты переезжаешь? — Шелби чуть ли не из одежды выпрыгивает от изумления.
— Ну, после того, как я обручилась с Пирсом, мы должны жить вместе.
— Так будет легче, — тихо говорю я Шелби, напоминая ей, чтобы она не вмешивалась.
Она, прищурившись, смотрит на меня, затем улыбается Рэйчел.
— Я буду скучать по тебе, но я понимаю. Ты должна быть со своим женихом.
Рэйчел обнимает ее.
— Мы все равно останемся подругами, я буду звонить тебе каждый день, и мы встретимся за обедом или попьём вместе кофе, хорошо?
— Да. — Шелби открывает дверь. — Мне нужно идти, потом как-нибудь поговорим. Если я не увижу тебя на этой неделе, то желаю вам обоим хорошего Дня благодарения.
— Тебе тоже. — Рэйчел еще раз обнимает подругу.
Шелби уходит к себе, а мы в квартиру Рэйчел. Когда она идет на кухню, я хватаю ее сзади и обнимаю.
— Пирс. — Она смеется. — Что ты делаешь?
— Я часами мечтал об этом в самолете. — Веду губами по ее шее. — Наконец-то мои мечты начинают сбываться.
Рэйчел поворачивается, улыбаясь.
— У нас нет времени, я должна упаковать вещи, а потом мне еще нужно учиться.
— Ты можешь все это сделать чуть позже, — уговариваю я ее, целуя в губы. И их вкус тут же меня возбуждает. Мы потратили последние два дня на безумный секс, но так или иначе его было недостаточно. Я прижался к ней. — Я хочу побыть со своей женой.
Мои слова вызвали еще большую улыбку на прелестных губах Рэйчел.
— Ладно, но мы тогда должны ускориться.
— Не торопи меня, — шепчу я, прижимая губы к ее уху. — Мне не нравится спешка. — Я кладу руки на талию и медленно поднимаю свитер вверх над ее головой. Это светло-голубой кашемировый свитер, который выбрал мой личный консультант. Рэйчел была бы в хорошей форме, если бы знала, сколько это стоит, но ей нужно преодолеть это. Ей нужно привыкнуть к тому, что деньги больше ее не беспокоят.
Даже если мой отец отречется от меня, у меня все еще есть мой целевой фонд, и он содержит больше денег, чем нам когда-либо понадобится. Когда мне исполнился двадцать один год, мне был предоставлен полный доступ к нему. Деньги официально мои, и мой отец не может прикоснуться к нему. И теперь это деньги Рэйчел, и она может потратить их, как захочет.
Я обнимаю ее и расстегиваю юбку, еще одну покупку, которую я сделал. Прежде чем мы отправились в Вегас, я купил Рэйчел чемодан и наполнил его новой одеждой. Все дизайнерское. Все очень дорогое. И стоит каждый пенни. Она выглядит великолепно в них. Опять же, она выглядит великолепно во всем.
— Пирс, — выдыхает она, ее глаза закрыты, голова откинута назад, когда целую нежную кожу поверх ее горла. Я стягиваю юбку, пока та не падает на пол. Теперь Рэйчел стоит передо мной в нижнем белье, которое я для нее купил: шампанского цвета шелк, нежно облегающий кружевной бюстгальтер с соответствующими трусиками.
Глядя на нее, я так возбуждаюсь, что это напрягает ткань моих штанов. Рэйчел садится и расстегивает их, снимая некоторое давление, но потом она касается меня, и я хочу быть внутри нее.
Я обнял ее и отвел в спальню, положив на кровать. Снял брюки и боксеры, и разорвал рубашку над головой. Я сказал ей, что не буду торопиться, но теперь не могу замедлить ход. И она тоже не может. На ней еще надет бюстгальтер, поэтому я быстро снимаю трусики и вхожу в нее. Затем я замедляюсь, целуя ее щеку, губы.
— Я люблю тебя, — прошептал я.
— Я тоже тебя люблю, — говорит она.
Я открываю глаза и вижу, как она смотрит на меня. Ее лицо всегда передает столько эмоций. Она никогда не пытается скрыть это. И прямо сейчас он передает подавляющую любовь. Для меня. Я не понимаю, почему она меня любит, и, может быть, я этого не сделаю, но я знаю, что она это делает. Я чувствую это.
Наши глаза смотрят друг на друга, когда я двигаюсь в медленном, устойчивом ритме. Я никогда не смотрел на женщину во время секса до Рэйчел. Она попросила меня открыть глаза, так я и сделал. Сначала это было слишком интимно для меня, и мне пришлось закрыть их. Но в следующий раз, когда мы это сделали, было так неуютно, но я оставил их открытыми. Я чувствовал себя разоблаченным, потому что я знаю, что мои глаза выражают то, что я чувствую. Я могу замаскировать эмоции на моем лице, но мои глаза не могут скрыть это. И Рэйчел всегда знает, что говорят мои глаза. Поэтому я позволил ей увидеть их, и мы достигли уровня близости, которого у меня никогда не было с кем-то еще. Она видела меня в моих самых уязвимых моментах. Это был самый интимный опыт, которым я когда-либо делился с кем-то. И теперь я жажду этой близости с ней. Я жажду близости и эмоций, разделяемых между нами, когда мы вместе. Секс для меня больше не является физическим. Это намного больше. Больше, чем я когда-либо думал, что секс может быть.
Руки Рэйчел опустились на спину, держась за меня, когда я сильнее толкнулся и ускорил темп. Она показывает мне, чтобы я продолжал, поэтому я это делаю, и Рэйчел соответствует моим движениям; мы продолжаем, пока оба не перешли через край — первый ее, а затем мой.
Я лежу на спине, и она обнимает мою грудь, положив голову мне на плечо, с блаженной улыбкой на лице. Я целую ее лоб и на мгновение смотрю на нее.
Она такая невероятно красивая. Ее тело прекрасное. Все эти годы плавания давали ей худощавые стройные мышцы, но у нее все еще есть женские мягкие, полные груди. Когда я смотрю на нее, не могу поверить, что она моя жена. Как я смог убедить самую красивую женщину на земле выйти за меня замуж? И выйти замуж именно за меня, а не за мои деньги?
Честно говоря, она не вышла замуж за настоящего меня. Она только вышла замуж за мужчину, которого она знает. Я скрыл свою темную сторону и только позволил ей увидеть добро. Если бы она знала обо мне все, ее бы здесь не было. Хотя она — тот человек, кто всегда видит добро в людях, и если бы она действительно знала меня, я не думаю, что Рэйчел могла бы смотреть на меня после того, что я сделал. Или что я буду делать в будущем.
Мысль об этом заставляет мои мышцы напрячься, что не ускользает от Рэйчел. Она слегка приподнимает голову.
— Пирс, ты в порядке?
— Больше, чем просто в порядке. — Целую ее лоб. — Я слишком давно не чувствовал тебя.
Она негромко смеется.
— Давно? Сегодня утром, прежде чем выехать из отеля!
— Это было несколько часов назад, как я еще не умер. — Проверяю часы. — Полагаю, нам все же нужно идти.
Рэйчел привстает, целуя меня в плечо.
— Начну с упаковки одежды, а остальное оставлю здесь. Мне еще многое понадобится, пока я буду оставаться тут между занятиями.
— Рэйчел, я же сказал, я не хочу, чтобы ты сюда возвращалась.
— Только днем, ночью я буду в твоем лофте.
Я сажусь, прислонившись спиной к стене.
— Он — наш, а не мой, и тебе не нужно возвращаться в эту квартиру. Сходи в кафе между занятиями или в библиотеку.
Она поворачивается ко мне.
— Почему ты такой, Пирс? Я жила здесь еще только на прошлой неделе, и с тобой все было нормально.
— Я всегда был против, и говорил тебе не единожды. Но теперь ты моя жена, и я не могу позволить тебе оставаться в таком ужасном месте даже днем.
— Почему?
Я не хотел вдаваться в подробности, но, думаю, больше нет смысла откладывать.
— Что случилось, Пирс?
— Теперь, когда о нас узнали, все изменится. Хотя люди думают, что мы всего лишь обручены, а не женаты, это ненамного упрощает ситуацию.
— Какую?
— Где ты живешь. Как ты одеваешься. Какую машину ты водишь.
— А что с моей машиной? Я могу ее водить, ты только что ее отремонтировал. На ней абсолютно безопасно ездить. Она похожа на новую.
— На новую? Вряд ли. Ей двенадцать лет, и, хотя тормоза теперь безопасны, это не тот тип автомобиля, в котором должна ездить невеста Пирса Кенсингтона. Тебе действительно нужна новая машина. И дорогая.