Страница 54 из 63
А хочу ли я знать, что в них? Что если я узнаю то, что навсегда изменит все? А вдруг там есть улики, указывающие на то, что аварию подстроил Кромвел?
Рука Хайдена легла мне на бедро, и это вырвало меня из моих мыслей. Я постаралась сохранить невозмутимое выражение лица и толкнула его под столом. В ответ он усилил хватку.
Если я собираюсь это сделать — а я уже решила, что сделаю — мне нужно подготовиться к тому, что Хайден, возможно, меня возненавидит за разоблачение его отца или других членов его приемной семьи. С Фиби этого не произошло, но на сей раз все будет иначе — хуже.
Я посмотрела на Хайдена, и на его губах появилась легкая улыбка. Обычно эта улыбка воспламеняла мою кожу, но на сей раз мои внутренности сковало льдом.
***
Позднее я решила поговорить с мамой. Все прошло хорошо, в смысле, я двадцать минут говорила сама с собой, но на сей раз не винила ее в этом. Это не было связано с моим отцом или со мной, или с Оливией.
Мама никогда снова не заговорит со мной. Она видит лишь Оливию и, насколько я понимаю, она и с ней говорила нечасто. Оливия не понимала почему, как и я.
Перед ужином я рисовала с Оливией. Кроме того, что она не соблюдала границ листа, у нее определенно был талант, больше моего в ее возрасте. Но, если честно, таланты Оливии заключались не только в ее даре. Она была идеальна.
Я проверила свою почту — больше по привычке, чем по надобности — и убралась в комнате, пока ждала, когда придет Хайден. Вчера он вынес все растения из моей комнаты, кроме того со стеблем, похожим на змеиную кожу. Я оставила его на столе как напоминание о своем успехе.
Цветок был все еще жив, и он мне нравился.
Звук открываемой двери привлек мое внимание. Я выключила компьютер и развернулась в своем кресле. При виде его кривоватой улыбки в моем желудке затрепетали бабочки.
— Никаких растений? — спросила его я.
Хайден покачал головой и закрыл дверь.
— Я подумал, что мы займемся чем-нибудь нормальным для разнообразия, — он кинул мне диск.
Я поймала его и перевернула.
— Разве этот фильм не шел недавно в кинотеатрах?
— Не имею понятия, — он стянул толстовку и с ухмылкой бросил ее на пол.
Футболка с длинным рукавом, которая была на нем, немного задралась.
— Эм, если ты продолжишь так на меня смотреть, фильм мы так и не начнем.
Я покраснела, вскочила с кресла и пошла ставить диск в плеер. Я не виновата, что смотрела на него. Он так на всех действовал. Мы начали смотреть кино, честно начали. Но было очень сложно сосредоточиться на происходящем на экране, когда Хайден распустил мой хвост и начал играть с волосами.
— Мне нравится, когда твои волосы распущены, — он расчесывал пряди пальцами.
Мои глаза закрылись сами собой, и я расслабилась рядом с ним.
— Они в беспорядке. Мне надо подстричься.
Пальцы Хайдена остановились.
— Нет. Тебе не стоит обрезать волосы. Они прекрасны.
Я не стану стричь волосы. Никогда в жизни.
— Смотри кино.
— Я смотрю.
Нет, он не смотрел. Он оставил мои волосы лишь для того, чтобы обнять меня за талию и прижать к себе. Я положила голову ему на грудь и попробовала сосредоточиться на своем плане.
— Могу я спросить кое-что?
Он издал утвердительный звук. Его дыхание щекотало мои волосы.
— Ты не против, если я сама завтра поеду в школу? — спросила я и затаила дыхание.
— Нет, — он обнял меня крепче. Мне стало намного теплее.
— Просто я подумала, что могу ездить сама, понимаешь? Я давно не сидела за рулем, и мне бы хотелось снова… водить самой.
Хайден развернул меня к себе всего за секунду. Я положила руки ему на плечи, чтобы удержать равновесие. Он выглядел невероятно серьезно. Так, ничего хорошего это не обещало.
— Что? — спросила я, немного залюбовавшись тем, как свет играл на его лице.
— Если ты хочешь сама ездить в школу, Эм, тебе не нужно спрашивать моего разрешения, — ответил он, играя прядью моих волос около уха. — Ты можешь делать то, что пожелаешь.
— Я знаю. Я не поэтому спросила, — я ужасно себя чувствовала, обманывая его. И за то, что планировала сделать завтра. Ужасным было и то, что все может измениться, если я найду что — то.
— Ладно, — его темные глаза изучали мое лицо. Я почувствовала тяжесть в желудке. — Эм, тебе это нравится? То есть, мы не говорили об этом, — его скулы немного покраснели. — Ну, о том, чем мы занимаемся.
Я вздохнула с облегчением, но тут же осознала, что это тоже серьезный разговор. То есть, тот самый разговор.
Мы подходим обсуждению статуса наших отношений? Каким-то образом мне это казалось не менее важным, чем файлы в кабинете Кромвела.
Я села ровнее.
— И что мы делаем?
Хайден провел рукой по волосам, а потом положил ее на колено.
— Я не знаю, как выразить это словами.
— Я тоже.
— Ты знаешь, что… нравишься мне?
«Нравишься» такое странное слово.
— Да.
— Уже давно, и я не хочу, чтобы мое отношение к тебе влияло на твои чувства ко мне.
Я нахмурилась.
— Ах…
Он немного нахмурился.
— Я имею в виду, что… я не знаю, что имею в виду, — он смущенно рассмеялся и покачал головой. — Я не очень хорош в этом. Наверное, я пытаюсь сказать, что я не знаю, являются ли наши отношения результатом того, что ты можешь меня касаться или чего-то другого.
Я никогда не смотрела на это с такой точки зрения, но теперь я поняла, как он видит это. Он понимает, что мой выбор ограничен.
— Хайден, ты говоришь о том, что нравишься мне лишь потому, что я могу касаться только тебя?
Он отвел взгляд.
— Да, думаю об этом я и спрашивал.
Я подвинулась ближе к нему.
— Ты нравишься мне потому, что я могу касаться тебя, — Хайден резко поднял голову, открыл было рот, но я остановила его рукой. — Стой. Я еще не закончила. Когда вы привезли нас сюда, я не доверяла тебе — любому из вас, если честно. Но, в отличие от всех, ты был добр ко мне. Ты говорил со мной, и ты… ты верил в меня. Ты не относился ко мне, как к уродке.
— Потому что ты никакая не уродка, — резко прервал меня он.
— Я чувствовала себя королевой уродов в последние несколько лет, но никогда не чувствовала себя так рядом с тобой. А еще ты забавный и милый. И умный. Я доверяю тебе, это очевидно. Я рассказывала и показывала тебе то, чего даже Адам не знал, — я покачала головой. — И ты…
— Красавчик? — спросил он невинным тоном.
Я рассмеялась.
— И это тоже, но дело не только в этом. И ты нравишься мне. Правда нравишься, — это звучало глупо даже для меня самой. — Я не знаю, — мой пульс ускорился, а ладони взмокли. — Это говорит тебе о чем-то?
— Да, — мягко сказал он.
— Я не знаю, что все это значит. Я… не привыкла к такого рода вещам, но да, ты нравишься мне.
Хайден наклонился ко мне и взял меня за руки.
— Знаешь, я думаю, ты замечательная.
Я знала лишь то, что мое лицо пылало. Кажется, я кивнула в ответ.
— И я не чувствую ничего подобного, — он поднес мои ладони к своей груди и положил прямо на сердце, — ни к кому другому.
Хайден не отпускал мой взгляд, и я вся начала гореть.
— Так к чему все это нас ведет?
— Мы встречаемся?
— Нет, — на его лице было написано желание и другие эмоции, которые возбуждали и пугали меня одновременно. — Слово «встречаемся» тут не подходит.
Я сглотнула, не в силах отвести взгляд.
— Тогда что подходит?
— Думаю, ты знаешь, — Хайден прижал меня к себе, ложась на спину; его руки были на моей спине. — Хочешь, чтобы я сказал это вслух?
— Да, — выдохнула я.
— Тогда подвинься поближе.
Я склонила голову.
— Так достаточно?
Хайден сократил расстояние между нами и легонько поцеловал меня. Прикосновение было легким, но я все равно забыла, как дышать. Когда поцелуй стал глубже, я потеряла нить разговора и забыла о том, что на вопрос он так и не ответил. Да ему и не нужно было. Этот поцелуй был выше любых глупых статусов. Это поцелуй… я отстранилась, когда почувствовала, что пальцы Хайдена сжались. Мы зашли слишком далеко. Мы оба тяжело дышали, и внезапно ко мне пришло понимание.