Темнодружье

Несмотря на большое желание испить допингу, я преодолел мальчишеский порыв и проверив снаряжение, снова вошел в пещеру. Руки свободны от оружия и факела, масштаб карты увеличен до предела, я медленно шагаю вперед, напряженно крутя головой и мысленно взвывая к невидимым и незнакомым местным обитателям, призывая их остаться спокойными. Я пришел за своим, проблем и драк не желаю, вреда не причиню.

С тихим треском растущая шагах в двадцати диковинная ель переломилась и рухнула. Я замер на месте, обратился в слух, готовясь отступить при первых признаках опасности. Выждал не меньше минуты, но ничто не нарушала вновь воцарившуюся мертвую тишину. В голове крутилось воспоминание о том, что, если деревья лишены ветра, их стволы и ветви становятся хрупкими и ломкими. Может я просто надеялся, что елка рухнула сама по себе? Пока что все так и выглядело. Я рискнул продолжить путь.

Через несколько минут спасительный выход отдалился от меня так далеко, что я стал задумываться о несчастных игроках не успевших добраться до него и о том, не разделю ли я их судьбу? Я еще ни разу не погибал за свою игровую карьеру. Ни разу. И не хотел начинать – вдруг после первой смерти у меня появится пагубная привычка?

Моя нервозность объяснялась отсутствием врага. Никого! Неподвижные как вбитые колья деревья, обвислые листья вяло клонятся к земле, между стволами не мелькнет и тень. Не за что зацепиться взглядом кроме карты указывающей примерное местонахождение тайника. Вот уж не гадал я, что простое с виду задание окажется настолько страшным.

Пока пугливо размышлял и озирался, ноги донесли меня до первой пирамиды, что на поверку оказалась не древней постройкой, а просто кучей грязи необычной формы. Это сразу становилось очевидно вблизи – потеки желтоватого грязеподобного вещества походили на воск стекающий с горящей свечи и застывающий у ее подножия. На вершине куче никакого пламени не наблюдалось, даже дымка нет, зато выше, прямо на потолке, висит здоровенный светящийся бугристый шар диаметров метров в пятнадцать. И своим свечением он на самом деле напоминает пламя. А вот и воск… из круглых отверстий в нижней части шара с плеском и хлюпаньем вырвалось несколько желтых прозрачных ошметков, дождем пролившихся на вершину высокой ступенчатой кучи.

– Так… – изрек я, делая скриншот – А не гуано ли это часом? Или слюна голодного зверя шаробаса?

Юмор немного меня подбодрил, а здравый смысл побудил спрятаться под ель со смешанным типом листвы. Из укрытия я имел возможность наблюдать следующее событий – из отверстий расположенных гораздо выше, почти у верхушки шара, вырвались длинные золотистые снопы, сверкающие и рассыпающиеся драгоценным дождем. Примерно через минуту мерцающие искры достигли земли, совсем рядом со мной упало несколько крупинок. И безо всякого удивления я воззрился на уже знакомую «золотистую пыльцу типа псевдо». Вот откуда взялась обильная добыча группы погибших приключенцев. Это выдох бугристых гигантских светильников.

Два столь разных типа выделения.

Первое – желтоватая слизь быстро застывающая. Вся пещерная долина усыпана кучами г… гуано. То-то деревья так бурно растут и благоденствует – и света и пищи вдоволь. И кроме деревьев слизь не нужна никому.

Второе – золотистая легкая пыльца разлетающаяся по пещере и медленным красивым дождем опускающаяся на землю, оседающая на деревья, заставляя их переливаться драгоценными искрами. Красиво. И стоит дорого – раз уж набрали столько склянок.

Ну хорошо, разобрался умный вор в сорте выделений неведомых шаробасов. Дальше что? Где противник? Что убило игроков? Может свежая пыльца ядовита или действует как кислота? Осторожно вытянув руку, я коснулся крупинок золотистой пыльцы покрывшей травинку. Ничего. Обычный песок по ощущениям, мой цифровой организм никак на нее не отреагировал. Да и Ползун недавно с удовольствием ее счавкал и ничего – похрюкивает довольно.

Просидев под елкой еще немного, я дождался следующего представления – разового «выдоха» и «выплюха». Почти все шары выплюнули из себя сгустки слизи и снопы золотистой пыли. Резко посветлело. Золотистый дрожащий свет вытеснил каждую тень. Все пространство пещеры заполнилось хлюпаньем и золотым дождем. Завороженный этим зрелищем, я насладился представлением сполна, не забывая делать скриншоты и даже сняв коротенькое видео. Не каждый происходит такое.

Повздыхав и отправив скриншоты на распечатывание в реальный мир, я выбрался из укрытия и медленно пошел дальше, наблюдая, как осевшая на землю и растения пыльца постепенно исчезает – особенно быстро с голой земли, словно впитываясь в нее. Мои ноги безжалостно топтали потускневшую красоту, я сосредоточился на поиске тайника, что должен быть совсем рядом.

Вот каменный выступ похожий на орлиный коготь.

А вот это, наверное, «длань рыцаря в корчах подохшего». Умеет же дед Крутован выразиться.

Сие же напоминает «затылок черепа утопшего в грязи».

И вот между ними «земляная рыбья голова с разверстой пастью».

Нашел!

Земляной вздутый холм с дырой в выпяченном боку лишь отдаленно напоминал рыбью голову и даже каменный гребень идущий по верху мало добавлял схожести. Внутри черной дыры-пасти торчали двумя частоколами острые камни. Пожухлая трава росла вокруг холма мертвым серым кольцом.

Добравшись до «пасти рыбьей», я припал к земле, засунул голову в пасть и тихо произнес необходимые слова:

– Со тьмой во сердце и устах прошу отдать я сокровенный страх!

Звучит бредом, но сработало. Мне в лицо ударил горячий ветер наполненный запахом гнили. Едва успел отпрянуть, как из рыбьей пасти вылезло два запечатанных горшка и небольшой сундук. Затем пасть сомкнулась с каменным скрежетом, весь холм осел, превратившись в кучу грязи, по земле пробежала серо-черная быстро исчезнувшая волна. Тайник выполнил свое дело и самоликвидировался.

Подхватив горшки, я спрятал их в заплечную корзину и, подняв сундук, направился к выходу, не теряя зря ни единой секунды. Первые метры преодолел быстрым шагом, затем, как только немного приблизился к выходу, перешел на стремительный бег. Я читал достаточно много книг и смотрел немало фильмаов, поэтому знал – стоит книжному или киношному герою заполучить сокровище или просто коснуться его – тут же начинаются крайне большие неприятности. Поэтому я и бежал со всех ног.

И торопливость спасла меня. Правда, несколько по иной причине, никак не связанной с горшками и сундуком.

Когда я был метрах в тридцати от выхода, состоялся еще один массовый выдох, замеченный мною по новому «рассвету» и тому, как резко удлинилась моя тень. Остановиться бы и посмотреть еще разок. Но я продолжил бежать. До арки осталось шагов пятнадцать, когда первый мерцающие крупинки золотой пыли упали на мою дурную голову. И в следующий же миг раздался странный треск. Обернувшись, я увидел как через нижние отверстия ближайшего ко мне бугристого шара выбираются наружу ужасные существа облепленные желтой слизью, с множеством ног, длинными туловищами защищенными трещащими фрагментами брони, с соплами откуда выплескивалась под давлением дымящаяся жидкость.

– Чтоб меня! – рявкнул я, после чего рванул опрометью к выходу, по пути прихватив несколько склянок с золотистой пылью и влетев в выложенный кирпичом коридор. Не оглядываясь я бежал до тех пор, пока шкала усталости угрожающе не покраснела. Упав на живот, я обратился в слух, лежа в темноте и смотря назад, на оставленные мною залы и проходы. Тишина… тишина… и никакого золотистого свечения.

Пролежав несколько минут, я встал, сверился с картой и побежал в темницу к Крутовану, неся в руках сундук, а за плечами запечатанные горшки.

Что ж, теперь я знаю, кто убил трех игроков.

И знаю, что меня придется очень долго уговаривать, если Крутован вдруг вспомнит, что в этой пещере он спрятал еще пару предметов и сейчас они ему понадобились. Скорей всего уговорить меня не удастся. Очень уж страшными были твари вылезшие из «светильника». А я думал, что в лампах живут только джинны…