Страница 24 из 32
Рик мгновенно вскочил на ноги.
— Вы знаете, где он?
— Да, знаю! И теперь нам только и нужно застать его, беспомощного, во сне и навсегда покончить с этим черным разумом!
Рик поспешно собирался. Стало совсем не до еды. Надо было спешить к ужасному доктору Куа, пока не зашло солнце!
— Где он? — сурово спросил Рик, когда они стремительно спускались по лестнице.
— За мной, — только и ответил Толл, ринувшись к выходу.
У обочины стоял автомобиль. Это не было обычное такси. Боковые стекла выглядели необычайно маленькими, а заднее окно, тоже очень маленькое, к тому же закрывалось рулонной шторой. Однако автомобиль, несомненно, ожидал их с профессором, и Рик тут же нырнул внутрь.
Толл тихо отдал распоряжения, и машина быстро покатила вниз по улице. Тем временем профессор рассказал, как он наконец обнаружил укрытие Куа.
Он искал его с помощью одной травки, которая, если ее поджечь в определенном сосуде, испускала густой дым. В этом дыму посвященный в тайное искусство человек, как на экране кинотеатра, мог видеть далекие образы. Долгими днями Толл вглядывался в клубы дыма, пытаясь узнать местонахождение Куа. И сегодня у него получилось!
— И сейчас мы направляемся к этому адскому отродью, чтобы уничтожить его! — изумился Рик, внимательно выслушав рассказ профессора.
— Не совсем сейчас, — ответил Толл, — но очень скоро! В данную минуту мы едем за орудием, которое способно его убить, — за инструментом, специально изготовленным для этой цели в особых условиях. Захватим его и отправимся к Куа!
Автомобиль остановился.
Толл приказал шоферу подождать и поспешил прочь.
Рик, выскочивший вслед за ним, не сразу понял, что они идут по заросшему сорной травой пустырю. Затем они проскользнули в необычайно узкий, уводящий вниз проход, который постепенно расширялся и в конце концов превратился в подземную комнату.
В ней Рик увидел странный набор предметов, не поддающийся никакому описанию. Там были глиняные емкости и причудливо согнутые прутья. Один из углов занимала охапка высохших растений. В другом находился длинный узкий ящик, подозрительно напоминающий гроб. В центре комнаты стоял низкий верстак с кое-чем любопытным.
Этим любопытным предметом был заостренный кусок дерева около метра в длину и диметром в несколько сантиметров. Острый конец был очень тонок, почти как игла, а черная поверхность говорила, что его закаляли в огне.
— Кол! — выдохнул профессор. — Осиновый кол, которым мы пронзим грудь Куа!
Он схватил кол, и они поспешили через подземную галерею и пустырь к ожидающему автомобилю.
— А сейчас к доктору Куа! — срывающимся голосом приказал Толл.
Чрезвычайно быстро машина понеслась вперед. Всё было как во сне. Рик, посматривая в маленькие окошки, наконец начал различать знакомые места. Здесь он узнал дом, там — электрическую вывеску.
— Как же так?! — воскликнул он наконец. — Мы едем прямо к вашему дому! Куа спрятался где-то поблизости?
— Да. — Профессор Толл потрогал острый конец осинового кола. Его глаза блестели. — Каков хитрец! Мы бы ни за что не стали искать по соседству от дома. Но теперь он попался!
Рик опустил веки, борясь с волной возбуждения. Потом он с широко раскрытыми, но невидящими глазами вышел вслед за профессором из остановившейся машины. Вместе они направились к старой на вид двери.
Профессор поднял палец, призывая к тишине, и начал на цыпочках подниматься по петляющей лестнице. Рик шел за ним, прилагая все силы, чтобы не шуметь. Они оказались в комнате, самой обычной комнате, обставленной как спальня. И там Рик увидел лежащего на кровати неподвижного человека.
Даже в такой напряженный миг Рик успел удивиться и даже немного изумиться. Он представлял, что доктор Куа забывается вампирским сном в каком-нибудь отвратительном, всеми заброшенном месте, а никак не в обыкновенной спальне обыкновенного дома. Но он сразу позабыл о своем удивлении. Главное, они нашли Куа. Оказались с ним в одной комнате. И при этом он беспомощно спал!
Подходя к кровати, Рик сдерживал дыхание, боясь разбудить спящего, хотя и знал по рассказам профессора, что вампирская кома скорее напоминает смерть. Рядом с ним крался Толл.
Они подошли ближе. Еще ближе… Склонились над лежащим Куа и посмотрели прямо в лицо этому воплощению зла. Рик не мог оторвать от него зачарованного взгляда. Красные-красные губы; восковая кожа нездорового оттенка бледной поганки; узкие, вытянутые глаза, скрытые темными, как синяки, веками!
— Победа! — прошептал профессор. И, как короткое копье, поднял зажатый в правой руке кол. — Победа!
Он стоял, занеся оружие для смертельного удара, подобно величественной статуе старого воина. Затем медленно, не в силах сдержать дрожь, начал опускать руку. Его глаза закрылись. С губ сорвался свистящий стон.
— Я не смею, — пробормотал он. — Не смею. Я стар. Мои руки утратили силу. Вдруг я не смогу вогнать кол достаточно глубоко?
Он резко повернулся к Рику и протянул оружие ему.
— Вы! — сказал он. — Вы сделаете это!
Рик взял кол, удивленно и непонимающе глядя на старика. Оружие было таким ужасающе острым, что и ребенок сумел бы пронзить сердце чудовища! Не в этом, подумалось ему, настоящая причина замешательства профессора!
Богопротивное создание, лежащее перед ними, в некотором смысле было творением Толла. Он сам по недоумию дал помощнику возможность украсть и использовать для собственных целей потерянный трактат Калиостро. И шанс исправить роковую ошибку одним ударом оказался непосильным испытанием для профессора, выбил его из колеи.
«Ладно, — крутилось в голове у Рика, — у меня-то сомнений нет никаких! Я сумею пронзить колом грудь, сердце, спину да еще и кровать подо всем этим!»
Взяв в руки оружие, Рик поднял его, совсем как до этого Толл, и склонился над недвижным врагом. Однако он тоже на мгновение замешкался.
От убеждений каждодневной, привычной жизни сложно отказаться. Толл не раз говорил Рику — и он искренне в это верил — что тот, кто лежит перед ним, уже мертв, что это только оживленный труп, движущийся за счет вампирской магии. Но глаза и инстинкты говорили Рику, что его противник выглядит обычным живым человеком. И вонзить осиновый кол ему в сердце означает по-настоящему убить!
Рик и помыслить не мог, что это окажется настолько трудно сделать. Он часто воображал, что, появись у него возможность, он вонзит кол в грудь Куа с таким же легким сердцем, как если бы размозжил голову змее.
Однако сейчас, стоя рядом с ненавистным врагом и занеся над ним острое орудие, он колебался…
Убийство! Его инстинкты кричали об этом вопреки всем доводам рассудка. Хладнокровное убийство — и никак иначе! Ударить беззащитного человека, лежащего без сознания…
— Бейте же! — прошипел профессор. — Быстрее — или будет поздно!
Пальцы Рика сильнее сжали гладкое дерево кола. Он с яростью смотрел на порочное красногубое лицо, пытаясь в отвращении к этим бледным чертам почерпнуть мужество для удара. Рука напряглась, готовясь бить…
Тишину пронзил звук, похожий на пистолетный выстрел. Рука застыла. Кол замер в воздухе. Рик опустил глаза, проверяя, не шевелится ли доктор Куа.
Но теперь перед ним оказались не отталкивающие черты вампира, а благородное бородатое лицо профессора Толла! И тело на кровати принадлежало Толлу, и оно двигалось по мере того, как сознание возвращалось к профессору!
— Физически доктор Куа не может коснуться меня, — сказал профессор. — По крайней мере, я обладаю достаточной силой для борьбы с ним. Он подстроил все так, что убийцей должны были стать вы, и для этого наслал на вас морок. Ему было необходимо, чтобы вы сами взяли кол в руки, так как принести его вам он не мог: у меня имеются основания думать, что он умеет проходить сквозь стены из кирпича и камня, но я совершенно уверен в его неспособности проносить с собой неодушевленные материальные предметы, к примеру, кусок дерева.